– Жалеешь, что поцеловал? – едва не рассмеялся Илья. От стресса. От эмоций. Защитная реакция, не раз спасавшая его от слез. – Зачем ты вообще это сделал в таком случае?
Взглянув на него оленьими глазами, но так и не дождавшись ответа, Рома прошел мимо, задев Илью плечом.
Спустя минуту хлопнула дверь ванной, затем полилась вода. «Прекрасно, сбежал в ванную. Взрослый поступок, Рома», – саркастически подумал Илья. Себя он никогда не считал смелым или способным дать серьезный отпор. Тем не менее, сегодня он остался стоять на месте и готов был поговорить с Романом по душам.
Правда, тому на хрен не сдалась его искренность.
Илья со вздохом прошел в комнату и скромненько уселся на диван с прямой спиной и горящим взглядом.
Он смотрел перед собой, но не видел ни телевизора, ни даже стены. Сжимал кулаки от бессилия и сам себе тихо обещал, что больше Роману не позволит проводить над ним такие эксперименты.
Раз поцеловал, а потом извинился. Видимо, не понравилось.
Илье, к сожалению, понравилось, но он был способен доиграть свою роль случайного гостя эти несчастные два дня.
Глава 5
В душе Роман пробыл добрый час. Чем там можно столько времени заниматься?!
Илья прошел почти все стадии принятия, пока ждал его.
Отрицал важность момента и почти наслаждался, посылая на хер Романа раз за разом. Потом злился, различая во рту чужой вкус. Будто мало ему было своих проблем, так теперь еще и пережевывать этот жутко идеальный первый поцелуй без перспектив и надежд на продолжение. Торг был особенно болезненным: Илья с усердием археолога пытался докопаться до улик, доказывающих, что Роман чувствовал хоть что-нибудь, а не издевался из вредности.
К сорок пятой минуте он понял, что устал. На полпути между депрессией и принятием Илья и увидел Романа.
Он вышел из душа в банном халате.
«Спасибо, что не пришел красоваться в одном полотенце», – злобно подумал Илья, бросив на него взгляд.
У Ромы, к слову, была возможность реабилитироваться.
Вот прям взять и реабилитироваться.
Илья готов был уделить ему где-то три минуты и двадцать одну секунду на объяснения своего поступка на кухне. Впрочем, не успел он помечтать о том, как это могло бы случится, как Роман одним махом возможность… профукал. Встал у дивана свеженький и пахнущий гелем для душа и скрестил руки на груди. Откуда-то Илья знал, что подобный жест называли защитным и едва ли Рома в такой позе собирался признаваться ему в чувствах. Ага, сейчас.
– Пошли, покажу твою комнату.
Илья медленно повернулся к нему, он надеялся, что взгляд был убийственным.
Но Рома пожал плечами и первым пошел к дверям.
Комната, которую он выделил Илье, находилась возле его спальни. Поменьше, но тоже уютная. Рома взялся объяснять, что он использовал помещение как склад, но не мусор складировал, а вещи, которыми пользовался редко. «Я так и подумал», – едко отозвался Илья, убирая с дивана огромный надувной матрас.
Они договорились проветрить комнату перед его «заселением» и вместе вышли в коридор.
И как-то так получилось, что Рома зажал его у одной из стен. Он собирался вернуться на кухню, а Илья обратно на свой диван «гордости». Но вместо этого они застряли в опасной близости друг от друга в темном коридоре и напротив зеркала. Рома медленно опусти глаза на руку, которой Илья его отталкивал.
– Блин, я забыл, что ты поранился на кухне.
– Уже все хорошо, – хмыкнул Илья.
Пять минут он продержал палец во рту и ранка затянулась. Но Рома не поверил, схватил его за руку, рассматривая.
– Стой здесь, я хотя бы спиртом обработаю.
– Нет.
– Почему ты такой упрямый?
– Мне не нужна от тебя помощь, – сглотнул Илья.
Он предпринял попытку выбраться из импровизированных объятий, но Роман выставил руку прямо перед его носом.
И что-то в его взгляде изменилось. Там больше не было отрешенности, там пылал огонь.
Илья осознал, что чем-то разозлил Добронравова.
– Если не понравился поцелуй, не переживай: этого больше не повторится, – прошептал ему в самые губы Роман.
Он отстранился. Илья удержал его рядом, схватив за запястье. Сам не зная, что собирался предпринять дальше.
– Зачем ты меня поцеловал?
– А сам как думаешь? – хмыкнул он.
Илья медленно поднял на него глаза, надеясь, что надежда в них хотя бы не выходила из берегов.
– Я тебе нравлюсь?
– Сам как думаешь? – повторил Роман.
Дернув его за руку, Илья непритворно возмутился:
– Ответь нормально.
И Рома ответил.
Правда, не совсем так, как ожидал Илья, впрочем, грех было жаловаться. Рома заткнул его вторым поцелуем, трогательно положив руки на его кофту по бокам. Не пытался облапать, как в прошлый раз, а лишь удерживал рядом, будто опасался, что Илья растворится в воздухе, убежит – и дело с концом. Илью едва держали ноги, настолько это было сильно, сладко и правильно.
Он млел, растворялся, а в себя пришел, когда Роман отстранился. Его губы были красными и мокрыми от слюны.
– Я тебя помню, – признался Рома.
Склонив голову, он коснулся своим лбом лба Ильи.
И пусть это были не самые романтичные слова в мире, Илью они заставили с облегчением улыбнуться.
***
– Я хочу прояснить… Секунду, подожди, пожалуйста, – коснувшись пальцем губ Ромы, Илья удержал его на расстоянии десяти сантиметров. – Ты меня помнишь, я тебе нравлюсь, но за три года ты не предпринял ни единой попытки встретиться со мной?
Рома ни капли не смутился. Пожав плечами, он еще сильнее притиснул Илью к стене.
– Ты тоже не искал встречи со мной.
– Да, потому что…
– Ну же, хватит болтать, – фыркнул Рома, утягивая его в новый поцелуй.
«Третий по счету», – поставил галочку Илья, отвечая с таким энтузиазмом, который пугал его самого. Любовь, страсть, секс – все это было для него чем-то далеким и едва ли не эфемерным на протяжении долгих лет, тем, чем занимались другие люди, но не он.
Единственное, что было у Ильи, – это одинокие вечера и редкие романтические переживания.
Бесперспективные, а то и надуманные.
Илья, наконец, понял, почему люди все время искали любовь, посвящали ей песни, стихи, пьесы, кинокартины, стремились влюбиться, кого-то встретить, с кем-то разделить вечер, ночь, утро. И пока Илья осознавал, какой новый мир чувственности ему открывался, Рома обнял его спину, а второй рукой приподнял голову, касаясь горячими и нежными губами шеи. Ситуация приобретала серьезный оборот: Илья снова возбудился, а что еще важнее, стоящий член Романа недвусмысленно уткнулся ему в бедро.
– Я думал, мы… поговорим.
– Говори, – кивнул Рома, но не прекратил целовать его.
Правую руку он запустил в волосы Ильи, а левой погладил его по гладковыбритой щеке.
И снова протолкнул язык в рот.
Размышления теперь давались Илье с трудом, ухватившись за Рому, он комкал руками халат у него на спине, обвивал руками шею, прижимаясь, будто один лишний атом между ними приносил ему боль. Наверное, все происходило идеально, хотя и абсолютно не по
