А тетя Шарлотта между тем продолжала:
— Признаю, что тетя Бесси иногда обманывала тебя, что было совсем нетрудно, — ведь голова у нее постоянно занята всякими переживаниями, и поэтому… — Тетушка вдруг умолкла и словно задумалась о чем-то. Потом вновь заговорила: — А вот Виктория… Полагаю, ей так нравится звук собственного голоса, что ее ничто бы не остановило. Я очень люблю своих сестер, так что нет смысла скрывать правду. А правда, моя дорогая Люсинда, состоит в том, что ты влюблена в герцога. Разве нет?
Капельки пота заблестели над верхней губой Люсинды. Но она сдержалась и не стала их вытирать. Посмотрев в глаза Шарлотты, она поняла: бесполезно скрывать свои чувства к Уиллу. И никогда еще она не видела тетушку в таком состоянии. Казалось, та пронзала ее своим взглядом насквозь — словно читала ее мысли.
Судорожно сглотнув, Люсинда пробормотала:
— Тетя Шарлотта, вы меня удивляете…
Тетушка улыбнулась:
— Чем же, дорогая?
— Ну… — Люсинда еще больше смутилась. — Я могла ждать такого разговора от тети Виктории — по характеру ей бы это подошло больше. Или даже от тети Бесси, чья любовь к трагедиям всем известна. Но ты?..
Люсинда помолчала, не желая обижать тетушку, хотя ей хотелось быть честной.
— Тетя, я всегда считала, что раз ты внешне такая спокойная и сдержанная, то и вообще характер у тебя такой же. Я была уверена: за твоим ровным отношением к людям могут крыться любые эмоции, — но только не жесткость. Теперь мне ясно: я ошибалась.
Шарлотта наклонилась к племяннице и потрепала ее по колену.
— Не ломай голову над этим, моя дорогая. Мнение света, будто я — застенчивый замкнутый цветочек, мне только на пользу. Ты себе и представить не можешь, что люди позволяют себе говорить при мне!..
Женщины дружно рассмеялись, и Люсинда почувствовала некоторое облегчение.
— Но вот о твоем герцоге — тут игра более серьезная, — сказала Шарлотта, без предисловий возвращаясь к прежней теме разговора.
— Но как же Царь Соломон…
— Ты готова рисковать своим сердцем ради лошади? — осведомилась тетя, и по ее недоверчивому тону Люсинда отчетливо поняла: Шарлотта на самом деле думала о такой возможности.
— Ну… я вовсе не планировала ничего из того, что происходит, поэтому…
— Конечно, не планировала! И ни одна женщина такого не планирует! — Шарлотта аккуратно расправила юбки своего дорожного платья.
— Но разве это так плохо — влюбиться?
— Значит, ты признаешься, что любишь его? — По глазам Шарлотты было видно, что она очень обеспокоена.
Люсинда поморгала, прогоняя набежавшие слезы. Какое облегчение!.. Можно, наконец, признаться и сбросить с себя тяжесть этой тайны!
— Да, люблю.
Тетя тяжело вздохнула и посмотрела в окно — на Уилла.
— А он тебя?
— Да, — решительно ответила Люсинда. Не стоило говорить тете, что эти три слова — «я люблю тебя» — Уиллу еще только предстояло произнести. Но его поведение ясно свидетельствовало о его чувствах.
— И ты собираешься выйти за него замуж?
Люсинда пожала плечами:
— Во всяком случае, он дал понять, что собирается сделать мне предложение. Полагаю, что это только дело времени. Кроме того… Ну… есть строгие правила, которым нужно следовать. И есть еще три заботливые тетушки, которых ему нужно уговорить.
— Значит, ты знаешь, что у него на сердце?
— Думаю, на свете нет другой женщины, которая бы лучше знала сердце мужчины, чем я — сердце Уилла, — заявила Люсинда, ни секунды не задумываясь.
Шарлотта взяла племянницу за руку и крепко сжала ее.
— Я могу без колебания дать вам мое благословение, дорогая. Я считаю герцога человеком достойным, и я надеюсь, что он такой и есть. Так что теперь… Теперь дело только за тем, чтобы убедить Бесси и Викторию.
— Я надеялась, что ты возьмешь это на себя, тетя.
— Негодная девчонка! — вскричала Шарлотта, радостно подмигивая племяннице.
* * *
Возвращение в Лондон прошло без происшествий — как и надеялся Уилл со своими друзьями-коринфянами. Он все время скакал рядом с каретой, держась по возможности подальше от Люсинды.
Когда же они остановились на ночь, герцог убедил хозяина постоялого двора «Роузмонт инн» поместить Люсинду в одной комнате с тетей. А уже в Лондоне Уилл проводил женщин до их дома и тотчас отправился в Клермон-Хаус, где его встреча с матерью и братом прошла, мягко говоря, натянуто (рассказы Шарлотты о его родителях по большей части не пропали даром, как не забылось и то, какой хаос они вызвали в его сердце, но Уиллу еще предстояло разобраться с этими новыми чувствами).
Что касается Майкла, то с ним они спорили в последний раз в герцогских покоях перед его отъездом в Бэмптон, и отношения между братьями оставались такими же напряженными.
Поэтому Уилл чуть ли не подпрыгнул от радости, когда ему представился случай покинуть дом, — до него дошел слух, что Люсинда собирается пройтись по магазинам. Бедный Сол едва успел как следует подкрепиться, — а герцог уже выводил его из стойла и направлял в сторону Бонд-стрит.
Уилл с удивлением наблюдал, как Люсинда со служанкой прогуливаются по фешенебельной улице — ее не было в Лондоне всего лишь несколько дней, а она, казалось, вознамерилась опустошить все модные магазины. И гора пакетов, которую тащила Мэри, могла рухнуть в любой момент.
В конце концов, земное притяжение подействовало, и круглая шляпная коробка у самого подбородка Мэри зашаталась и упала на тротуар. Коробка тотчас открылась, и из нее выпала бледно-розовая шляпка. Женщины засмеялись и поспешили подобрать шляпку, а вместе с ней и остальные коробки, которые тоже рассыпались по тротуару.
И тут неизвестно откуда появились двое крупных мужчин; причем их модные костюмы сидели на них так, что было очевидно: они никогда раньше подобным образом не одевались.
— Черт побери… — пробормотал Уилл, отходя от стены на противоположной стороне улицы. Он поспешно направился к женщинам.
Благодаря своим габаритам герцог быстро прокладывал себе дорогу в толпе, но неизвестные мужчины все же опередили его. Они подошли к женщинам сзади, и Мэри от неожиданности снова уронила несколько пакетов, которые успела перед тем поднять. Мужчины, похоже, извинялись и предлагали свою помощь, а женщины, если судить по их жестам, отказывались, указывая в сторону ждущего их экипажа.
Уилл вышел на проезжую часть и побежал. Уворачиваться от проезжающих мимо экипажей было даже проще, чем пробираться через поток людей на тротуаре, но все-таки он опять опоздал… Один из незнакомцев схватил за руку Люсинду, а другой — Мэри, и они повели женщин к своему экипажу. Затем втолкнули их туда, и карета тут же исчезла среди других экипажей.
