— Мы с мистером Беркли пойдем на станцию и поедем поездом.
— Это будет довольно трудно сделать, милорд. Мост через речку по дороге на станцию пострадал от непогоды: несколько досок оторвались и упали в реку, отчего в нем большие дыры. Ехать или идти по нему опасно, сэр. Я распорядился насчет ремонта, но плотники смогут приступить к работе только ближе к вечеру или завтра утром.
— Или послезавтра?
Холлингер кивнул.
Оливер стиснул зубы. Его щека, наверное, просто ходила ходуном.
— Проследите, чтобы ремонт начали как можно скорее. Лодка, которую мы обычно держим привязанной у моста, на месте?
— Наверное, сэр, — неохотно ответил дворецкий.
— Отлично. Мы с Беркли на лодке переправимся на другой берег и дойдем до станции.
— Позвольте напомнить, у нас останавливается всего один поезд, сэр.
— Вот именно, поэтому надо спешить.
— Прислать вам лакея для сопровождения?
— Не надо, у нас только по одному саквояжу, с таким грузом мы прекрасно справимся сами.
— Позвольте мне нести ваш багаж, милорд, — с энтузиазмом предложил Беркли.
— Спасибо, но я пока еще в силах делать это сам, — резче, чем хотелось, ответил граф.
— Конечно, сэр, я не имел в виду ничего дурного.
— Если вы хотите проститься с леди Кэтлин, ваше сиятельство, то она в гостиной, — сообщил Холлингер.
— Думаю, это лишнее, ведь я через несколько дней вернусь, — ответил Оливер.
— Как угодно, сэр.
Граф внимательно посмотрел на старого слугу.
— Если вы подумали, что мой отъезд — бегство, Холлингер, то вы ошибаетесь, — сказал он.
— Мне бы и в голову не пришло ничего такого, милорд, — холодно возразил дворецкий. — Ваш отъезд не бегство, а стратегическое отступление с целью обдумать в спокойной обстановке, следует ли вам жениться, чтобы снять родовое проклятие, которое вы считаете вздором, или лучше послушаться зова сердца. Я правильно изложил?
— Абсолютно. Не перестаю удивляться, Холлингер, откуда вы все знаете.
— Стараюсь, сэр.
— Пойдемте, мистер Беркли, — взяв багаж, позвал Оливер. Они попрощались и вышли в услужливо распахнутую лакеем дверь.
Едва граф спустился с широкого крыльца и сделал шаг по подъездной аллее, как всего в нескольких дюймах от него с грохотом, похожим на ружейный выстрел, на дорожку обрушилась черепица.
Оливер отпрыгнул, и тут же рядом с ним, один за другим, упали еще два куска черепицы.
— Вы не ранены, сэр? — крикнул мистер Беркли.
— Черт возьми, они чуть не свалились мне на голову! — ошеломленно произнес граф и посмотрел вверх. — Ничего не понимаю, мы же всего месяц назад отремонтировали крышу!
— Наверное, нам лучше остаться, — предложил встревоженный Беркли.
— С какой стати? Очевидно, несколько плохо закрепленных кусков черепицы подмыло дождевой водой, и они упали. Подумаешь, какое дело! Пойдемте, я уверен, что остальная черепица в порядке.
— Суеверный человек решил бы, что это плохая примета, — не унимался молодой человек. — Правда, я в приметы не верю.
— И правильно делаете. Раз мы оба не суеверны, продолжим наш путь, — ответил Оливер. — Но я передумал насчет багажа. Вы хотели его нести — пожалуйста.
И он бросил саквояж спутнику.
— Буду счастлив, сэр.
Оливер отвернулся, пряча улыбку. В поведении молодого человека, жаждущего заслужить расположение родственника любимой девушки, было что-то очень располагающее, трогательное. Но, вспомнив слова Беркли о плохой примете, граф помрачнел. Само по себе происшествие с черепицей особого значения не имело, но вкупе с дождем, расковавшимися лошадьми и поврежденным мостом оно наводило на мысль, что его отъезду препятствуют силы более могущественные, чем леди Норкрофт. Однако он, Оливер, не из тех, кто идет на поводу у суеверий.
Воспользоваться мостом и впрямь не представлялось возможным. Это старинное сооружение давно пережило лучшие времена. Первоначально построенное целиком из камня, оно рухнуло еще при деде Оливера, когда его отец был совсем мальчишкой. Тогда мост отремонтировали, покрыв каменное основание деревянным настилом, которое время от времени приходилось чинить. Так что в нынешнем плачевном состоянии моста граф не видел ничего необычного.
Река, большую часть года мелкая и спокойная, скорее похожая на широкий ручей, после недавних дождей сделалась гораздо более полноводной. Однако Оливер решил, что проплыть каких-нибудь пятнадцать футов до другого берега будет не так уж трудно.
Найдя лодку на привычном месте, он принялся ее отвязывать, крикнув Беркли, чтобы тот садился в лодку.
— Но там вода, сэр, — возразил юноша.
— Разумеется, ведь прошел дождь, — фыркнул граф, пытаясь развязать хитрый узел на лодочной веревке.
— Боюсь, это небезопасно.
— Ерунда, нам ничто не угрожает, — пробормотал Оливер. — Мы переправимся в считанные минуты.
К счастью, узел поддался, граф справился с веревкой и бросил ее в лодку.
— Вот так, — сказал он с удовлетворением. Наконец у него хоть что-то получилось. — Полезайте в лодку, Беркли.
— Да, сэр, — согласился юноша, но без былого энтузиазма. Бросив в лодку саквояжи, он уселся на корме.
Оливер прикинул расстояние до другого берега и запрыгнул в лодку. Ноги тотчас намокли — уровень воды на дне был не меньше дюйма. Ничего удивительного, ведь прошли дожди.
— Грести буду я, — сообщил он спутнику, усаживаясь на сырое от дождя сиденье, Теперь промокли и брюки. Что ж, ладно, брюки и сапоги высохнут по дороге на станцию, если, конечно, опять не пойдет дождь.
Взяв весла, Оливер оттолкнулся от моста.
— Сэр, вода прибывает, — встревожился Беркли.
— Вам показалось, — успокоил его граф, борясь с набравшим силу течением. — Вода в этой реке никогда не поднимается выше пояса. Кстати, вы умеете плавать?
— Да, но предпочел бы, чтобы это умение мне сейчас не пригодилось. Сэр, я имел в виду, что вода прибывает не в реке, а в лодке.
Оливер, до того поглощенный греблей, взглянул себе под ноги и ахнул: вода доходила ему уже до лодыжек и продолжала стремительно прибывать. Лодка, по-видимому, находилась не в лучшем состоянии, чем мост, что усугубилось двойной нагрузкой. Они уже приближались к середине реки, но до берега им было уже не дотянуть. Граф от души чертыхнулся.
Беркли вскочил на ноги и высоко поднял саквояжи, не давая воде до них добраться.
— Нам лучше покинуть лодку, сэр! — воскликнул он.
— Будьте осторожны, — предупредил Оливер, вставая и принимая из его рук свой саквояж, — постарайтесь не упасть.
Едва он произнес эти слова, как лодка наполнилась водой до краев. Еще минута — и они смогут шагнуть через борт на речное дно. Наверное, любой, кто в это время оказался бы на берегу, мог бы вволю повеселиться, глядя на двух медленно погружающихся в воду джентльменов с саквояжами. Но самим джентльменам при этом было не до смеха.
