Проклиная свою слабость, Эйприл не стала сопротивляться его поцелую. Он ласкал ее губы, словно дольки апельсина, которые он хочет вкусить до капли. Все разумные мысли куда-то испарились. Осталось лишь одно наслаждение.
Господи, почему она так его хочет?! Когда он рядом, она забывает о том, кто она. Она становится кем-то еще. Кем-то, кто ей очень нравится. А когда он обнимает ее, от его теплых прикосновений забываются все беды, а страхи улетают куда-то далеко и ее одиночество, в которое она заточена, как в крепость, рушится.
Райли отстранился от нее, глаза у него были закрыты, словно он все еще смаковал ее губы. Медленно открыв глаза, он посмотрел ей в лицо:
— Боже, какая вы сладкая!
Почему такое происходит? Он вдыхает в нее жизнь, она ощущает себя женщиной.
Эйприл покраснела, не зная, что на это ответить, поэтому перевела взгляд на лошадей и сказала:
— Вероятно, вы правы. В конце концов, она не будет ему отказывать. Он красивый жеребец, и она тоже красивая.
Не отводя от нее глаз, Райли произнес:
— Да, она красивая.
И опять это возбуждение. Дыхание перехватывает, и в то же время дышится легко. Разве такое возможно? Не важно, есть у нее титул или нет, но рядом с Райли она чувствует себя настоящей леди. Нет… настоящей женщиной.
— Хотите ее погладить? — спросил он.
И, не дожидаясь ответа, издал пронзительный свист.
Кобылка навострила уши и чуть повернула голову в его сторону. Узнав его, она медленно подошла прямо к протянутой руке Райли.
Он схватил ее за уздечку и поднял золотистую голову.
— Не бойтесь. Ей нравится, когда ее ласкают.
Эйприл несмело дотронулась до светлого хохолка на голове кобылы.
— Здесь погладьте, — сказал он, указывая на морду лошади. — Здесь самое нежное место. Просто шелк.
Эйприл послушно коснулась лошадиной морды.
— Нет-нет. Снимите перчатки.
Эйприл испуганно отдернула руку.
— Нет. Я и так чувствую, какая она мягкая.
— Ну же. Она не укусит, обещаю.
— Знаю, что не укусит. Но нам уже пора уходить.
Он улыбнулся, и на его щеке появилась ямочка.
— А вот трусихой я вас никогда не считал. Вы боитесь?
— Я не боюсь! Я вообще ничего не боюсь.
— Тогда дайте вашу руку.
Он взял ее руку и стал снимать перчатку.
— Нет! — крикнула Эйприл и попыталась оттолкнуть его, но Райли уже успел стянуть перчатку с ее руки.
Она пыталась отнять руку, но он крепко держал ее в своей ладони. Эйприл пришла в ужас от того, что он увидит шершавую кожу на ее руках, мозоли, шрамы от порезов и неровные ногти — болезненное напоминание о том, кем она была.
И кем осталась.
Эйприл выхватила у него перчатку и отвернулась, чтобы надеть, хотя и понимала, что поздно — он все увидел. Призрачное облако, на котором она блаженно плыла, испарилось, и она упала на землю. Вот что значит возомнить себя леди. И теперь, когда уродливые руки прислуги предстали перед его глазами, она снова превратилась в судомойку.
Райли взял ее за плечи и повернул к себе лицом. Она стояла, опустив голову и не смея взглянуть на него.
Он отнял у нее перчатки, взял ее руки в свои и осторожно потер. Какие у него сильные и теплые руки!
— Я не хотела, чтобы вы это видели.
— Почему? — спросил он, и голос у него прозвучал нежно и ласково.
— Они не женственны, загрубели от работы.
— Это ваши руки.
— В этом-то все и дело, — с несчастным видом произнесла Эйприл и стала натягивать перчатки.
Он снова их снял и отбросил в сторону.
— Когда вы перестанете прятаться от меня?
Глаза Эйприл наполнились слезами.
— Я ведь никогда не буду похожа на нее, да?
— На кого?
— На леди Агату.
Он со смехом фыркнул:
— Почему вам хочется быть похожей на нее?
— Не знаю… просто… она чертовски красива и чертовски богата. И она леди, а я… — Ей не хотелось выглядеть жалкой, но голос дрогнул. — А я никто.
Он расхохотался.
— Что, черт возьми, в этом смешного?
— Вы перевернули все вверх дном и при этом стоите здесь и заявляете, что вы никто?
— Я хочу сказать, что ничего собой не представляю.
Коснувшись лица Эйприл, Райли с нежностью заглянул ей в глаза:
— Для меня вы личность.
И, как бы в подтверждение его слов, кобылка тихонько заржала, а когда начала жевать локон Эйприл, упавший ей на плечо, Райли засмеялся.
— Видите: Бервилия, как и я, находит вас сладкой.
— Ничего подобного. — Эйприл отняла у лошади «лакомство». — Она просто кусается.
Райли продолжал смеяться, видя ее смущение.
— Исключительно по пятницам. — Он потянул Эйприл за руку. — Пойдемте. Дадим ей передышку от Адониса. Отсутствие ухажера подогревает любовь.
— Куда вы меня ведете? — спросила Эйприл, увидев, как он открывает ворота загона.
— Мы втроем отправляемся верхом.
Эйприл остановилась.
— Я же вам сказала, что не умею ездить на лошади.
— Вчера не умели, а сегодня сумеете. — Он положил руку на шею Бервилии и вскочил ей на спину. — В жизни нет большего удовольствия, чем пуститься галопом. Я вам покажу.
Он протянул Эйприл руку.
В уме у нее промелькнул десяток отговорок, но стоило заглянуть ему в глаза, как все они исчезли. Глаза у Райли были игривые, зовущие, взглядом он словно просил ее доверять ему. И рука Эйприл сама легла в его руку.
Он легко поднял ее, посадил впереди себя, и она заерзала, устраиваясь поудобнее.
— Милорд, разве леди могут ездить верхом вот так?
— Когда вообще нет седла, то они едва ли могут рассчитывать на дамское. — Держа поводья в руке, Райли плотно прижал Эйприл к себе. — До начала охоты у нас не много времени, поэтому вам предстоит быстро научиться.
— Я могу подождать до следующей охоты, — сказала Эйприл.
Лошадь сделала несколько шагов, и ее охватил страх.
— Я сейчас упаду!
— Не упадете, — заверил ее Райли таким же ласковым тоном, каким говорил с лошадью. — Прижмитесь ко мне.
Рука его обвила ее за талию, и Эйприл спиной почувствовала его крепкие грудь и живот, а его ноги касались ее бедер.
Находиться под защитой его сильного тела было так приятно! Эйприл вцепилась в его огромную руку, и страх куда-то исчез.
— А теперь я покажу вам, что значит жить по-настоящему.
Стиснув ногами бока лошади, Райли пришпорил ее, лошадь понеслась прямо в густой декабрьский туман.
Эйприл в страхе не отводила глаз от земли. Почувствовав ее страх, Райли наклонил голову и прошептал на ухо:
— Дышите размеренно.
Эйприл сделала глубокий вдох, и когда чистый воздух наполнил ее легкие, тело расслабилось.
