скакала вокруг мужа, и крутила ему усы и дергала их, — старый вор, мой старый Мендель…
Все соседи были разбужены ее ревом, и весь двор сбежался в подворотню, и голопузые дети засвистели в дудки. Молдаванка стекалась на скандал. И Беня Крик, на глазах у людей поседевший от позора, едва загнал своих новобрачных в квартиру. Он разогнал людей палкой, он оттеснил их к воротам, но Левка, младший брат, взял его за воротник и стал трясти как грушу.
— Бенчик, — сказал он, — мы мучаем старика… Слеза меня точит, Бенчик…
— Слеза тебя точит, — ответил Бенчик, и, собрав во рту слюну, он плюнул Левке ею в лицо. — О низкий брат, — прошептал он, — подлый брат, развяжи мне руки, а не путайся у меня под ногами.
И Левка развязал ему руки. Парень проспал на конюшне до рассвета и потом исчез из дому. Пыль чужих мостовых и герань в чужих окнах доставляли ему отраду. Юноша измерил дороги скорби, пропадал двое суток и, вернувшись на третьи, увидел голубую вывеску, пылавшую над домом Криков. Голубая вывеска толкнула его в сердце, бархатные скатерти сбили с ног Левкины глаза, бархатные скатерти были разостланы на столах, и множество гостей хохотало в палисаднике. Двойра в белой наколке ходила между гостями, накрахмаленные бабы блестели в траве, как эмалированные чайники, и вихлявые мастеровые, уже успевшие скинуть с себя пиджаки, схватив Левку, втолкнули его в комнаты. Там сидел уже с исполосованным лицом Мендель Крик, старший из Криков. Ушер Боярский, владелец фирмы «Шедевр», горбатый закройщик Ефим и Беня Крик вертелись вокруг изуродованного папаши.
— Ефим, — говорил Ушер Боярский своему закройщику, — будьте такой ласковый спуститься к нам поближе и прикиньте на мосье Крика цветной костюмчик prima, как для своего, и осмельтесь на маленькую справку, на какой именно материал они рассчитывают — на английский морской двубортный, на английский сухопутный однобортный, на лодзинский демисезон или на московский плотный…
— Какую робу желаете вы себе справить? — спросил тогда Бенчик папашу Крика. — Сознавайтесь перед мосье Боярским.
— Какое ты имеешь сердце на твоего отца, — ответил папаша Крик и вынул слезу из глаза, — такую справь ему робу.
— Коль скоро папаша не флотский, — прервал отца Беня, — то ему наиболее подходящее будет сухопутное. Подберите ему сначала соответственную пару на каждый день.
Мосье Боярский подался вперед и пригнул ухо.
— Выразите вашу мысль, — сказал он.
— Моя мысль такая, — ответил Беня…
Закат. Впервые: журн. «Новый мир», 1928, № 2, февраль.
Первый вариант пьесы был создан за полтора года до ее публикации и с не свойственной Бабелю быстротой: «В Ворзеле за девять дней я написал пьесу. Это значит, что за девять дней жизни, в условиях, мною выбранных, я успел больше, чем за полтора года» (из письма 26 августа 1926 г). В сентябре 1926 г. пьеса была переписана заново. В октябре того же года Бабель решился прочесть ее людям, мнением которых дорожил: «Пьеса моя произвела на слушателей — Марков, Воронский и несколько актеров Художественного театра — благоприятное впечатление, но мы условились, что я сделаю кое-какие дополнения. Я чувствую, что третья сцена у меня не доработана, и не хочу сдавать пьесу в таком виде» (из письма 18 октября 1926 г.).
В конце марта и начале апреля 1927 г. писатель снова проверяет очередной вариант пьесы на слушателях: устраивает публичные чтения в Одессе и Виннице. Только 22 июня того же года после новой переработки он посылает рукопись В. Полонскому, бывшему тогда главным редактором «Нового мира».
Первая постановка «Заката» состоялась в Баку (премьера 23 октября 1927 г… Бакинский рабочий театр, режиссер В. Ф. Федоров), а через два дня — вторая, в Одессе (Одесский театр русской драмы, режиссер А. Л. Гринич). По отзывам прессы, одесская постановка была более удачной, более «бабелевской». В Москве постановку «Заката» осуществил МХАТ 2-й (режиссер Б. М. Сушкевич). Премьера состоялась 28 февраля 1928 г. Несмотря на участие в пьесе лучших актеров театра (Двойра — Бирман, Беня Крик — Берсенев, Мендель Крик — Чебан), спектакль успеха не имел и после шестнадцати представлений сошел со сцены.
«Театр не сумел передать зрителю тонкости комедии, с виду грубоватой, и если они продолжают вывешивать афишу, это, ясное дело, обусловлено тем, что там есть много моего, а не тем, что идет от театра, моту сказать это без тщеславия» (из письма Бабеля 2 апреля 1928 г.). В 60-е гг. пьеса обретает второе рождение на театральной сцене. В 1965 г. «Закат» был поставлен в будапештском театре «Талия», в театре «Габима» (Израиль), в 1966-м — в Национальном театре Праги. По мотивам пьесы и двух одесских рассказов осуществлена постановка музыкального спектакля «Закат» в Рижском русском драматическом театре (премьера — 31 марта 1987 г.). Свою версию пьесы создал Московский академический театр им. В. Маяковского (премьера — 15 января 1988 г.).
_____
Мендель Крик — владелец извозопромышленного заведения, 62 года.
Нехама — его жена, 60 лет.
Беня — щеголеватый молодой человек, 26 лет.
Левка — гусар в отпуску, 22 года.
Двойра — перезрелая девица, 30 лет.
Арье-Лейб — служка в синагоге извозопромышленников, 65 лет.
Никифор — старший кучер у Криков, 50 лет.
Иван Пятирубель — кузнец, друг Менделя, 50 лет.
Бен Зхарья — раввин на Молдаванке, 70 лет.
Фомин — подрядчик, 40 лет.
Евдокия Потаповна Холоденко — торгует живой и битой птицей на рынке, тучная старуха с вывороченным боком. Пьяница, 50 лет.
Маруся — ее дочь, 20 лет.
Рябцов — хозяин трактира.
Митя — официант в трактире.
Мирон Попятник — флейтист в трактире Рябцова.
Мадам Попятник — его жена. Сплетница с неистовыми глазами.
Урусов — подпольный ходатай по делам. Картавит.
Семен — лысый мужик.
Бобринец — шумный еврей. Шумит оттого, что богат.
Вайнер — гундосый богач.
Мадам Вайнер — богачиха.
Клаша Зубарева — беременная бабенка.
Мосье Боярский — владелец конфексиона готовых платьев под фирмой «Шедевр».
Сенька
