Хлоя поплотнее запахнула шелковый халат – кто знает, насколько хорошо он видит в темноте? И, прищурившись, шепотом спросила:
– И что, по-вашему, я должна ему сказать?
Он схватил ее за руку и поволок к гардеробной.
– Скажите ему, что все британские сухопутные вооруженные силы держат дом под наблюдением! Скажите, чтобы перестал грабить кареты на большой дороге! Скажите что угодно – лишь бы он ушел.
– Дельный совет, – отозвалась Хлоя, высвобождая руку. – Было бы неплохо, если б вы сами ему последовали.
Доминик подтолкнул ее к окну. Хлоя перегнулась через подоконник. В лицо пахнуло ночной прохладой. Первое, что она увидела, была ее собственная сорочка, заткнутая за ветку дерева.
Неужели все это происходит наяву? С ней? А ведь ей так хотелось приключений. В тот дождливый день, когда Стрэтфилд ее поцеловал под дождем, Хлоя мечтала о том, чтобы он увез ее из Чизлбери и сделал своей.
Внизу под деревом кто-то, закутанный в плащ, склонился за новой порцией песка. А когда выпрямился и заметил ее в окне, расплылся в улыбке.
– О Боже, только не это! – тихонько вскрикнула Хлоя.
Неизвестным оказался молодой человек, с которым Хлоя танцевала весь сегодняшний вечер, не упустив случая пофлиртовать. Он сказал, что не уснет, пока снова не увидит ее, Хлоя не поверила. И вот он здесь. Поистине позорное начало любовного романа!
Доминик, нервно расхаживавший за ее спиной, но так, чтобы его не было видно в окно, вдруг остановился и круто повернулся, едва не сбив ее с ног.
– Ну что там? – резко спросил он.
Хлоя выпрямила плечи, услышав в его голосе надменные нотки. Он буквально дышал ей в затылок, и девушка не могла не признать, что ей это приятно.
– Вы же считаете себя самым умным на свете, вот и соображайте.
Доминик приподнял край занавески, осторожно выглянул в сад и стал сыпать ругательствами, не стесняясь в выражениях. Хлоя лишь вскинула брови. Будучи отпрыском семейства Боскаслов, она и не такое слышала.
– Это не ваш брат, – в ярости сообщил Доминик.
Хлоя торжествующе улыбнулась:
– Нет, это лорд Сент-Джон.
– И какого черта он здесь делает?
– Откуда мне знать? – отозвалась Хлоя с самым невинным видом. – Я только сегодня с ним познакомилась.
– Неужели только сегодня?
– Именно сегодня.
– Видимо, вы и ваш корсет произвели сильное впечатление на местную молодежь.
– А вы что, не одобряете романтических увлечений, лорд Стрэтфилд?
– Не одобряю.
Поколебавшись, Хлоя заметила:
– Некоторые из нас до сих пор верят в то, что любовь возможна.
– А некоторым из тех, которые имели несчастье быть зарезанными в собственной постели, следует извинить склонность к цинизму.
– Ну нельзя же ополчиться на весь белый свет, – мягко возразила Хлоя.
– Почему же?
– Ну, потому…
– Ой, избавьте меня от своего девичьего идеализма и скорее спровадьте незваного гостя.
– Которого?
– Не надо меня провоцировать, – прорычал Доминик.
Хлоя, загадочно улыбаясь, снова посмотрела в сад. Доминик, опять разразившись проклятиями, процедил сквозь зубы:
– Спровадьте его.
– Каким образом, позвольте спросить? – осведомилась Хлоя.
– Для начала перестаньте ему улыбаться, словно сирена, – Доминик вгляделся в ее силуэт, темнеющий в окне, бросил взгляд на шелковых бабочек, вышитых на халате. – Уверен, вы с ним целовались, – добавил он.
Хлоя сочла для себя унизительным возражать. Хотя в глубине души не могла не признать, что все выглядело довольно подозрительно. Красивый молодой человек ночью бросает песком в окно ее спальни. Кто поверит, что Хлоя не пригласила его к себе в сад. Брат тоже не поверил бы.
– Я его не звала, – вырвалось у Хлои.
Доминик хмыкнул.
– Правда не звала. – Она бросила на Доминика сердитый взгляд. – Кстати, так же как и вас.
– Держали бы окна закрытыми, никто бы в них не залезал, – заявил он раздраженно. – Вы не ждете еще гостей сегодня вечером? – спросил Доминик не без сарказма. – Может, чай заварить?
– Если готовы сгонять за этим чаем в Китай.
Доминик, остановив долгий взгляд на ее фигуре, снова стал расхаживать по гардеробной за ее спиной. Ну что за невезение! Почему о том, что он жив, первой узнала эта Елена Троянская с ее острым язычком! С ней свяжешься – жди неприятностей; впрочем, напомнил он себе, это у Боскаслов, фамильная черта. Мало ему своих бед. Так теперь он еще напоролся на деревенскую прелестницу и деревенского дурачка, в то время как убийца гуляет на свободе.
– Ну почему, почему, увидев меня, вы не грохнулись в обморок, как все нормальные люди, когда открыли дверь гардеробной? – спросил он. – Это избавило бы нас обоих от неприятностей.
– Помолчи-ка!
– Что? – Доминик ушам своим не поверил.
– Я не слышу, что говорит Джастин, когда ты все время бормочешь у меня за спиной. По-моему, он предлагает мне выйти за него замуж.
Доминик остановился как вкопанный, пораженный тем, как высоко ставила эта девушка свою особу. Видно, не слишком-то серьезно она восприняла его угрозу – из-за того поцелуя под дождем, надо думать. Он снова посмотрел на ее очень привлекательную фигуру и вдруг почувствовал, что от игривого тона ее голоса его начинает весьма некстати бросать в жар.
Хлоя высунулась в окно еще дальше, засмеялась и вдруг произнесла шепотом:
– Награду? А какую именно ты хотел? Ах, ну конечно, я вас не забыла. Но что вы здесь делаете?
– Разве не понятно, что он здесь делает? – прошипел Доминик ей в ухо. – Этот мальчишка вас обольщает. Вот было бы славно, если бы каждый мужчина бросал в окна комья грязи, чтобы завоевать сердце женщины. Грязь мигом исчезла бы. Вместо нее пришлось бы использовать утиные яйца. Или бильярдные шары.
Хлоя посмотрела на него краешком глаза.
– Не могли бы вы помолчать?
– Это вы меня просите? – Доминик прижал руки к сердцу. – Попросите лучше своего Ромео!
– Что вы сказали, Хлоя? – довольно громко произнес Джастин, сбитый с толку. – Я ничего не понимаю. Может, спуститесь в сад, и мы поговорим? Я посвятил вам поэму.
– Поэму! – шепотом воскликнул Доминик, воздев руки к небу.
Голова у него кружилась. Плечо кровоточило. Неужели ему придется слушать вирши деревенского олуха?
– А что? Я люблю поэзию, – заметила Хлоя.
– А я – нет, – отрезал Доминик.
– Тогда уходите, – шепнула она, облокотившись о подоконник. – Джастин, может, утром зайдете?
– Утром? – отозвался Джастин. В его голосе звучало отчаяние. – Не знаю, доживу ли я до утра, Хлоя, не видя вас!
– Я тоже, – мрачно шепнул Доминик.
Хлоя побарабанила пальцами по подоконнику: и тихо произнесла:
