следа мальчика, когда обыскивали землю вокруг наших домов. Бульдог
окончательно потерял надежду найти тело. Мы оба думали, что, скорее всего, какое-то дикое животное утащило безжизненное тело вглубь леса.
– Тебе нужно что-то поесть, – мягко сказал Бульдог, неловко
похлопывая меня по спине в необычном проявлении любви.
– Я не голодна.
Он протяжно и устало вздохнул. Несколько секунд постоял позади
меня. Потом убрал руку, и удаляющийся хруст сухих листьев сказал мне, что
он вернулся в свое уединенное место. Часть меня жаждала подойти к нему и
утешить. Я должна была сказать ему, что не сержусь на него за то, что он
утащил меня от Коллина. Он поступил правильно, даже если бы я обиделась.
По правде говоря, никто из нас не смог бы спасти Коллина.
– О, Отец Небесный, – снова воскликнул я, закрыв лицо руками.
Мое сердце разрывалось от ужаса произошедшего. И потеря Коллина
была худшей частью. В конце концов, хотя я знала его недолго, но этого
было достаточно и мне пришлось признаться себе, что он был тем человеком, которого я могла бы полюбить.
А теперь я потеряла его.
Моя грудь сжалась. Еще более болезненным, чем осознание того, что я
упустила возможность полюбить его, было осознание того, что он
пожертвовал своей жизнью ради меня… хотя и думал, что я не люблю его.
Он отдал свою жизнь за меня, несмотря на то, что я отвергла его, его любовь
и его предложение руки и сердца. Он охотно занял мое место на костре, хотя
я и отослала его.
Из глубины моей души вырвалось рыдание. Я была дурой, когда
отвергла его. И теперь у меня никогда не будет шанса признаться ему в том, что я отрицала: я влюбилась в него, и я упустила шанс исправить отношения
между нами…
Я глубоко вдохнула холодный ночной воздух, и мороз проник в мои
легкие и разум.
Что, если я попытаюсь искупить свои прошлые ошибки, сражаясь
против дяди праведными способами? Что, если я соберу народ по всему
Уэссексу, чтобы поднять восстание, как это сделал мой отец? Может быть, мой отец и не смог победить дядю, но, по крайней мере, он выступил против
жестокости. Люди были готовы. Я видела это на их лицах, когда они
собрались посмотреть на казнь.
Крик из лагеря прорвался в мои мысли. Я села и вытерла грязными
руками глаза. В отблесках костра, стоял один из солдат Коллина. Он
соскользнул с лошади и огляделся, очевидно, ища кого-то.
– Леди Джулиана? – Позвал он.
Услышав нотку настойчивости в его голосе, я встала и двинулась из
темных теней леса к свету костра.
– Я леди Джулиана, – сказала я, произнося титул, который ненавидела
столько лет.
Пришло время, наконец, признать то, что я пыталась игнорировать, пыталась уничтожить. Дело в том, что никакая маскировка и никакое
отрицание не могли изменить того, кем я была по рождению и кем я
оставалась.
– Леди Джулиана.
Солдат поклонился, затем выпрямившись, кивнул Бульдогу, который
встал рядом со мной.
– Какие новости ты принес? – Спросила я, заметив, что солдат дышит
так же тяжело, как и его конь. Он явно торопился найти меня.
– У меня есть и хорошие новости, и плохие, – выпалил он.
– Не щади меня, – приказала я. – Расскажи мне все, что знаешь.
– Хорошая новость в том, что лорд Коллин все еще жив.
Мои колени подогнулись, как ветки ивы. Я бы упала, если бы Бульдог
не обнял меня за талию и не поддержал.
– Слава Богу, – прошептала я со слезами на глазах.
Я с трудом сглотнула, подавляя внезапно подступившее рыдание
облегчения, и заставила себя подняться до той главенствующей роли, на
которую рассчитывал этот солдат.
– Как вы узнали?
– Мы только что получили сообщение, что лорда Коллина через два
дня должны повесить и четвертовать.
– Через два дня. – От этих слов сквозь меня прошел заряд энергии. –
Два дня – это немного, но все же лучше, чем ничего.
