Наверное, нужно было вернуться в комнату и попытаться уснуть. Хоть я и понимала, что это бесполезно. Так что, решила пройти на кухню и сделать себе чая. Только сначала нужно будет найти этот самый чай.
Чайник обнаружился сразу, и чай тоже. Здесь не было пакетиков, зато были самые разнообразные ароматные чаи в одинаковых стеклянных баночках. Сомневаюсь, что Волков сам заморочился всё это устраивать — явно нанял каких-то специальных обученных людей. Дом вообще выглядел очень уютным, хотя чувствовалось, что жильцы появились здесь недавно. Впрочем, какая мне разница? Мы здесь ненадолго.
Я заварила чай, но оставаться на кухне мне не хотелось. Я вышла на террасу. Как и всё в этом доме, она была идеальной: аккуратный столик, удобные стулья, цветы и зелень. Вдохнуть прохладный ночной воздух было приятно. На какой-то момент я даже почувствовала что-то вроде вины. Огромный дом с большим садом — куда лушчее место для Алисы, чем наша тесная квартирка в городе. А следом пришёл страх. Захочет ли она вернуться домой, оставив здесь свою комнату и вновь обретённого папу? Теперь я в этом сомневалась.
Я отставила чашку и потёрла пальцами виски. Как всё было просто ещё несколько дней назад — и вот теперь всё стало сложно. А в следующее мгновение мне на плечи легли горячие руки. Я вздрогнула. Роман подобрался совсем неслышно.
— Не спится? — спросил он.
Я дёрнула плечами, сбрасывая его руки.
— Я осталась здесь из-за Алисы. Не надо меня трогать.
Он обошёл столик и уселся напротив. Я в несколько глотков допила чай. Уединение было нарушено, а оставаться с ним мне не хотелось. Теперь мне гораздо лучше будет в своей комнате, хоть и сомневаюсь, что удастся уснуть.
— Погоди, — сказал Роман.
— Что ещё?
— Маш. Я понимаю, что ты злишься. И ты имеешь право злиться.
— В самом деле? Спасибо, что разрешил.
— Вы для меня дороже всего на свете. Ты и Алиса. — сказал он вдруг.
— Я здесь ни при чём. Ты ведь сам сказал, что я могу убираться восвояси, а тебе нужна только дочь.
— Я сказал не так. Не передёргивай. Ты мне нужна. Я люблю тебя. Все эти годы я пытался тебя забыть, но не смог.
— Бедняжка! Мне тебя пожалеть?
— Не нужно. Я не могу заставить тебя любить меня, заставить быть со мной. И не собираюсь на тебя давить. Но я хочу, чтобы ты знала: всё ещё возможно вернуть, всё возможно исправить.
Он взял меня за руку. Мои пальцы утонули в его горячей ладони. По телу пробежала дрожь, и я с ужасом поняла, как реагирую на это его прикосновение — почти как раньше. Или… совсем как раньше?
Уж не знаю, в чём было дело: тёмная ночь, его тихий хриплый голос… прошлое всколохнулось и отчётливо показало, что оно вовсе не собирается быть прошлым. Этот мужчина проник в моё настоящее, а чувства, которые я к нему испытывала, словно и не исчезали.
Он поднялся, не выпуская моей руки, и мы оказались близко — слишком близко. Меня охватило невозможное сильное желание сделать шаг навстречу — прижаться к его сильной груди. Раствориться в объятии. Вспомнить, каково это — быть с ним. Сделать глоток этого невыносимого счастья. Я с силой вырвала руку, буркнула «спокойной ночи» и бросилась прочь с террасы, так, словно бы за мной гнались.
Я убежала в свою комнату, захлопнула дверь и долго не могла привести дыхание в порядок. Сердце билось как сумасшедшее. Неужели я всё ещё в него влюблена, неужели моё проклятие любить его — это на всю жизнь?
Глава 9
Дни шли за днями. Мы оставались в доме Романа, и я уже даже начала привыкать к своей комнате. Во всяком случае не крутилась волчком полночи перед тем, как заснуть. Постепенно сюда перекочевали мои вещи — не ездить же домой переодеваться каждое утро!
Косметика… кое-какие украшения. Всякий раз, когда я привозила что-то в этот дом, часть моей души отчаянно сопротивлялась. Это было неправильно! Я здесь временно. И скоро мы с Алисой вернемся домой, к нашей обычной, нормальной жизни. Я повторяла это словно мантру. Словно пыталась себя в чем-то убедить.
