Нельзя жить на ферме, наблюдать жизнь, смерть, и рождение животных и людей и при этом не получить четкого представления о данном предмете. Но Сара как-то не связывала собственную интимную жизнь с новорожденными. Встревоженная девушка попыталась припомнить, когда у нее последний раз были месячные. Месяц, нет чуть больше назад, незадолго до Лизиного бала… Молодая женщина закрыла глаза, испуганно вздрогнула и замерла на несколько мгновений. Но она должна была четко и трезво взглянуть фактам в лицо – да, она беременна.
Подобная новость ужаснула. Если бы они с Домиником уже были женаты, то было бы гораздо проще. Она оказалась лицом к лицу со множеством проблем. Неосознанно отклонив предложение Доминика, она как бы подозревала тогда, что дети Доминика не будут признаны местным обществом, они станут отверженными людьми. А теперь в ее чреве уже существует потомок каторжника. Дитя с испорченной кровью! Хуже этого только одно – самому оказаться каторжником. Ее ребенка будут презирать все, кто не такой. Ему придется идти в услужение к другим. Девочке предстоит выйти замуж только за каторжника или за такого же как она. На нее не обратит внимания ни один мальчик из достойной семьи.
Саре стало плохо, но не из-за тошноты. Только сейчас до нее дошло, что она наделала? У нее не оставалось теперь выбора. Придется оставить семью, общество, друзей, все, на что она имела право по рождению.
А потом она произведет на свет невинное дитя, которое никогда не будет признано в обществе людей, подобных ее отцу. Сара разозлилась и от злости почувствовала себя гораздо лучше. Она очень удивилась, тому, что ее озаботило будущее еще не родившегося ребенка.
Подумав, решила, что сделает все возможное, и ее ребенок не будет заклеймен. Должен найтись какой-то выход. Только бы ей удалось отыскать его.
Больше Сара не могла оставаться в постели, бездействие угнетало. Она была взволнована фактом, что скоро, буквально через несколько месяцев станет матерью. Она, старая дева, Сара! Молодая женщина решительно выбралась из-под одеяла и принялась одеваться. Пока что она постарается держать в тайне тот факт, что беременна. Не скажет об этом даже Доминику до тех пор, пока не решит, что предпринять. Без сомнения, он ужаснется, попытается контролировать ситуацию. А Сара еще не смирилась с мыслью о том, что необходимо кому-то подчиняться.
Сегодня она решила надеть муслиновое платье янтарного цвета. Тонкая, гладкая ткань скользила по ногам, когда Сара спускалась по ступенькам лестницы. Платье было украшено атласными лентами сочного желтого цвета, подчеркивая яркость волос и цвет глаз. Под платьем, как всегда, оказалось простое белье и практичные хлопчатобумажные чулки. Она все еще не могла носить тонкое, легкомысленное белье, ведь все равно его никто не видит. Внезапно Сара представила красивое, смуглое лицо Доминика. Возможно, ей придется однажды решиться и надеть шелковое белье, но только тогда, когда ее тело снова примет нормальные формы после рождения ребенка.
Отдавая распоряжения девушкам, которые принялись за очередную генеральную уборку, она думала об изменениях, произошедших не только в ее теле, но и в ее жизни. Невозможно поверить, что скоро она станет женой, а через несколько месяцев и матерью. Как все поменялось в ее жизни, сколько еще перемен предстоит. И все из-за дьявольски красивого ирландца-каторжника. Он совершенно случайно оказался в ее жизни и полностью разрушил привычное течение дней. Сара покачала головой, изумляясь причудам судьбы. Случилось чудо: она влюбилась и носила под сердцем дитя от возлюбленного.
– Мисс Сара, уже пора обедать, – голос Мэри вернул молодую женщину из забытья. Размышления о будущем были приятным времяпрепровождением и не мешали заниматься домашними делами. Она взглянула на служанок, усталых, понурых, потом оглядела парадную веранду, которая сияла чистотой и свежестью. Сквозь прозрачные, сияющие стекла виднелся диск солнца, склонившегося к самому горизонту. Веранда была залита ярко-розовыми и оранжевыми лучами. Да, действительно, наступило обеденное время. Скоро домой вернутся мужчины, миссис Эботт, наверное, уже приготовила поднос с едой для Доминика. Сара отнесет поднос ему в комнату, они будут обедать вместе.
– Девушки, идите умываться. Я закончу. – Сара улыбнулась, отослала служанок и махнула им вслед перьевой щеткой. Как только девушки ушли, смахнула пыль с коллекции фарфоровых тарелок на камине. Потом посмотрела на черное, холодное дерево каминной полки и подумала о том, что скоро наступит зима. К тому времени, когда упадет первый снег, она станет миссис Доминик Галагер, у нее будет огромный живот.
– Мисс Сара, – она вздрогнула, услышав резкий мужской голос. Женщина сердито повернулась к мистеру Персивалю, он слишком грубо вывел ее из приятной задумчивости. Надсмотрщик нерешительно переминался с ноги на ногу, теребил пальцами край черной, запылившейся шляпы и заискивающе улыбался. Если он уже дома, значит, отец тоже.
– О, мистер Персиваль, добрый день, – рассеянно ответила Сара, опустила щетку и развязала шарф, который укрывал волосы от пыли. Она не в первый раз видела Персиваля после того, как надсмотрщик чуть не погубил Доминика. Но ради спокойствия отца подавляла в себе враждебные чувства, вела себя, если не сердечно, то сдержанно и вежливо. Она попыталась не вспоминать о том, что Персиваль ранил Доминика, рана уже почти зажила… Сейчас надсмотрщик с нескрываемым интересом следил за ее действиями, хотя Сара едва обращала внимание на его присутствие.
– Простите меня, – сказала она, – я должна умыться перед обедом. Должно быть, я просто потеряла счет времени, – она попыталась пройти мимо него, намереваясь сразу же отправиться в свою комнату.
– Сара, подожди, – он взял ее за руку, Сара с недоумением посмотрела на короткопалую ладонь. Каким образом эта рука оказалась на ее руке? Попыталась стряхнуть ее. Персиваль отпустил ее, но стоял, преградив дорогу. Сара посмотрела мужчине в лицо и недовольно нахмурилась.
– Что вы хотите, мистер Персиваль? Кажется, я уже сказала, что опаздываю на обед, – тон был холодно-вежливым.
– Сара!..
Лицо молодой женщины потемнело, когда она услышала подобное обращение. Но ради покоя в доме, решила пока что не слишком возмущаться по этому поводу.
Мужчина продолжал, внезапно осипшим от волнения голосом.
– Я никогда не говорил тебе, что в последнее время ты отлично выглядишь. Ты очень мила.
– Ну что вы, спасибо! – поблагодарила Сара и немного расслабилась. Комплименты все еще были для нее новинкой и доставляли огромное удовольствие. Персиваль улыбнулся, ободренный и довольный, но улыбка не украсила его лица. Ореховые глаза словно бы рыскали по лицу и фигуре Сары. Женщина нетерпеливо двинулась вперед. Должно быть, Доминик проголодался и ждет ее. Персиваль прокашлялся, прочищая горло.
