ушах еще долго – пока Ли провожал меня в шатер и даже после, когда я без сил опустилась на кровать.
Снаружи царил праздник, где хлеще всех, кстати, отрывался шаман, а у нас в шатре словно убили кого-то – так было тоскливо.
– Ли, как твои ноги? – только и смогла спросить я, чуть-чуть придя в себя.
– Все хорошо, госпожа, – отозвался Ли, садясь у входа. – Меня учили танцевать на углях. Это несложно. Простите, что не предупредил: это обычное испытание для чужеземцев. Особенно для правителей, которые приехали на поклон к хану. Здесь поклоняются огню.
То есть меня вдобавок еще и унизили. Великолепно.
– И сколько правителей выживает?
– Все, госпожа, – лицо Ли осветила мимолетная улыбка. – Все знают о страсти кочевников к огню и привозят с собой раба, который обучен танцу на углях.
– Но ты не мой раб. – Я в упор посмотрела на Ли.
Он снова улыбнулся.
– Нет, госпожа. Но я служу вам и обещал помочь, помните? Если вы желаете трон, я сделаю все, чтобы вы его получили.
– Все? – эхом повторила я.
Ли наконец открыто посмотрел на меня.
– Да, госпожа. Все.
Я зажмурилась. Это было больно слышать, очень больно. Это рождало надежду, а я не могла себе ее позволить.
– Зачем ты это делаешь, Ли? Скажи правду. Я понимаю, что была нужна тебе, чтобы вытащить Ванъяна, но потом я тебя отпустила. Зачем это все?
– Вы мне не верите, госпожа? – Ли нахмурился.
– Ты столько раз меня предавал – как я могу тебе верить? – усмехнулась я.
Он опустил голову.
– Да. Так было нужно. Простите, госпожа.
– Нужно? И у мятежников?
– Конечно, госпожа. Я всегда был рядом с вами, знал, что вы попадете в ловушку, поэтому выбрал самый действенный способ вас спасти. Простите меня, госпожа.
Я закрыла глаза и застонала от бессилия и отчаяния. Как же мне хотелось ему довериться! Как же хотелось побыть эгоисткой, да просто слабой беззащитной женщиной, но у меня не было на это права. Я не лгала Ли: для всех я принц-изгнанник, меня не должно быть в живых, а то, что я женщина и Ли это знает, ничего не меняло.
Наверное, мое отчаяние передалось Ли, а может, ему просто стало меня жаль, потому что он подошел, крепко обнял меня и прошептал:
– Все хорошо, госпожа. Я с вами. Вы не одна.
Не знаю почему, но это моментально меня взбесило. Я попыталась вырваться, но это оказалось почти то же, что и сбросить цепи: дергайся не дергайся – им плевать. Ли держал меня, пока я не успокоилась.
– Пусти.
Он повиновался и повторил напоследок:
– Я рядом.
Я слышала, как он ушел сторожить вход, но уже сквозь сон – после истерики меня моментально сморило. Сердце успокоилось, голова больше не кружилась, даже не болела. Все и правда вдруг стало хорошо.
Как он это делает? И почему в такие моменты мой мир сужается до одного-единственного человека?
Я проснулась посреди ночи – Ли спал, положив руку на меч, но вздрогнул и поднялся, когда я зажгла фонарь.
– Спи, – бросила я, усаживаясь за письменный столик.
– Госпожа, вы не можете заснуть? – Ли оглядел шатер так, будто ждал, что из-за кровати сейчас выпрыгнет убийца.
– Все в порядке, – отозвалась я, готовя тушь.
Он посмотрел на письменный столик.
– Я так и думал, что он вам пригодится, госпожа.
Ну конечно. Вряд ли кочевники – фанаты каллиграфии, если вообще грамотны.
– Спасибо тебе. – Я макнула кисточку и поставила на рисовую бумагу первую кляксу. Чистописание не мое. – Спи.
На этот раз он и правда лег и затих. Как и все вокруг.
Я пишу сейчас это, а вокруг снова мертвая тишина: все-таки кочевники знают, когда остановиться.
Мне уже плевать, что будет завтра. Я добьюсь своего – и только это важно.
Берегись, Рен.
Принцесса Намонаки
Семнадцатый день шестой Луны
Солнце еще и не думало появляться, небо едва посветлело, даже звезды не погасли – рассвет только-только начинался, а меня уже усадили на коня и хлопнули эту бестию по крупу.
Коню это не понравилось. Мне, впрочем, тоже. Вы же помните, как я люблю лошадей?
Видишь, Рен, ради тебя и твоей госпожи я согласна провести весь день в седле, терпеть насмешки кочевников и это неисправное транспортное средство, которое так и норовит при каждом удобном случае меня укусить или сбросить. Цени мою жертву! Все ради вас с королевой. Я упрямая, я до вас доберусь – и тогда, милый мой тануки… Я бы на твоем месте уже бежала бы в Лунную рощу и пряталась там под землей. Хотя кто я для тебя, енот-переросток? Так, забавная человеческая девица в теле мужчины, чего от нее ждать, кроме очередного представления, которое потом станет анекдотом, правда? Что я, что танцующая обезьянка – никакой разницы.
Ну да ничего. Я уже расспросила Ли, а потом Алима, познания которого в кулинарии меня поразили, и узнала, что полезного можно сделать с енотом. Например, воротник. А еще мясо енота – Рен, ты знаешь, сколько существует с ним рецептов? Тушеное, жареное, вареное, печеное в углях… Ммм! Пальчики, наверное, оближешь. Такие мысли меня успокаивают, особенно после дня верхом. А тебя, Рен? Ты во дворце, поди, сидишь и вино пьешь? Ну, сиди-сиди…
Впрочем, если ты это читаешь, значит, я уже зажгла для тебя костерок и повесила над ним котел. О, кстати, я теперь умею готовить в котле! Сначала приготовлю гарнир: рис – наверное, ты хорошо пойдешь с рисом, да и ничего другого тут все равно нет, потом схожу за приправами – у кочевников они особенно ядреные. Ты все еще спокоен?
А я вот терплю норовистого степного коня, которого уже сотню раз пообещала себе съесть – кто сказал, что конина гадость? Конкретно эта кляча будет вкусной, я очень постараюсь.
С Ли мы простились еще в лагере кочевников. Он не хотел оставлять меня одну с этими варварами, но пришлось, я приказала. Три раза, под конец даже прикрикнула. Лишь тогда он уехал. Одинокому всаднику, да еще и с навыками ниндзя, будет куда легче попасть в столицу и найти клан Синих Пауков. Даже если город запрут, испугавшись армии кочевников. Что, наверное, вряд ли, ведь у королевы есть своя армия.
Я скакала следом за кочевниками, и на горизонте уже росли очертания Великой стены. С такого расстояния она казалась совершенно обычной: ну решил кто-то построить стену в чистом поле, ну построил – и
