угодно мог!
— А что если я и есть влюбленная дурочка? — тихо, едва слышно спрашиваю, но твердо смотрю Стасу в глаза. Он чувствует за меня ответственность, как старший брат, который пытается оградить от бед, разочарований, опасности. Разве можно на него обижаться? Но ведь… изменить что-либо тоже невозможно. — К чему все эти споры теперь? Тэан ушел и больше не вернется.
— Боюсь, он не оставит тебя в покое…
Эти слова заставляют улыбнуться. Не оставит в покое? Тем лучше! Пусть он уже не сможет воплотиться в физическом мире, но ведь остаются еще сны. Замечая мою улыбку, друг еще больше хмурится:
— Ты рассказывала, что он снился тебе. Все это время он зачем-то приходил, и мы не можем знать, что ему нужно. А учитывая его возможности… он сумел вырваться из плена тьмы, прийти в этот мир, полностью ее контролируя, и победить Пустоту, с которой мы справиться оказались не способны! С которой вообще никто не мог бы справиться! Алиса, я боюсь. Мы ведь даже представить не можем, что ему от тебя нужно.
— А мысль, что ему просто нравится быть рядом со мной, тебе в голову не приходила? — опять начиная злиться, спрашиваю я.
Стас на некоторое время замолкает в задумчивости, но эстафету перенимает Альрайен, впервые вмешиваясь в наш разговор:
— Алиса, ты сама подумай, насколько это могущественное существо. Храм тьмы посвящен ему неспроста. Если даже вашей тьмы хватит на то, чтобы угрожать Высшим, представь, на что способен Тэан вар Хашшен. Такие, как он, не думают о других. Сейчас, возможно, ты представляешь для него некоторый интерес, поэтому он возится с тобой. Но потом это ему наскучит, и он без тени сожаления убьет тебя. Тебя или любого другого. У него не может быть ни души, ни чувств, ни эмоций, ни привязанности, ни каких-либо норм морали. Это могущественное существо, которое думает только о том, что нужно именно ему. Судя по всему, Высшие могут его сдерживать, поэтому не стоит лезть туда, где человеку не место.
Это уже слишком. Столько лет друзья не верили мне, насмехались над моими снами, считая, что всему виной лишь мое воображение, а теперь, когда все убедились, что Тэан действительно существует, они пытаются запретить мне видеться с ним. Как это ни раздражает, но друзьям позволено. Они всего лишь беспокоятся обо мне. Но какое право имеет Альрайен? И слова, что Тэан преследует свои определенные цели, являясь ко мне, из уст Альрайена звучат еще более обидно.
— Ты это говоришь, исходя из собственного отношения ко мне? — Тьма внутри кипит и поднимается яростной волной, заполняя собой все тело и затопляя душу, грозясь выплеснуться наружу, вырваться из-под контроля. Но я продолжаю ее сдерживать, стискивая кулаки и угрожающе надвигаясь на Альрайена. — Аллир, возомнивший себя богом. Ты ведь тоже считаешь себя могущественным существом. Так что же ты нашел во мне? Мечтаешь развеять скуку за мой счет? Ты с самого начала заинтересовался мной только потому, что чувствовал во мне присутствие тьмы. Конечно, что еще всем вам может быть нужно?!
Я уже срываюсь на крик, с трудом сдерживаясь, чтобы не ударить Альрайена или не выпустить на него тьму.
— Я сама, естественно, никто! Вас не могу заинтересовать именно я, такая, какая есть! Именно так ты сейчас сказал. Выставил никчемной безделушкой, которую легко можно выбросить, как только она наскучит!
Резко отворачиваюсь от аллира и направляюсь к костру. Демонстративно не обращая ни на кого внимания, принимаюсь складывать покрывала, на которых мы сидели, в сумки. До друзей наконец доходит, что мы и так слишком много времени потратили на отдых. Ребята начинают суетливо собираться.
— Кстати, Тэан не советовал ехать по главному тракту, лучше свернуть на восточную дорогу, — говорю небрежно.
— Он не объяснил почему? — осторожно интересуется Лина.
— Нет, не объяснил.
— Это будет слишком долго, — холодным голосом отзывается Альрайен. — Мы поедем так, как планировали изначально.
— Дело твое, — равнодушно отмахиваюсь.
Создается впечатление, что аллир отказывается следовать совету исключительно из-за того, что готов противоречить Тэану во всем. Но, поскольку совет этот был дан невзначай и Тэан не настаивал на том, чтобы мы поступили именно так, делаю вывод, что ничего особо страшного не произойдет.
Когда все готово, мы седлаем виллетов и отправляемся в путь. Поляна быстро скрывается за нашими спинами. Дорога легко ложится под копыта лошадей и помогает отвлечься от мрачных мыслей. Проходит не так много времени, а на моих губах уже появляется довольная улыбка.
Кто бы мог подумать, что самый страшный день в моей жизни, когда довелось столкнуться с Пустотой, вместе с тем станет и самым счастливым.
Шелест листьев сразу кажется удивительно приветливым и мелодичным, прикосновения ветра — упоительно нежными, сверкающие вдалеке молнии — прекрасными и манящими. До чего же все-таки прекрасна жизнь, особенно сейчас, когда нас окружает великолепная красота природы, а впереди Первозданным Светом ярко сияет надежда!
На землю начинают опускаться сумерки, когда до нас вдруг доносится ощущение близкого присутствия тьмы, сначала кажущееся игрой воображения, но, как ни странно, не спешащее рассеиваться.
Что это может быть? Какая тьма, если мы все вчетвером сейчас вместе и едем в одном направлении? Тхавианта почувствовать мы не можем, да и столь ярко тьму он не излучает. Кто же тогда? Тэан?.. Но его присутствие ощущалось совсем иначе — когда он был рядом, я чувствовала незримую поддержку, которой сейчас нет. Но, между тем, приближаясь, я все больше убеждаюсь, что никто иной не мог использовать тьму в таком масштабе, разве что мы вчетвером, объединив свои силы.
Встревоженно переглядываясь, мы приказываем виллетам двигаться медленней.
— Там не только тьма, — удивляется Терран, прислушавшись к ощущениям.
Постепенно и мы чувствуем приглушенный пульс жизни, отчаянно бьющийся в глубинах тьмы, а спустя некоторое время нашим взорам открывается ужасное зрелище.
Подруга в ужасе ахает. Остальные смотрят молча, не выражая так бурно эмоций. А я, кажется, наконец понимаю, почему Тэан не оправдал моих ожиданий и растворился намного раньше, чем наступила ночь.
Наверное, направляясь к прекрасному озеру, скрывающему в своих глубинах целый мир, освещенный луной, мы промчались по этой дороге, и совершенно незаметно для моего внимания Тэан выплеснул тьму. Конечно, как я могла это заметить, если для меня на тот момент не существовало ничего, кроме его объятий? Да и тьму, если ею пользовался Тэан, я ощущала не настолько ярко, как во время ее использования друзьями. Наверное, человеческий разум просто-напросто не способен постигнуть всю глубинную сущность Первозданной Тьмы.
Однако, как я ни стараюсь отвлечься,
