Погруженный в свои невеселые мысли, Ричард шел, не разбирая дороги, а ноги несли его обратно в бар. Джимми даже не слишком удивился, увидев его в своем заведении во второй раз. Еще и не такое бывало в этом районе!
Эстель встала под струи теплого душа. Завтра, точнее сегодня, был необыкновенный в ее жизни день: во-первых, не надо было никуда идти, а во-вторых, надо было подумать, что же ответить Уильяму.
Вчера они, как уже не раз было за две недели, вновь пошли в какой-то милый ресторанчик. Уильям вновь был весел, остроумен и неистощим на рассказы. Эстель было так хорошо и спокойно рядом с ним! Они вновь засиделись до самой ночи. За разговорами они не заметили, как летит время. И лишь вышколенные официанты легкими намеками дали им понять, что пора бы уже и уходить.
Потом они поехали кататься по ночному городу. Эстель ни разу в жизни не видела Сан-Франциско таким: ярким, в пылающих огнях неоновых вывесок, рекламных щитов и подсветок зданий. А в деловом центре люди, казалось, вымерли. На минуту Эстель представила, что больше никого нет и они с Уильямом одни во всей Вселенной.
— О чем думаешь? — спросил ее Уильям.
— О том, как это было бы, если бы вдруг все исчезли.
— Было бы одиноко, — ответил Уильям.
— Нет, ты не понял, я представила, что больше, кроме нас, нет никого. И все эти улицы, все дома принадлежат только нам. А сейчас я подумала, что это страшно.
— Да, Эстель, это страшно. Человек не должен быть один. Это ненормально. Поверь мне. Я много лет был один. Нет, меня, конечно, всегда окружали люди, но не было среди них того, для кого я мог бы жить. У меня ведь только сейчас появился настоящий друг. И тот куда-то запропастился. Но я не дружбу хотел найти, а любовь. Ты как-то спрашивала меня, почему я бежал. Так вот. Я бежал от любви. А потом всю жизнь пытался ее найти. И нашел.
Он остановил машину на обочине и посмотрел на нее.
— Эстель, я люблю тебя, — сказал Уильям, напряженно глядя ей в глаза. — Ничего не говори сейчас. Я не прошу тебя любить меня, нет. Я знаю, что ты не чувствуешь ко мне ничего, кроме симпатии. Но тебе хорошо рядом со мной, а мне хорошо только тогда, когда ты рядом. Эстель, я предлагаю тебе сделку. — Он усмехнулся. — Я клянусь всю жизнь любить и оберегать тебя. Клянусь, что рядом со мной ты никогда не будешь ни в чем нуждаться... Я говорю не только о деньгах. Эстель, ради того, чтобы ты была рядом, я готов на все. Выходи за меня замуж.
Эстель с трудом оторвала взгляд от его глаз.
— Уильям, — тихо сказала она, — отвези меня домой.
Он, не говоря ни слова, завел мотор.
— Мне, — через несколько минут начала Эстель, — очень лестно твое предложение, как ни банально это звучит. Ты прав. Мне рядом с тобой хорошо: спокойно и надежно. Но я не знаю, что ответить тебе. Мне надо время.
— Я не прошу отвечать тебя немедленно, я прошу просто подумать. И знай, что, если ты откажешь мне, мы все равно продолжим видеться. Я хочу хотя бы сохранить твою дружбу и доверие.
— Спасибо тебе, Уильям, — сказала Эстель и осторожно погладила его по руке. Они приехали.
Горячие струи смывали с нее «вчера». «Сегодня» должно стать совсем другим.
Ах, Ричард, подумала Эстель, вот так тебе надо было бы сделать мне предложение. Так я должна была бы чувствовать себя рядом с тобой. Защищенной. Как же ты не догадался... Ее слезы смешались с водой.
8Утром Эстель проснулась непривычно поздно. Через жалюзи в комнату пробивалось скупое ноябрьское солнце.
Вот Ричард посмеется надо мной, когда узнает! — еще в полудреме подумала она. Но тут же сладкое состояние дремоты покинуло Эстель: она вспомнила, что теперь, может быть, Ричард больше никогда не улыбнется ей.
Эстель закрылась одеялом с головой, чтобы лучи солнца, вдруг ставшие неприятными, не могли достать ее.
Почему мне так больно от одной этой мысли? — с горечью подумала она. Ведь нас больше ничто не связывает. У меня началась новая жизнь. В ней нет места Ричарду. Да и у него, наверное, теперь совсем другая жизнь. Без меня. Но почему? Почему все закончилось именно так?! Ведь мы должны были быть счастливы! Ведь мы любили друг друга! Я знаю, что любила Ричарда. И, наверное, все еще люблю его. И я всегда верила, что он любит меня. Не могут так смотреть, так целовать, когда не любят! А вдруг?.. А если все это было просто... игрой? Ричард так любит играть! Он уверен, что вся жизнь игра. Вот он и решил поиграть в любовь. Как играл в студента, в юриста. Если бы он меня действительно любил, он бы ни за что не поступил так со мною! Вот Уильям не сделал бы меня и маму посмешищем огромной толпы. А если бы вдруг приключился подобный казус, он бы постарался сгладить неловкость. Он умеет это делать. Я уверена. А Ричард умеет только веселиться и играть. У него даже не хватило смелости прийти ко мне и извиниться! Я знаю, он ужасно робкий, как бы ни бахвалился. Но ведь я ему не чужой человек! Мы так долго были вместе. Я думала, мы хорошо изучили друг друга. И вот... Ричард оказался трусом, а я — одинокой женщиной, которая ходит снимать мужчин по барам. Как хорошо, что мне там встретился Уильям! Даже представить страшно, чем бы мог закончиться этот вечер! А Ричарду, похоже, наплевать. Даже если бы я умерла, он бы узнал об этом из дневной хроники. Нет, не узнал бы. Он ведь не читает газет. Не читает газет, не интересуется политикой, безразличен к собственному будущему. Что вообще я могла в нем найти!
Эстель еще долго вспоминала, а иногда и придумывала отрицательные качества, присущие Ричарду. Но его теплые карие глаза, такие славные, добрые, вставали перед ее внутренним взором. Эстель злилась, старалась думать о чем-нибудь другом, но все было напрасно. Она не могла прогнать Ричарда из своих мыслей и из своего сердца. Тяжело вздохнув, она решила встать и чем-то себя занять, чтобы избавиться от тяжелых мыслей. Она уже собиралась готовить завтрак, когда услышала дверной звонок.
Кто это может быть? — подумала Эстель и неприятный холодок предчувствия пробежал по ее телу. Она пошла открывать.
На пороге стоял помятый и шатающийся Ричард.
— Здравствуй, любимая, — запинаясь сказал он. — Ты не против, если я войду?
Но Эстель не успела ответить. Ричард уже ввалился в дверной проем.
— Ты только что встала? — Ричард отчаянно пытался одновременно улыбнуться и сфокусировать взгляд на Эстель. Но это ему не удавалось.
— Да, — ответила она. — Почему ты в таком виде?
Эстель была шокирована не тем, что Ричард пришел к ней. Она была уверена, что когда-нибудь он не выдержит и придет поговорить. Но даже если бы разговор произошел сегодня, она смогла бы взять себя в руки и честно поговорить обо всем с Ричардом. Вот только Ричард никогда не позволял себе напиваться. Он вообще не любил спиртное. Даже пиво пил редко. Эстель причисляла это к списку его достоинств. И уж никогда бы не поверила, что Ричард решил искать утешения в бутылке.