– Даже не думай остановить лорда Уэссекса, – проворчал Бульдог.
Я отстранилась от своего друга:
– Я не могу стоять в стороне! Я найду способ сплотить людей, чтобы
они поднялись и начали бороться.
Бульдог покачал головой:
– Ты слышала лорда. Он убьет любого, кто хотя бы шагнет назад в
Уэссекс.
– Мы вооружим горожан и всех жителей деревни, – продолжала я, игнорируя хмурый взгляд моего друга и молчание остальных. – Если мы
восстанем вместе, то сможем сразиться с моим дядей и положить конец его
жестокому правлению.
– Тебя ждет та же участь, что и твоего отца. – Бульдог выплюнул эти
слова.
– Тогда, по крайней мере, хоть раз в жизни я сделаю что-нибудь
благородное.
Мои страстные слова заставили его замолчать. Солдат Коллина
восхищенно наблюдал за мной. Надо призвать на помощь людей Коллина.
Конечно, с их подготовкой и оружием, мы могли бы восстать вместе и
победить дядю.
– А какие плохие новости? – Спросила я, мой ум уже работал, усталость исчезла.
– Лорд Эдгар объявил леди Айрин своей невестой, – ответил солдат. –
Они поженятся сразу же после казни лорда Коллина.
От этой новости наступила гробовая тишина.
После смерти Коллина леди Айрин унаследует обширное поместье
Гудрича. И благодаря этому браку мой кузен Эдгар станет хозяином земли
Гудрича и ее богатств. Это означало, что никто из нас не сможет укрыться на
земле Гудрича. Поставки, которые Коллин организовал для нас, будут
прекращены. И если Эдгар преследовал нас раньше, он, конечно, продолжит.
По мрачному выражению лиц моих людей я поняла, что они пришли к тому
же выводу.
Тревожная мысль пришла мне в голову: неужели дядя использовал
меня как приманку, чтобы заманить Коллина? Понял ли он, что если поймает
меня, то сможет контролировать Коллина? В конце концов, для кого была
выгодна моя смерть? У меня ничего не было. Но дядя получит гораздо
больше, если исчезнет Коллин.
Я расправила плечи, не обращая внимания на то, что мои спутанные
волосы в диком беспорядке свисали на лицо:
– Известие о помолвке – еще один повод восстать против лорда
Уэссекса.
Бульдог хмыкнул, но я облегченно вздохнула, когда он не стал
протестовать. Мне нужна была его поддержка. Мужчины, скорее последуют
за мной, если рядом будет Бульдог.
Треск веток и листьев возвестил о приближении еще одного всадника.
Лошадь сквозь листву прорвалась на поляну, где мы разбили лагерь, Бульдог
вытащил нож, и остальные последовали его примеру. Мы больше не были в
безопасности, и все это понимали.
При виде герба Гудрича на доспехах новоприбывшего напряжение
спало. Сквозь темноту я разглядела очертания мальчика на лошади позади
солдата.
Бульдог вздрогнул:
– Хвала Господу Всемогущему, – прошептал он хриплым от волнения
голосом. Затем рванулся вперед, бросаясь к мальчику.
Мое сердце застучало:
– Тэтч?
Из-за спины солдата выглянула голова, жесткие волосы встали дыбом
и торчали во все стороны. Комок застрял у меня в горле. Бульдог снял его с
лошади и осторожно поднял на руки, а мне захотелось с облегчением
опуститься на колени.
Бульдог поцеловал сына в лоб. Слезы текли по застывшему лицу
мужчины, падая на мальчика.
– Прости, папа, – прохрипел Тэтч, и его собственные слезы потекли по
разбитым щекам. – Я не хотел предавать вас.
– Успокойся, сынок. – Бульдог нес его нежно, как ребенка. – Не говори
об этом. Сейчас мы все в большей безопасности, чем когда-либо.
Я не стала ему противоречить. Не сейчас.
Тэтч напряг голову, оглядывая лагерь в поисках кого-то.
– Джулиана?
Я вытерла щеки от слез и шагнула в свет костра, чтобы он мог меня
видеть.
– Я здесь.
Бульдог подошел ко мне. Глаза мальчика снова наполнились слезами.
