Едва он произнес эти слова, как лодка наполнилась водой до краев. Еще минута — и они смогут шагнуть через борт на речное дно. Наверное, любой, кто в это время оказался бы на берегу, мог бы вволю повеселиться, глядя на двух медленно погружающихся в воду джентльменов с саквояжами. Но самим джентльменам при этом было не до смеха.
— Придется прыгать, — посмотрел на спутника Оливер.
— После вас, — мрачно отозвался тот.
— Только одновременно, иначе лодка перевернется и накроет нас. Тогда мы неизбежно утонем. Итак, на счет три!
Они благополучно выпрыгнули из лодки. Вода доходила им почти до груди, но оба, к счастью, сумели удержаться на ногах. Борясь с быстрым течением, они побрели к берегу.
— Хорошо, что вы умеете плавать, — заметил граф, крепко держа Беркли за руку.
— Это не плавание, а ходьба.
— Я не могу позволить вам утонуть, кузина Джен мне этого не простит.
— Забавно, сэр, я подумал то же самое о вас.
Добравшись до берега, они швырнули в траву саквояжи, промокшие до нитки, вылезли из воды и совершенно без сил рухнули на землю. Сверху на них равнодушно смотрело пасмурное небо.
«Вот тебе и поездка в Лондон», — подумал Оливер и спросил:
— Ну, что мне теперь делать?
— Предлагаю вернуться в поместье.
— Я не об этом.
— Тогда о леди Кэтлин?
— Да, и о ней тоже.
Суеверный человек на месте Оливера наверняка бы посчитал цепь сегодняшних происшествий результатом заговора с целью не допустить его отъезда в Лондон. Вместе с тем все можно легко объяснить волей случая, совпадением: черепицу плохо закрепили кровельщики, мост уже давно требовал ремонта, лодка стала совсем ветхой и нуждалась в ремонте. Граф сел.
— Как вы думаете, это колдовство? — спросил он.
— Мой отец как-то сказал, что существует магия любви, милорд, — не понял его Беркли.
— Я не об этом. Впрочем, пустяки, не берите в голову.
Он встал на ноги и помог подняться юноше, потом спросил:
— Вы хотите жениться на Джен?
— Думаю, вы ожидали, что я попрошу ее руки, — последовал осторожный ответ.
— Жизнь подчас складывается совсем не так, как мы ожидаем, мистер Беркли. Вам следует быть к этому готовым, — задумчиво заметил граф, думая о своем.
Жаль, что сам он в нужный момент оказался не готов, не понял, сколько радости и приключений сулят неожиданности, ведь встреча с Кейт была именно такой неожиданностью, чудесным, незабываемым приключением.
— Конечно, сэр, я буду очень стараться, — радостно кивнул Беркли. — Признаться, я без ума от Джен. Мечтаю прожить с ней всю жизнь, вырастить детей, увидеть внуков, а когда придет смерть, пусть Джен закроет мне глаза.
— Да вы прямо поэт.
— Думаете, Джен понравится, если я ей это скажу? — смущенно улыбнулся Беркли.
— Я как раз боялся, что в один прекрасный день дело дойдет до признания, — усмехнулся граф. — Не слишком ли вы оба молоды для брака?
— Что вы, сэр, когда мужчина находит свою половинку, все остальное уже не имеет никакого значения, — ответил Беркли, подобрал свой саквояж и двинулся в сторону Норкрофт-Мэнора.
Граф несколько мгновений ошеломленно смотрел ему вслед — парень-то оказался с головой на плечах, поумнее, чем был он в его годы, может быть, даже поумнее его нынешнего, — а затем поспешил за ним.
— Поймите меня правильно. Как глава семьи я не имею морального права сразу дать согласие на ваш брак, — пустился он в объяснения, поравнявшись с юношей. — Сначала я должен навести справки о вас и вашей семье — о доходах, видах на будущее и так далее.
— Конечно, конечно, — кивнул Беркли и вытащил из кармана мокрый, слипшийся листок бумаги. — Вот, возьмите, я здесь все перечислил: мои достоинства, недостатки, планы на будущее.
— Да вы с Дженевьевой два сапога пара, — заключил граф, принимая бумагу. — Но здесь ничего невозможно прочесть!
— Буду рад изложить все устно, сэр.
— Признайтесь, не составили ли вы список достоинств и недостатков моей кузины?
— Как можно! — возмутился Беркли.
— Ладно, поговорим потом. Пока скажу одно: я не вижу причин вам отказать.
— О, спасибо, сэр! — обрадовался Беркли.
— За Джен, конечно, остается право выбора, — счел необходимым уточнить граф. — Как вы сказали? Когда мужчина находит свою половинку…
Он вдруг осекся — ну конечно, мальчишка прав: все остальное не имеет никакого значения, если ты нашел свою единственную… Как он был слеп, не понимая, что Кейт, Кэтлин, и есть его половинка! Каким образом она вошла в его жизнь, не имеет никакого значения. Какая разница, что он не верит в предание, а другие верят? Разве он не хочет прожить с Кейт всю жизнь, вырастить с ней детей, увидеть внуков, и чтобы она закрыла ему глаза на смертном одре? Разве может он представить себе свою жизнь без нее?
— Сэр! Лорд Норкрофт! Вы меня слышите? — вывел его из задумчивости голос Беркли.
— Нет, я себе этого не представляю, — пробормотал граф.
— Прошу прощения, я не понял, что именно.
— Не важно, Беркли. Спасибо вам, вы мне сегодня очень помогли.
— Еще бы, сэр, я же не дал вам утонуть.
— И это тоже, — рассмеялся Оливер.
Когда они подошли к дому, с крыши опять один за другим сорвалось несколько кусков черепицы и со страшным грохотом рухнуло у ног графа.
Он замер.
— Вас не задело, милорд? — забеспокоился юноша.
— Нет, — ответил Оливер, потом посмотрел в небо и крикнул: — Достаточно, я уже поверил!
— В проклятие, сэр?
— Нет, Беркли, в любовь.
Глава 20
— Холлингер! — позвал граф, войдя в дом, и отдал саквояж лакею.
— Да, милорд? — отозвался появившийся как по мановению волшебной палочки дворецкий. Он как будто не отходил от дверей, поджидая возвращения хозяина.
— Леди Кэтлин все еще в гостиной?
— Да, сэр.
— А леди Норкрофт?
— Она вместе с лордом Дамливи в оранжерее.
— Очень хорошо. Сообщите им, что я жду их в гостиной для важного разговора.
— Сию минуту, сэр. Вы в курсе, что на вас мокрая одежда, с которой капает на ковер?
— Да, конечно, но сейчас мне не до переодевания, — ответил Оливер. — Да, еще найдите мисс Дженевьеву Фэрчайлд и скажите, что ее хочет видеть, мистер Беркли. Удачи вам, Беркли, — обратился он к юноше и направился в гостиную.
— И вам, сэр, — откликнулся тот.
Уверенный, что нужные слова сами придут на ум, когда это потребуется, Оливер открыл дверь и вошел в гостиную. Кейт стояла у окна, глядя в сад. Графу показалось, что у нее удрученно опущены плечи, словно она смирилась с поражением. Нет, не может быть, это просто игра света. Разве есть на свете сила, способная заставить его любимую признать поражение?
