Вспыхнув, Сюзетта попыталась проглотить застрявший в горле ком и на мгновение зажмурилась. Чувствуя, что должна посмотреть на него — хотя бы на секунду, — она открыла глаза и медленно повернула голову. Все взгляды были прикованы к бегущему по кругу белому шарику. Не смотрели на него только она и Каэтано. Сюзетта подняла на него взгляд и тихо застонала. На нее смотрели прекрасные темные глаза. Красивое смуглое лицо дышало любовью, как в те мгновения, когда жаркими ночами он сжимал ее в своих объятиях. Каэтано чуть улыбался, лицо его было чисто выбрито, черный локон упал на высокий лоб. Его дыхание согревало щеку Сюзетты.
Рука, положившая красную фишку поверх фишек Сюзетты, осторожно коснулась ее локтя, а затем скользнула к обтянутой перчаткой ладони. Продолжая смотреть Сюзетте в глаза, Каэтано вложил ей в ладонь ключ и сомкнул вокруг него ее дрожащие пальцы. Затем выпустил руку Сюзетты, а когда белый шарик замер в углублении колеса рулетки, растворился в толпе.
— Номер одиннадцать, господа! — объявил улыбающийся крупье. — Счастливый номер для прелестной дамы и симпатичного джентльмена.
Он посмотрел на Сюзетту и подвинул к ней гору блестящих фишек. Его взгляд скользнул поверх ее головы и снова остановился на молодой женщине.
— Джентльмен? — вопросительно произнес он.
Сюзетта пожала плечами.
— Очень странно, — заметил крупье. — Я видел, как хорошо одетый господин поставил эту красную фишку на номер одиннадцать. Теперь он исчез.
Крупье огляделся, покачал головой, выделил деньги обладателю красной фишки из расчета тридцать пять к одному и отодвинул выигрыш незнакомца в сторону.
В горле у Сюзетты пересохло. Крепко зажав левой рукой ключ, она даже не думала, может ли прийти к Каэтано. Увидев его смуглую руку, Сюзетта в ту же секунду поняла, что должна быть с ним. Для нее не имело значения, что она поступает дурно, что Остин будет ужасно страдать, а Перри и Анну шокирует ее бесстыдное поведение. Для Сюзетты в этом мире существовал один лишь Каэтано. Она принадлежала ему, и только ему. Они были единым целым; никто и ничто не в силах это изменить.
— Анна, — тронула плечо подруги Сюзетта, — у меня ужасно разболелась голова.
— Как жаль, Сью. Тебе как раз начало везти. Значит, идем домой?
— Нет, нет. Сделаем так. Вы с Перри останетесь и будете развлекаться, а я переночую в нашем номере, а утром, когда почувствую себя лучше, приеду к вам.
— Сюзетта, мне не хотелось бы, чтобы ты всю ночь оставалась одна в номере отеля.
— О чем спор, дамы? — Перри наклонился к ним.
— Перри, у Сюзетты разболелась голова, и она хочет переночевать в городе. Я считаю, что не стоит этого делать. — Анна выжидательно посмотрела на мужа.
Перри бросил взгляд на Сюзетту.
— Там Сюзетта будет в безопасности, — к удивлению жены, сказал он.
— Спасибо, Перри. До завтра. Спокойной ночи.
Нервно улыбаясь, Сюзетта поспешно направилась к двери. Выйдя в застеленный темно-красным ковром вестибюль, она наконец взглянула на ключ. Ключ был от 213-го номера этого отеля. Комната располагалась рядом с 211-м номером Бранда, где, как Сюзетта сказала Анне и Перри, она заночует.
Сюзетта опустила руку с ключом и оглянулась. Шурша юбками, она поднялась по винтовой лестнице на второй этаж. Просторный холл был пуст. Комната Каэтано находилась в дальнем конце коридора. Чувствуя непреодолимое желание подхватить юбки и броситься бегом по длинному, слабо освещенному коридору, Сюзетта неторопливо двинулась вперед.
Она остановилась у 213-го номера и вставила ключ в замочную скважину. Он легко повернулся, и массивная деревянная дверь открылась. Сюзетта вошла в номер и закрыла ее за собой.
Его силуэт вырисовывался на фоне окна. Над кроватью с шипением горел газовый светильник, отбрасывая колеблющиеся тени по всей комнате. Каэтано стоял совершенно неподвижно и смотрел на нее. Сюзетта прислонилась к двери, не в силах оторвать от него глаз. Боже, как он красив! В костюме из черного китайского шелка, белой накрахмаленной рубашке и белом галстуке, Каэтано выглядел невозмутимым, утонченным и преуспевающим. И вместе с тем другим. В первую очередь это ее Каэтано, ее прекрасный полукровка, который без одежды еще лучше, чем в любом костюме. Мужчина со страстными темными глазами и длинными, стройными ногами. Дикарь с гладкой, шелковистой кожей, научивший ее любви. Одинокий маленький мальчик, прятавшийся в могучем смуглом теле мужчины.
— Каэтано! — вскрикнула Сюзетта и бросилась к нему.
Он перехватил ее на полпути, и слезы брызнули у нее из глаз. Его губы прижались к ее губам. Каэтано, так долго не вкушавший радостей любви, изнемогал от нежности. Его поцелуи были страстными и требовательными. Сюзетта тоже жаждала немедленно соединиться с этим мужчиной, ближе которого у нее никого не было.
Когда Каэтано наконец оторвался от нее, Сюзетта, всхлипнув, прошептала его имя и рванула отвороты его рубашки, испытывая непреодолимое желание увидеть обнаженное тело Каэтано. Он быстро раздел ее.
— О Боже, Сюзетта, — простонал он. — Я больше не могу ждать, дорогая, — виновато прошептал он.
— Я тоже, — ответила она и притянула его к себе.
Они неистово набросились друг на друга, тяжело дыша и не в силах сдержать стоны. Это была прекрасная и необузданная страсть.
— Каэтано! — Сюзетта схватила его за плечи.
— Девочка моя, — простонал он и опустил темноволосую голову ей на грудь.
— Каэтано! — вскрикнула Сюзетта и, подняв голову, впилась зубами в его плечо.
— Сюзетта! — Он удерживал ее голову на подушке, и она видела, что его наслаждение достигло наивысшей точки. Дрожь волнами пробежала по его телу. Он склонился и поцеловал ее.
— Прости меня, — прошептал он.
— Ты просишь прошения? Бога ради, за что?
— За то, что вел себя как животное. — Он окинул взглядом сначала себя, потом ее и тоже рассмеялся. — Но если вспомнить, ты тоже не пыталась остановить меня.
— Я убила бы тебя, если бы ты заставил меня ждать! — В ее глазах блеснули слезы. — Каэтано, они сказали мне, что ты умер. Я не знала, что ты…
— Не надо, любимая. Я живее, чем прежде. Не плачь.
— Я потеряла ребенка, Каэтано. Мне так жаль, милый.
— Знаю, любимая.
— Но откуда, Каэтано? Я…
— Я попросил Панчо все выяснить. Когда я выздоравливал, он приехал и рассказал обо всем.
— Я так хотела малыша, Каэтано. Я хотела от тебя ребенка. Это разбило мне сердце, и еще я думала, что ты…
— Милая, не печалься. Мы вместе. И забудем прошлое. Я люблю тебя, Сюзетта, — прошептал он, касаясь губами ее губ. — Я выжил для того, чтобы снова обнять тебя, как сейчас. Я верил, что это обязательно произойдет.