Алиска ходила в новый садик, и ей там безумно нравилось.
— Представляешь, мама? Мы теперь будем учить английский. Это так интересно! Представляешь, у нас там целый детский городок! Столько горок и каруселей!
Этих «представляешь» было много.
Они много разговаривали с Романом, и всякий раз, когда я слушала их разговоры, я не могла избавиться от смешанного чувства тревоги и радости. Алиске и правда нужен был папа. Она висла у него на шее, пересказывала свои садиковские будни, а он внимательно её выслушивал.
Наши совместные ужины стали теперь обычным делом. И мне даже не приходилось их готовить. Хозяйством в доме Волкова занимались несколько горничных, а за еду отвечал повар-француз. Никаких домашних забот. Будто на отдыхе в режиме «все включено», только, конечно, я продолжала ходить на работу.
Неудобных разговоров с Романом больше не было. Теперь я не бродила по ночам по пустому дому: как только укладывала Алису спать, тут же исчезала в своей комнате.
В этот вечер Роман пришел позже обычного и в отличном настроении. Впрочем, все эти дни он был в отличном настроении. Меня это раздражало, не так сильно, как в самом начале, но все-таки.
Охранник нес за ним несколько пакетов, а Роман бережно держал в руках обычную серую коробку. Я вздохнула. Он задаривал Алису подарками, словно решил за эти несколько дней компенсировать все то, что не додал за четыре года ее жизни, которые прошли без него. Непрекращающийся Новый год и Дед мороз с темной щетиной вместо бороды.
— Привет, папочка! — Алиса с предвкушением уставилась на коробку.
Я тоже смотрела с любопытством. Где розовая оберточная бумага и огромные банты?
В коробке что-то зашуршало. Та-ак, кажется, я догадываюсь!
С видом фокусника Роман достал из коробки рыжего котенка. Тот сонно щурился на свету, почти утонув в огромной ладони.
— Ой, мамочки! — радостно взвизгнула Алиса. — Настоящий! Он же!.. Просто солнышко!.. Нет, он маленький!.. Лучик! Да, его будут звать лучик!
Она бережно взяла котенка и унеслась показывать свое счастье всем, кого встретит.
— Оксана, смотри!
Оксана — одна из горничных в этом доме, они с Алисой успели подружиться.
Я машинально подумала: ну и куда денется Лучик, когда мы вернемся домой? Поедет с нами? Останется здесь?
С каждым днем все становилось сложнее и сложнее.
— Для тебя у меня тоже подарок, Маша, — тихо сказал Роман.
— Спасибо! Но мне подарков не нужно.
Я собиралась пойти следом за Алисой, пока несчастный Лучик не затискан до полуобморочного состояния, но Роман меня остановил и вложил в руки да глянцевых прямоугольника.
— Билеты в театр. «Кармен».
Я застыла. Он помнит. Когда-то я была заядлым театралом. Не пропускала ни одной премьеры, ни одних гастролей. Мне нравилась театральная атмосфера, все нравилось, начиная с вешалки. Красивая нарядная публика, тихие разговоры в фойе — как прелюдия к волшебству, которое вот-вот начнется.
Никакое кино с этим не сравнится. В театре все по-настоящему, все живое. Каждая история пробирает до мурашек…
В последние годы я совсем перестала ходить на спектакли — было не до того. И только сейчас поняла, как же мне этого не хватало!
Я заколебалась.
И тем более «Кармен»…
— Ну же! — подбодрил меня Роман. — Соглашайся! Я знаю, ты обожаешь театр. Отлично проведешь время. Вернее, проведем.
Я улыбнулась:
— Но ты-то его не обожаешь? Будешь мужественно страдать или постараешься уснуть?
Сколько я ни звала того, прежнего Ромку в театр — безрезультатно. Он был уверен, что это тоска смертная. И вот — такое самопожертвование! В этот момент я чувствовала к нему почти что нежность.
Почти.
— Буду исподтишка любоваться тобой, — ответил он тихо и очень серьезно.
— Хорошо, согласна! — я отбросила сомнения. В конце концов это просто поход в театр. Не романтическое свидание и не что-то в этом роде.
Я посмотрела на дату. О боже! Премьера уже завтра! А что я надену? В моем гардеробе давно уже не было подходящих случаю платьев.
