Она оттолкнула его руку.
— Прочь руки! Тебя стоило бы проучить за то, что ты прикидывался простым шофером, вместо того чтобы сразу признаться, что ты симпатяга Марк, наследник бабушкиных миллионов.
— Какая же ты прямолинейная! — вздохнул он. — Но, по крайней мере, всегда точно знаешь, чего от тебя ждать.
Миранда одарила его сладчайшей из своих улыбок.
— Но ты не так уж мало получаешь за свои деньги, так ведь?
Его оценивающий взгляд свободно гулял по ее телу.
— Что правда, то правда.
Миранда нахмурилась, когда он взял ее чемодан и уверенно пошел к машине, как бы показывая всем своим видом, что ей надлежит следовать за ним. Как ее может так тянуть к нему, если он достоин разве что презрения?
— Ты ушел вчера совершенно неожиданно, — заметила она, чтобы как-то скрыть свое недовольство.
Обида, закравшаяся в ее душу, насторожила ее саму. Несмотря на всю двусмысленность ситуации, ей бы хотелось, чтобы он всю ночь напролет протанцевал с ней. После того, как он ушел, стало ужасно тоскливо.
— У меня были кое-какие дела.
Он положил руку ей на талию, и эта уверенная рука прекрасно вписалась в пространство между ее коротенькой блузкой и кожаным поясом. Теплота его пальцев наполняла ее радостью и страстным желанием повернуться к нему и броситься в его объятия.
Миранда была шокирована собственными чувствами. Не заигралась ли она?
— Мог бы и остаться. Ведь ты, кажется, сам себе хозяин.
— Точно. — Его рука спустилась пониже и легко погладила ее ягодицы. — Но я понимал, что, если останусь рядом с тобой еще хотя бы минуту, я могу учудить что-нибудь неадекватное. Например, стану целовать тебя прямо посредине танцплощадки или шарить по всему твоему телу. Бабушка пришла бы в ужас. Так что я решил, что лучше уйти, пока не поздно. К тому же у меня сегодня тяжелый день. Я уже провел пару часов за бумагами, а после того, как я отвезу тебя на место, мне предстоит поработать не только головой.
— Для такого богатого человека ты слишком много трудишься, — тут же ввернула Миранда. — Я бы точно не стала этого делать, если бы у меня было столько же денег, как у тебя.
Что-то с ней творилось непонятное. Видимо, она отвыкла от австралийского климата, и теперь у нее появились проблемы с дыханием, да и пульс был явно выше нормы.
Они подошли к пикапу и остановились. Марк повернулся к ней липом, и она запаниковала. Если он сейчас поцелует ее, она будет холодна, словно мраморная статуя.
Так поцелует он ее или нет? Его палец лениво скользил по ее щеке. У нее не хватало смелости поднять глаза, и она пялилась на гору мышц, проступающих сквозь футболку. Грудь его ходила ходуном, как будто он только что совершил пробежку на длинную дистанцию.
— Делу время, потехе час. А я все надеялся, что ты придешь к бассейну. Мы могли бы побыть наедине.
— Мне стало скучно. Я ушла в свой номер и легла спать.
— Так ты скучала по мне? Отрадно. Но если бы ты пришла, как обещала, я бы нашел, как развеять твою скуку.
Он все еще гладил пальцем ее лицо. Ей ужасно захотелось взять его палец в рот и немного прикусить. Судорожно хватаясь за остатки здравого смысла, она сделала шаг назад.
— Ты просто неисправим. Ведь я сказала, что не стану спать с тобой до нашей первой брачной ночи, разве ты забыл? Кстати, а что ты сказал своей бабушке перед уходом? Она сразу же перестала бросать на меня испепеляющие взгляды.
Он насмешливо прищурил глаза.
— Я ее успокоил.
— На мой счет? Здорово. Каким же образом? — спросила она, скрывая тревогу.
Неужели ее прогнозы не оправдываются? Оппозиция Оливии всегда была самым сильным местом в ее плане. Как Марку удалось заставить свою чопорную бабушку согласиться с такой эксцентричной кандидатурой в невестки?
Марк криво улыбнулся.
— Я сказал ей, что всерьез в тебя влюбился. А еще объяснил, что ты сложена весьма удачно для деторождения. Стоит только посмотреть на твои бедра.
Она обиженно ткнула его в грудь кулаком.
— Мои бедра вовсе не так и широки.
Его нахальная рука со знанием дела обследовала их.
— Вовсе нет. Но приятно округлые для руки и глаза, — прошептал он ей на ухо.
— Так ты хочешь сказать, что она была удовлетворена этим? — спросила она со скрытым отчаянием.
Марк аккуратно положил ее вещи в машину и на этот раз помог ей взобраться в кабину, фамильярно похлопав по тугой попке. Он наклонился и положил свои загорелые локти на кресло, где она расположилась. Тепло его рук передалось ей. Миранде пришлось сделать над собой усилие, чтобы в панике не отодвинуться от него.
— Она потихоньку смирится, — вполголоса произнес он. — Ведь я — единственное, что осталось у нее. — Он задумался, рассеянно поглаживая обнаженную ногу Миранды. — Бабушка в курсе того, что у меня на тебя определенные виды.
— Ох! — испуганно воскликнула Миранда, все более разочарованная несоответствием между ее ожиданиями и реальным положением дел. Или, может, ее возглас был скорее вызван гипнотическим воздействием назойливых пальцев Марка?
— Разве она не была шокирована моим внешним видом? — с тайной надеждой спросила она. — Я по своему опыту знаю, что люди ее возраста обычно консервативны.
Марк изучающе посмотрел на нее.
— Я бы сказал так, несколько удивлена. Мы ничего подобного здесь не видели. — Он ухмыльнулся. — Но когда я поговорил с ней, она решила, что ее мнение не так уж и важно. Мы сможем поработать над твоими манерами и стилем одежды, когда поженимся, — самоуверенно заявил Марк. В его глазах вспыхнули огоньки смеха. — В конце концов, ведь не ей же ложиться с тобой в постель. А именно там надлежит зачать наследника, которым бабушка бредит.
Заметив, что Марк ожидает от нее какой-то реакции, Миранда просто энергично закивала, чем он был, видимо, вполне удовлетворен, так как чему-то улыбнулся, похлопал ее по колену и обошел пикап, чтобы взобраться на водительское место.
Машина взревела, и они отправились в путь.
— О чем ты сейчас думаешь? — неожиданно спросил он. — О нас с тобой в постели?
— С чего ты взял? — ответила она, несколько обескураженная.
Но именно после его слов в ее воображение ворвался сонм волнующих эротических видений. К ее удивлению, это был вовсе не эпизод из фильма ужасов, как она могла ожидать. Вовсе нет. Восхитительное переплетение загорелых рук и ног, ощущение его тела, настойчивого и упоительного…
Миранда застонала от раздражения. С каких пор она стала такой чувствительной и восприимчивой? Все дело, конечно, заключалось в том, что она была просто наивной неопытной дурочкой, не вполне понимающей правила игры, в которую решила играть. А уж многоопытный Марк знал, на какие рычаги нажимать, чтобы зажечь ее…
