Коллин была хорошенькой секретаршей, которая часто позировала для фотографий в изданиях компании коммерческого дизайна, где работала. Ее много фотографировали в автомобилях или рядом с ними, иногда рядом с запасными частями или какими-нибудь приборами. У Коллин не было ни малейшего интереса к хоккею, но ей был небезразличен симпатичный молодой человек, которого она постоянно видела в кегельбане. Она и не подозревала, что Горди затеял эти регулярные посещения только затем, чтобы встречать ее там.
Однажды вечером Коллин и ее отчим пускали шары для развлечения, так как официальные встречи в обеих лигах уже прошли в тот день чуть раньше. Горди попросил администратора кегельбана Джо Эванса представить его, а затем уговорил Вика Стасюка составить ему пару в игре на соседней дорожке, которая была свободна. После того как Эванс представил Горди Коллин, юноша узнал номер ее телефона и на следующий день позвонил ей. Они поговорили, условились увидеться на следующий вечер, и эти свидания продолжались две недели подряд.
На первое свидание Горди явился в сопровождении Теда Линдсея и его невесты Пэт.
– Мы встретились в маленьком баре, который принадлежал Рону и Джесси Селлерс, – вспоминает Коллин. – Мы вошли через заднюю дверь, так как мне было только 17 лет. Рон и Джесси были друзьями моих родителей, так что они позвонили нам домой и сообщили, что Горди привел меня к ним.
– Нам подали коктейль «Ширли Темпл», – встревает в разговор Горди, – мой любимый. Он состоит из прохладительного напитка «Джинджер эйп», в который добавляются куски сельдерея, оливки, вишни и всякое такое. Владельцы бара, изготовляя коктейль, получали удовольствие не меньше нас, Они изображали служителей закона, вооруженных до зубов и следящих за тем, чтобы несовершеннолетние не выпили чего-нибудь покрепче.
В тот вечер Горди спросил Коллин, сколько лет должно быть людям, собирающимся вступить в брак. «Это зависит от того, насколько они любят друг друга», – ответила она.
После свадьбы они купили домик в стиле ранчо в северо-западной части Детройта. В день, когда молодожены въехали в новое жилище у них не было никакой мебели. Они обратились за помощью к Лефти Уилсону, и массажист «Ред уингз» приволок им две раскладные армейские койки.
Горди отлично владеет любыми инструментами, и вскоре под его руками бунгало начало превращаться в жилье, сделанное по его собственному проекту. Но семья разрасталась, и в один прекрасный день Горди и Коллин поняли, что подходит пора поискать дом побольше. В 1957 году Хоу купили большой дом в уютном предместье Детройта Лэтрап Виллидж, где живут и поныне. Их жилище находится в 14 милях от стадиона «Олимпия».
Марти родился 18 февраля 1954 года в 8 часов 18 минут вечера, «Ред уингз» выступали в Монреале, Приятель попробовал дозвониться туда до Горди как раз в конце второго периода. Детройт вел с разницей в три шайбы. К телефону подошел Джек Эдамс, которого вызвали в раздевалку. Он вернулся в зал и подошел к скамье детройтцев. В тот момент, когда Хоу опустился на скамейку, чтобы передохнуть, тренер наклонился к нему и шепнул:
– Как бы ты отнесся к сыну?
– Это было бы прекрасно, – Ну что ж, один у тебя уже есть.
Хоу был настолько ошеломлен этой новостью, что на остаток матча как игрок потерял свою обычную эффективность. Его нервозность передалась остальным хоккеистам команды, и результатом было поражение. Игра была упорная, временами грубая, и борьба велась до последнего. В раздевалке «Ред уингз» после матча царило напряжение, Чувствуя, как огорчены его ребята, Эдамс вышел на середину и потребовал внимания, – Нам приходилось испытывать поражения и потяжелее, но затем мы возвращались и обрывали уши той команде, которая нас обыгрывала. Впереди у нас еще много побед, равно как и много поражений, которые мы должны праздновать или переживать вместе. Но никогда не наступит для Горди Хоу вечер, подобный сегодняшнему. Это вечер, когда родился его первый сын. А ну, давайте поприветствуем отца!
Раздался рев восторга. Болельщики, собравшиеся в коридоре «Форума», не могли поверить ушам. Крики радости неслись из раздевалки команды, которая проиграла! А партнеры обнимали и хлопали по спине человека из Саскатуна, которого они называли «мотор».
Счастливый Горди сказал:
– Пожалуй, я куплю мальцу пару лезвий и сделаю из него настоящего мастера бега на коньках, так что он не упустит таких шансов, которые сегодня упускал его старый папаша.
