Жена хлопнула дверью.
— Скатертью дорога! — зло крикнул я ей вслед.
— Садитесь, пожалуйста, — сказал он, уступая мне место в трамвае.
— Спасибо, еще молодой, постоять могу, — смутился я.
— Садитесь, садитесь, — настаивал он.
Я сел.
Об этом случае я бы, возможно, и не вспомнил, если бы через несколько дней ко мне не обратился какой-то мужчина с просьбой:
— Конечно, для меня у вас найдется несколько рублей?
— Но кто вы? Я вас не знаю, — удивился я.
— Не припоминаете? Я же вам место уступил в трамвае.
— Как же, спасибо вам большое, — вспомнил я. И полез в карман за кошельком.
Не прошло и недели, как энергичный голос приветствовал меня по телефону:
— Беспокоит тот, который место уступил… Помните?
— Помню, а как же!
— Небольшая просьба. Помогите моей племяннице поступить в техникум. Говорят, у вас связи в тех кругах.
Я помог.
Через несколько дней он заглянул в мой кабинет:
— Помните, я тот, который…
— Помню, — пригласил я его сесть.
— Требуется помощь. У моего брата строится дача. Не откажите в любезности, немного шифера и досок…
Я помог.
Через месяц он пришел ко мне домой. И отрекомендовался жене:
— Ваш муж, наверное, рассказывал — я тот, который ему место уступил в трамвае.
— Слышала, разумеется, — протянула ему руку жена и предложила чай с вареньем.
— Благодарю, но я пришел не на чай, а за помощью, — уточнил гость и выразительно посмотрел на меня: — Нужна справка с места работы. Для милиции.
— Но при чем тут я?
— Как бы вам это объяснить?.. Понимаете, у меня нет постоянного места работы. Вот я и хочу просить…
— Так вы что, на преступление меня толкаете? — возмутился я.
— Да. Но вспомните… В переполненном трамвае…
И я написал справку.
В суд меня вызвали как свидетеля. На скамье подсудимых сидел мой трамвайный знакомый. Увидев меня, он приподнялся и любезно предложил:
— Прошу вас, садитесь!
— Спасибо, я лучше постою, — смутился я.
— Садитесь, садитесь, — поддержал его судья.
Я сел.
Накануне Восьмого марта мужчины, как правило, суетятся, бегают по универмагам и галантерейным магазинам, добывают цветы и дефицитную парфюмерию, достают из-под земли конфеты с экзотическими названиями, толпятся у прилавков кондитерских отделов, чтобы купить торт с яркой кремовой восьмеркой.
Когда-то и я вот так же суетился, бегал, добывал и доставал, пока однажды в такой вот горячий для мужчин день случайно не оказался в магазине «Для вас, рыбаки». До сих пор не могу понять, как это у меня получилось: шел в парфюмерный, а ноги вдруг сами понесли в магазин рыболовных товаров.
С полчаса я не мог оторвать взгляда от уникального набора спиннингов и удочек и думал: какие же мы, мужчины, все-таки отсталый народ» Ну почему обязательно конфеты и торты с надписями? Почему бы не подарить любимой жене такой вот набор великолепных спиннингов и удочек? Это же свежий воздух, природа, судаки, щуки…
Когда вечером, торжественно вручая жене чудо рыболовной техники, я повторил вслух этот свой внутренний монолог, она просто застыла от удивления. А придя в себя, долго и энергично высказывалась по поводу моего к ней отношения, ругала судьбу, пославшую ей такого черствого мужа, который даже раз в году не способен на внимание.
— Да пойми ты, — горячо доказывал я, — цветы на следующий день завянут, духи выветрятся, от конфет и тортов только лишний вес прибавишь. А спиннинг и удочки — это польза и удовольствие. Представь себе, сидишь на берегу реки или озера, солнышко светит, поплавок покачивается…
— Хватит с меня того, что мы с сыном из-за этого поплавка ни в субботу, ни в воскресенье тебя не видим! — возмутилась жена.
Но в конце концов утихомирилась. Мои слова, что важен не подарок, а внимание, успокоили ее.
Через год опять-таки накануне женского праздника я объявил жене, что зарплаты у меня не предвидится.
— Это почему же? — нахмурилась она.
— Всю потратил тебе на подарок.
— Ах, та-ак, — улыбнулась она. — Тогда придется уж как-нибудь обойтись.
Но от ее улыбки и следа не осталось, когда я вытащил подарок из кладовки.
