прошлое останется в прошлом!
Аня
— Мама!!!
Наконец-то из поезда выбираются мои любимые чада.
— Алиса… Максик…
Я обнимаю детей, смахиваю непрошенные слезы, тискаю их, разглядываю… Как же я соскучилась!
В последние дни просто вся извелась. Я еще никогда не расставалась с ними обоими так надолго. Конечно, меня отвлекал и развлекал Ярослав… Но все равно — материнское сердце ныло от разлуки с родными птенчиками.
— Мам! — Алиса окидывает меня взглядом, отойдя на пару шагов в сторону.
— Что?
— Это же мой лонгслив!
— Ты хотела его выбросить, помнишь? А я оставила.
— Ну ты даешь…
Я лишь пожимаю плечами. Ну да, потихоньку меняю гардероб.
Мы с дочкой болтаем, а сын прощается с каким-то новым другом. Ему наши женские разговоры неинтересны.
— А почему я хотела его выбросить, не помнишь?
— Тут было пятно, я на его месте модную дырку сделала. И вот тут еще две прорезала.
— Крутяк! Я у тебя его обратно заберу.
Ну конечно! Нечего матери модной ходить. Все лучшее — детям.
— Мам, ты как вообще? — интересуется Макс.
Он, наконец, распрощался с другом, проверил что-то в телефоне с таким деловым видом, как будто следит за курсом валют на бирже. И — решил уделить нам внимание.
— Я — отлично. Но очень по вам соскучилась!
— Мы тоже скучали, — кивает он.
Я останавливаю такси, мы грузим в него чемоданы, называю новый адрес.
— Садовая, двадцать семь, — задумчиво повторяет Макс.
И я начинаю волноваться: как он отнесется к новому жилищу? Понравится ли ему комната?
Алиса рада, что мы переехали, а вот Макс… Он был против. А он у нас мальчик упрямый.
* * *
Дети обустраиваются в своих новых комнатах, я разогреваю их любимые блюда, которые приготовила с утра. Максику — жареную картошку, похожую на чипсы. Алисе — голубцы с куриным фаршем.
— Максик, Алисочка! Идите за стол. Руки помыть не забудьте.
Мы сидим, едим, я то и дело подкладываю детям добавку. И — не могу на них насмотреться.
Макс как будто стал старше. Такой серьезный! Ни разу не улыбнулся. Но комнату одобрил. Сразу включил компьютер, проверил кресло, покрутился на нем. Вроде все хорошо…
А у Алисы как будто лицо похудело. Исчезли миленькие детские щечки. Они мне так нравились!
— Мам, ты какая-то другая, — вдруг говорит она.
— Это вы другие! — замечаю я. — Выросли! Загорели! Похудели!
— Да? Похудели?
Алиса с сомнением собирает кожу на животе в складку.
— Ой, все! — я закатываю глаза. — Скажи еще, что ты толстая!
— Мне кажется, я набрала пару килограммов. Надо померить джинсы. Если я в них не влезу…
— Ты растешь!
— А пусть у меня растет не попа! И не живот. А, например, грудь.
Макс фыркает. Мы обе смотрим на него с укоризной.
Он не понимает этой вечной девчачьей проблемы. Всегда у нас растет не то, что нужно. И худеет то, что не должно худеть.
— Алиса, у тебя прекрасная фигура. Ты запросто можешь стать моделью.
Та-ак… Зачем я это сказала? Еще, не дай бог, решит выбрать эту профессию.
Чтобы отвлечь дочку от этой мысли, я выпаливаю:
— Если не влезешь в джинсы — я их у тебя заберу. И сделаю себе крутые модняцкие шорты.
— Мам! — возмущенно вопит она.
— Да я шучу! Моя попа точно в них не поместится.
— А мне кажется, ты похудела!
Возможно. Я уже вторую неделю хожу в спортзал. Потому что появилось свободное время. И желание. Ну и, конечно, заразительный пример окружающих. У нас на работе все девчонки очень собой занимаются. Не то что в ателье… Там мы просто пили чай с булками и сплетничали.
Как же все-таки все зависит от окружения!
И еще — мне хочется соответствовать Яру. Конечно, он говорит, что я самая красивая, самая стройная и вообще потрясающая. И моя самооценка взлетает до небес от его комплиментов.
Но все равно… Я хочу быть еще стройнее! И подтянутее. И чтобы попа была, как орех. Как у него. Он-то в спортзал ходит регулярно.
А вот как раз он звонит…
Я беру трубку. Не свой старый телефон, а подарок Яра. Он настоял, чтобы я все-таки взяла айфон — после того, как мой андроид в очередной раз завис и я не могла ответить на его звонок.
— Привет. Да, встретила, все хорошо, — отвечаю Ярославу. — Перезвоню тебе позже, ладно?
Кладу трубку.
— Что это?
Максик с интересом разглядывает обновку.
— Это мой новый телефон.
— Ни фига себе! Ты теперь столько зарабатываешь?
— Н-нет… Это подарок.
— От кого?
— От одного знакомого.
— А этот знакомый не хочет и мне подарить айфон? — интересуется Макс.
Вот нахальный мальчишка!
— Не хочет, — отрезаю я.
— А что за чувак-то? — не унимается сын. — Ты с ним встречаешься, что ли?
Да это настоящий допрос!
— Мой знакомый. Этого достаточно, — отвечаю спокойным серьезным тоном.
— Я должен знать, что за знакомые дарят тебе айфоны.
— Ты?
— Конечно. Я теперь старший мужчина в семье. Буду присматривать за тобой.
Вот это заявление!
Дожили. Десятилетний сын будет за мной присматривать. Может, я еще должна буду у него на свидания отпрашиваться?
Николай
Я торможу у крупного супермаркета на окраине города, ближайшего к нашему поселку. Здесь есть нормальный недорогой коньяк. И еще мать просила купить каких-то там особых макаронов и твердого сыра.
Иду с парковки в магазин, навстречу — молодой парень. И что-то мне кажется очень-очень знакомым… Да на нем же мой пиджак с отворотами! И моя шелковая рубашка. И туфли тоже мои!
Точно! Если бы все по отдельности, я бы еще усомнился, но вместе… Это моя одежда!
— Стой! — ору парню.
И несусь к нему.
— Чего? — пятится он.
— Это мой пиджак!
— Э-э-э…. мужик, отвали.
— Это мой пиджак! И мои туфли! Верни мне мою одежду! — агрессивно наезжаю я.
Чувствуя, что слетаю с катушек. Этот пиджак — воплощение всей моей прошлой жизни! Потерянной навсегда.
— Мужик, иди лесом. По хорошему прошу.
— Раздевайся! — ору я.
И вдруг замечаю, что вокруг нас начинает собираться толпа. Кто-то уже снимает меня на телефон…
— Смотри, бухой бомжара! — толкает один мальчишка другого.
— Вообще не в адеквате. Снимай быстрее!
Это они про меня?
Я снова поворачиваюсь к парню в моем пиджаке.
— На, возьми.
Он протягивает мне какие-то купюры.
— Ч-что? — от возмущения заикаюсь я.
— Опохмелись.
Я в шоке таращусь на деньги в своей руке. Парень уходит. Я остаюсь на месте. Толпа рассасывается.
Сажусь обратно в свою машину. Смотрю