Марк родился 28 мая 1955 года. Горди, закончив сезон, подрядился рекламировать продукцию пивоваренного концерна и выступал с речами, в которых прославлял пиво. В ходе этого турне он прибыл в Детройт как раз в то время, когда нужно было везти в больницу Коллин. Медсестра сказала ему, что делать ему в клинике пока нечего и что она сама позвонит по телефону, когда все начнется. Он вернулся домой и лег соснуть. Проснувшись, он решил все-таки поехать в лечебницу, где встретил еще одного взволнованного будущего отца. Тому только что сообщили, что у его жены начались трудные роды. Вскоре вышедшая акушерка сообщила Горди, что у него мальчик. Она же сказала его соседу, что у него родилась дочка, но у крошки открылось кровотечение и шансов на сохранение ее жизни мало.
«Когда я вспоминаю это, меня всегда охватывает печаль, – говорит Горди. – Это напоминает мне, что не все на свете так легко и просто».
Кэтлин родилась 24 марта 1959 года, когда хоккейный сезон приближался к концу, Горди вновь привез Коллин в клинику, и вновь ему было сказано, чтобы он спокойно ехал в «Олимпию» на тренировку. Когда после нее он прибыл в больницу, то встретил в коридоре, возле палаты Коллин, врача.
– Как бы вы отнеслись к маленькой дочке?
– Был бы по-настоящему счастлив.
– Ну вот, она у вас есть.
Мэррей появился на свет 15 сентября 1960 года. Все трое мальчишек Хоу пристрастились к хоккею столь же естественно, как и их отец. Марти, спокойный и уравновешенный, названный в честь Марти Павелича, стал защитником. Марк, агрессивный и пылкий, нареченный в честь отчима Коллин, играет в нападении. Мэррей, названный в память Мэррея Оливера, получил, к сожалению, родовую травму и несколько отстал от них.
Оба старших мальчика занялись хоккеем серьезно и с энтузиазмом. Их тренер Джим Чэпмен положил в основу своей системы воспитания хоккеиста напряженную программу календарных игр и частых турниров, рассчитанную на пять лет. Команда, в которой играли Марти и Мара, часто выезжала на турниры в канадские провинции Онтарио и Квебек. S доме Хоу в Лэтрап Виллидж хоккей царил не только зимой, но и весной, летом и осенью. «Мы, между нами говоря, иногда думаем, что все ребята появились на свет в перерывах между хоккейными турнирами», – говорит Коллин.
В семье есть неукоснительное правило, согласно которому хоккей не должен мешать школе. И хотя ребята всегда получали высокие оценки, Горди и Коллин были вынуждены прервать пятилетнюю программу хоккейного обучения в самом конце, с тем чтобы мальчики смогли реорганизовать свои занятия и уделить больше внимания не хоккейным делам.
В самом начале их увлечения хоккеем возник вопрос, кто будет носить № 9, тем более что оба юных Хоу выступали в одной команде.
Марк спросил:
– Папа, не собираются ли они ликвидировать в клубе номер 9, когда ты повесишь коньки на гвоздь?
– Не знаю, Марк, я об этом никогда не задумывался.
– Лучше бы они этого не делали, так как я собираюсь носить этот номер.
– А ты, Марти, что скажешь на это? – спросила Коллин.
– Обо мне не беспокойтесь. Я заслужу себе свой собственный номер.
Сдержанная улыбка скользнула по лицу Горди.
Когда Мэррей достиг семи лет, ему было разрешено попробовать силы в хоккее. Тренер упросил Горди участвовать в своего рода «вечере отца и сына», и Хоу пришел на каток вместе с другими отцами, чьи сыновья были включены в команду. Папаши столпились на льду, чтобы их сфотографировали. Как только фотограф нацеливал объектив на Горди, незамедлительно откуда-то возникал Мэррей и становился рядом.
– Эй, в чем дело? – спросил Хоу-старший.
– Понимаешь, я не знаю, какая газета опубликует эти снимки, поэтому я хочу быть уверенным, что окажусь на любом из них, – ответил Хоу-младший.
Команде пришло как-то приглашение сыграть матч в Порт-Колборне. Коллин вызвалась отвезти полную машину юных хоккеистов туда и взять с собой Кэти. Незадолго до отбытия Горди обнаружил Мзррея сидящим за кухонным столом и что-то пишущим с увлечением и старанием.
– Ты что делаешь, Мэр?
– Практикуюсь в автографах.
На следующий день в зале Порт-Колборна разнесся слух, что за приезжую команду будет играть младший сын Горди Хоу. Ребятишки забыли про матч и ссадили скамью гостей, чтобы добыть автограф маленького хоккеиста. Мэррей настолько увлекся раздачей подписей, что решил пропустить очередной выход на лед.