— Четерыхместная палатка! — ошарашил я жену. — Можешь брать с собою сразу хоть троих подруг и отправляться куда-нибудь на озеро или пруд. Представь себе: стоит эта палатка возле воды, еще только светать начинает, а у берега лениво покачивается поплавок…
Трудно передать словами реакцию жены на мой подарок. Это был сгусток экспрессии. Эмоциональный взрыв, от которого долго звенела посуда в серванте.
Впрочем, все это ничто по сравнению с ее реакцией на мой следующий подарок по аналогичному поводу. Резиновая лодка с раскладными веслами! Больше всего жена не могла простить мне той детали, что в лодку я ухлопал все деньги, отложенные на отпуск у моря. Мои же слова о том, что можно не хуже отдохнуть и в селе у мамы, только подлили масла в огонь.
В этом году я решил подготовить жену к подарку заранее. Дело в том, что я собирался подарить ей охотничье ружье. У всех моих друзей приятелей ружья есть, а я словно белая ворона.
— Ты знаешь, милая, — говорю ей как бы между прочим, — сейчас в некоторых странах очень модной стала среди женщин охота. Покупают они себе ружья и охотятся осенью на уток, а зимой на зайцев…
— Что ты говоришь? — явно заинтересовалась жена.
А через день — это было как раз двадцать третьего февраля, когда женщины дарят мужчинам зажигалки, галстуки, наборы сигарет и другие атрибуты мужественности сильной половины человечества, — она вручила мне небольшую коробочку.
— Это тебе на праздник, — потупила жена взор.
Я открыл коробочку. От блеска бриллиантов у меня потемнело в глазах.
— Милый мой, — прошептала жена, — я недавно слышала, что в какой-то из далеких стран мужчины носят серьги. И подумала, почему бы и тебе не надеть вот эти. Носи на здоровье!
— Но ведь они так дорого стоят! — вырвалось у меня.
— Я потратила на серьги те деньги, что мы собирали на автомобиль, — спокойно объяснила жена. И добавила: — Для тебя, любимый, ничего не жаль. В следующем году, приготовься, я тебе ожерелье подарю. А потом…
Конечно, не одни день понадобился мне, чтобы прийти в себя от потрясения. Сами понимаете, вариант с ружьем я решительно отставил. После невеселых раздумий я решил больше не оригинальничать и подарить жене на праздник… букетик цветов. Может, он умерит этот ни с того ни с сего вспыхнувший в нашей семье подарочный ажиотаж?..
Вначале у меня возникло подозрение. Потом появилась твердая уверенность. Да, мои друзья, родственники, приятели, коллеги — неискренние люди! Отдаю я на их суд каждый свой новый рассказ, и что от них слышу?
— Прекрасно!
— Гениально!
— Блестяще!
— Ну и молодец!
Хоть бы одно замечание! Хоть бы слово какое-то посоветовали изменить! Будто я нуждаюсь в их жалких комплиментах. Будто не проживу без этой никчемной похвалы. Или, может быть, они просто не хотят меня обижать? Считают, что от такого примитивного человека, как я, большего и ждать нечего?
Чтобы ответить на эти вопросы, я решил сделать небольшой эксперимент.
Несколько дней трудился над очередным юмористическим рассказом. И достиг-таки цели. Вышел настоящий шедевр графомании.
В основу рассказа я положил заеложенный анекдот про тещу. В конце рассказа традиционный дед, сидя на завалинке, выражался такими бородатыми шутками, что от них даже человеку, начисто лишенному чувства юмора, стало бы не по себе. Примитивные сравнения, железобетонные предложения, игнорирование законов стилистики должны были повергнуть в отчаяние самого либерального литконсультанта, которому ничего иного не оставалось бы, как посоветовать автору этого ужасного опуса немедленно заняться спортом, чаще бывать на свежем воздухе и больше никогда в жизни не браться за перо.
— Ты знаешь, ничего, — сказал мой приятель, дочитав рассказ до конца. — Особенно хорошо удались детали: «опьяняющий весенний воздух», «бархатное солнце», «веселое щебетанье птиц». Точно подмечено, ничего не скажешь.
— Ну и ситуация! — заявил мой двоюродный дядя, возвращая рассказ. — Это ж надо, украсть с клумбы три тюльпана и вместо жены вручить их теще!
— И где ты берешь такие сюжеты? — с завистью спросил коллега. — Кажется, обыкновенная тема, а как повернул! Этот дед на завалинке — просто находка. Слово скажет — как завяжет! Давно не читал такого смешного рассказа.
— Оригинально!
— Весело!
— Остроумно!
