Большая часть толпы слева аплодировали Марти и Дон, вышедшим на поклон. Я ждала в самой верхней части трибуны, стараясь, как могла, избегать контакта со зрителями. Я носила специальные перчатки, но даже случайный контакт будет ощущаться как удар статического электричества для любого, кто прикоснется ко мне. Вот почему я надела одежду с длинными рукавами и длинные брюки, хотя в палатке и было восемьдесят градусов. И отличную шляпу. А мои волосы скрывали шрамы от любопытных зевак.
Когда на верхних трибунах никого не осталось кроме меня и поразительно привлекательной брюнетки, я поднялась. Она тоже по-прежнему глядела на сцену, словно ожидая, что Марти и Дон снова появятся. Они бы не стали. Это был их последний выход.
Я хотела сказать что-то, когда женщина спрыгнула с верхней трибуны, приземлившись с изяществом победителя Олимпийских игр. Прыжок с высоты более тридцати футов ясно продемонстрировал, что это не человек. Она, должно быть, поняла, что раскрыла себя, потому что посмотрела на меня, и ее глаза стали светиться зеленым.
– Ты ничего не видела, – прошипела она.
Я кивнула, не утруждая себя сообщить, что я уже знаю о ее роде. Или то, что я вынуждена пить кровь вампира каждую неделю, чтобы сдерживать свою убийственную внутреннюю электроэнергию. Что означало, что я застрахована от контроля моего сознания. Она ушла, и я продолжила идти вниз по трибуне, делая мысленную заметку сказать Марти о вампире на шоу.
Оттуда я направилась к работнику автостоянки. Прицеп Эдгара был недалеко от Марти, но он хотел, чтобы сделки проводились на его территории. Может быть, он был обеспокоен тем, что Марти с зелеными глазками прихватит мои драгоценности, если конечно Марти будет свидетелем нашей сделки. Эдгар не был застрахован от контроля над разумом, и он, как и многие другие карнавальщики, знал, кем был Марти.
Я постучала, грубый голос сообщил мне, что я могу войти только одна, и я заморгала от бликов. Интерьер Эдгара украшала лампа, что ж, тем лучше он оценит то, что было в моем кошельке.
– Фрэнки, – сказал он, используя имя, под которым меня знали карнавальщики.
Я криво улыбнулась костлявому седому мужчине.
– Одна из них.
Эдгар махнул рукой в сторону обеденного стола. Я села напротив него и начала вытаскивать содержимое бархатной сумочки и моего кошелька. Впервые я осмелилась взглянуть на драгоценности, и молча, велела себе оставаться бесстрастной.
Это не помогло. Каждая вещица была памятью, раздирающей сердце. Какими теплыми были пальцы Влада, когда он скользил ими по рубинам и алмазам на браслете. Потрясающие серьги с аквамарином, про которые он сказал, что подобрал их к цвету моих глаз. Его губы на горле, когда он надевал черное бриллиантовое ожерелье мне на шею. И это древнее на вид золотое кольцо с эмблемой дракона…
Я замерла, сжимая его и не кладя на стол. Почему Влад положил его к вещам, которые он отправил со мной? Эдгар, казалось, не заметил моих действий. Он был слишком занят, глядя на другие вещицы через увеличительное стекло.
– Камни безупречны… превосходная огранка и дизайн… высшая проба золота и платины. – Он посмотрел на меня, не снимая лупы, одетой на один глаз. – Кем бы он ни был, ты, наверное, стоила ему целое состояние.
– Есть вещи важнее денег, – ответила я, еще не справившись с удивлением от находки кольца. Влад сказал, что только вампиры его линии носили одно из таких. Может один из его слуг сделал ошибку, положив его вместе с остальным? Или это был знак того, что его приглашение обратить меня все еще в силе?
Эдгар, наконец, заметил, что я что-то держу.
– Что там?
– Ничего, – Я лучше буду голодать на улице, чем отдам его.
Он усмехнулся.
– Это что, попытка возбудить аппетит, делая вид, что я не могу что-то получить? Хорошая попытка, но я видел каждый из этих трюков…
Его прервал оглушительный рев. Затем весь трейлер вздрогнул и окна разбились. У меня не было времени, чтобы закричать перед тем, как стена огня поглотила нас обоих.
– Тут один выживший!
Жаль, что я услышала голоса. Я могла бы не чувствовать боль, пришедшую вслед за этим, но сознание поднимало свою безжалостную голову. Кроме того, на мне лежало что-то тяжелое, от чего мне было больно дышать. Я пожалела, что вдохнула – запах жженого мяса наполнил мои легкие. Я действительно сожалела, открывая глаза. Почерневший череп, завернутый в отвратительную бледную кожу, был первым, что я увидела. Он давил на меня, дробя мои конечности и посылая мне импульсы агонии. Я закричала, но получился лишь сдавленный вздох.
– Не двигайтесь, –раздались торопливые инструкции.
Я как могла вытянула шею. Справа от черепа был кто-то в шлеме пожарного.
– Мы вытащим вас, – продолжил он, его голос звучал приглушенно из-за дыхательного устройства. – Не двигайтесь.
Я бы не смогла, даже если бы захотела. Глаза горели, но после нескольких жестких морганий я увидела выше череп, но на нем не было кожи. То, что его окружало, было слишком толстым и твердым, похожим на пластик…
Последняя часть головоломки встала на место. Это был не пластик. Это был белый обеденный стол, который стоял между мной и Эдгаром когда раздался взрыв. Что означало, что обугленный череп принадлежал Эдгару. Огонь, видимо, был таким сильным, что стол растаял, растекаясь вокруг него, как ужасный саван. Все это – плюс что-то еще из тяжелого, закрепленного под ним.
– Что случилось? – удалось просипеть мне. – Кто-нибудь еще пострадал?
Пожарный не ответил. Я спросила еще раз, но единственным ответом послужила замаячившая перед моим лицом кислородная маска. Затем развернулась бурная деятельность, подоспело еще больше пожарных, и они попытались убрать с меня мусор.
– Похоже, мебель вокруг нее растаяла, – пробормотал один из них, в его тоне ясно слышалось недоверие. – Как она может быть живой?
Я знала, что на это ответить, но это было наименьшей из проблем. Марти и Дон должны были вернуться к трейлеру после завершения шоу. Он стоял всего лишь в нескольких прицепах отсюда. Что если взрыв достиг и их тоже?
– Мой друг, карлик, – сказала я, хотя говорить было больно. – Его прицеп неподалеку. Кто-нибудь его видел?
Ответа не было, но они обменялись жалостливыми взглядами. Тогда я вспомнила слова, прозвучавшие, когда я очнулась. У нас тут одна выжившая! К боли, пронзающей меня, добавился страх. Марти был вампиром, но он не был огнеупорным. Только я. Что делать, если Эдгар был не единственным, убитым этим вечером?
Я приподняла голову под углом, пока частично не сдвинула в сторону кислородную маску. Затем, забыв о боли, я стала кричать так громко, как только могла, отчаянно надеясь, что он жив, и услышит меня.
