class="p1">Хоть к топору зовите Русь:
Жить дальше так невмоготу!
Хоть мудрецов в народе многовато,
Одна надежда на защитника – Солдата.
Пришел к царю служивый на поклон,
Взглянул на трон, а там – Дракон!
Дела-а! Солдат в Генштаб стрелой,
А там – Горыныч молодой.
Он- к сталеварам прямиком.
Беда! Удав зажал стачком.
Махнул на фабрику в профком,
А там – Гремучая торчком!
Солдат в село подался, семеня,
А в сельсовете – подколодная Змея!
Солдат – народа верный щит,
Готов идти на смерть, на баррикады.
Но он сражаться не спешит:
Везде в штабах засели гады…
Стандарт мировой
Лев не ударил в грязь лицом,
Стал править, как за морем правит Львица.
Лев повелел: – Ни ночью, и ни днем
В лесу никто не должен пням молиться.
Всем чтить покорно мировой стандарт,
Предать забвению пуды и версты, мили;
Певца звать уличного чтимо «бард»,
Чтоб все в почете, как за морем были.
Конверты новые ввести, чтоб по уму
/Мышленье по старинке уж не модно/:
Сначала – от кого, затем – кому.
Пора и нам жить чинно, благородно.
Дворцовой свите почести создать,
Пожаловать всем «мерседесы», виллы;
Телохранителей приставить рать
И памятники ставить на могилы.
Книг вверх кореньями заморских не читать,
До новых веников знать аглицкий нормально;
Придворной Стрекозе вновь пенсию поднять,
А Муравьишке – хватит минимальной!
У Льва проблем заморских – за глаза!
Он так вошел в реформенный азарт,
Что в хлопотах забыл поднять низам
Их жизненный – не мировой стандарт.
Шарманщик
Вот тебе грош за красную ложь
пословица
«Красавица! Дай ручку, погадаю,
А ты мою ладонь позолоти!» –
Стоит цыганка, юбку раздувая,
У девушки смущенной на пути.
А рядом под стеною у собора
Кричит Шарманщик: «Счастье угадай!»
Билет счастливый из колоды споро
Вытягивает клювом Попугай.
Хрипит шарманка, жалобно рыдая,
Прохожий денюжки в кармане теребит;
Косится Батюшка святой на Попугая,
А нищий на Шарманщика глядит.
Из нас кто не мечтал про жизнь иную?
Как мимо счастья своего пройдешь?
Брось в кружечку монетку трудовую,
И получай взамен надежды – ложь!
Как часто мы у «ясновидящих» гадая,
Глядим на жуликов с надеждою в глазах!
Но разве счастье в клюве Попугая,
А не в натруженных, униженных руках?
Бурёнка
Не одного в свет вывела телёнка,
Сумела на ноги поставить деток рать;
Щенка бездомного и блудного котёнка
Жалела, как родная мать.
Парное молочко, творог, сметанку, –
Всё отдавала малым деткам;
Делилася последним спозаранку,
Поддерживала старую соседку.
Но засуха и голод подкосили
Ведёрницу, заботливую мать.
Слегла Бурёнка. Встать нет силы,
Но детки плачут… Надо их спасать!
Из кожи лезла вон, бедняга,
Когда сдох Мерин, запряглася в плуг:
Чуть ли не кровью наполняла флягу,
И чудом сохранила тёлок двух.
Всю жизнь Бурёнка и доилась, и пахала,
Как на себя, надеялась на двойню;
На старости не ждала, не гадала
Что детки кровные сдадут её на бойню.
Ушёл из жизни старый Царь,
Всё царство в трауре глубоком.
Придворный этикет все чтили встарь,
Лили притворных слёз потоки.
«И ты, несчастный, не поёшь», –
Сказала Гувернантка Соловью.
«Полжизни отсидел я ни за грош, –
Ответил тот. – Я в клетке не пою.
Владык не жалко мне, поверьте!
По мне, пусть передохнут все цари,
Лишь только б после царской смерти
Была амнистия! А там хоть мир гори!»
Достоин трижды сожаленья тот,
Чьей смерти с нетерпеньем ждёт
народ
Орлу высокого полёта
Лев повелел дать предложения свои
По разным там звериным льготам,
Расчёт представить в управление Свиньи.
Орёл увидел с высоты
Малюсеньких слонов и бегемотов,
Их маленькие животы
Не наводили даже мысль на льготы.
Известно, что придворная контора
Указы и законы пишет,
В срок выполнит без срыва и затора
Всё, что начальство скажет свыше.
Слону, детёнышу войны,
Надбавку льготную назначила Свинья:
Процент на пенсии Вола или Коня,
А самого худого Муравья.
С тех пор прошло немало лет,
А большей половины льготы нет.
«Дать льготу полную!» – решил звериный
суд –
Когда зверюшки малость подрастут»…
Дети войны хлебнули слёз немало,
Свиного рыла им лишь не хватало.
Мы – дети сожженного сада,
Цветы опалённой весны.
Мы – дети героя-солдата,
Мы – дети священной войны.
* * * * *
Сединой убелённые дети войны
Родителям властным совсем не
нужны.
* * * * *
Канцелярские чинуши
Бьют по-прежнему баклуши:
– Ладушки, ладушки
Нету льгот вам, бабушки!
И, чем меньше детям льгот, –
Меньше папенькам забот.
Ладушки, ладушки,
Как живёте, бабушки?!
Наука древняя про царство паразитов
Под грифами секретности сокрыта.
Хотя анализов сдаём мы очень много,
Глисты кишат в кишечнике больного.
Сосут они людскую кровь и соки,
Объединяясь в паразитоблоки.
Так нынче партии, как на подбор,
Паразитируют, крича, что Васька – вор.
Власть демократов – власть доходных
мест,
Не потому ли Васька слушает, да ест?!
Прекрасен двоевластия бедлам:
Он выгоден властям и нам…
Рёв Льва саванну сотрясал на утренней заре.
У кафрских буйволов ершил мороз по коже.
Слонихи прятали слонят, Царя узрев:
Даже слонам шутить со Львом негоже.
Величьем окружён Царь при дворе,
Склоняют гривы перед ним все львы;
Там-там владыку славит на горе,
Хотя трон царский весь в крови.
Лев жить не мог без полевых цветов.
Их Светлость ещё нежатся в постели,
А росные цветы под гимн хоров
Приносят на заре закланные газели.
Когда Импалы наступил черёд
Ко Льву хвалебные цветы нести,
Журавлик Венценосный наперёд
Предупредил её про терний на пути.
Импала с другом встретила рассвет,
Придумала сюрприз в отместку сообща:
Дала Льву лавры и божественный букет,
А в нём – смертельного Клеща.
Цветочный Клещ залез под шкуру Льва,
И рухнул трон, – гласит молва.
Импала принесла жизнь на алтарь Свободы
И стала Героинею народа.
На фоне солнца с боевым копьём
Красуется Импала с Журавлём.
Возмездия мятежного полны,
Они сияют на златом Гербе Страны.
О! Львы, жирующие на людских костях!
Не забывайте про клещей в цветах.
Колотит муж свою жену,
Злой ревностью горя,
Порой – за мнимую вину,
Порою – не за зря.
Прилюдно Жучка
