с открытым подозрением вглядывался в Ишку.
Он все еще стоял впереди, словно заслоняя меня собой. Но Ишка как будто не думал употреблять силу. И очень странно смотрел на меня.
– Прежде, – сказал он. – Очень давно. Да.
Наверное, во мне еще жили какие-то частицы Решайе, потому что внутри что-то забилось, бушуя от ярости.
– Оно в тебе, – сказал Ишка. – Я чувствую.
Он сделал шаг – и оружие Макса полыхнуло, окутавшись пламенем по краям клинка. Ишка тут же остановился, переметнул взгляд на него.
– Ты… и в тебе оно было. Твоя магия похожа…
Он не договорил, будто не мог подобрать слова.
Тут я скользнула взглядом по его ушам. Остроконечным ушам.
– Ты фейри! – само слетело у меня с языка.
– Да.
– Но ведь фейри… не осталось.
– Остались. Хотя мы долго предпочитали, чтобы люди так думали. – Ишка всмотрелся в Макса, так и стоявшего с оружием наготове. – Можешь убрать. Я не стал бы вас спасать, чтобы убить.
– А зачем, собственно, ты нас спасал?
– Затем, что надвигается нечто много хуже того, что вы видели, и, чтобы это предотвратить, мне нужна ваша помощь. – Он закашлялся и – на миг мне показалось – смутился: странная тень легла на нечеловечески изящное лицо. – Я понимаю: то, что собираюсь рассказать, покажется… невероятным. И все же я прошу вас выслушать. Пожалуйста.
Макс, помешкав, опустил меч, хотя и оставил под рукой.
– Фейри не исчезли. Но несколько веков мы были к тому очень близки. Мы были разрознены, и не было для нас ничего важнее, чем погубить соперничающий дом. Сотни лет борьбы не попали в ваши исторические книги. Люди и фейри сшибались между собой. Ваш народ, истерзанный и пьяный кровопролитием, в конечном счете обратился против нас. Люди убивали фейри целыми домами, сносили города в поисках могущества, которое могло принести победу в междоусобных войнах. – В лице Ишки мелькнуло сожаление. – Мы были разделены. Близоруки. Вместо того чтобы объединиться против общей угрозы, мы воспользовались случаем повергнуть соперников. Я сам был не лучше других.
Он помолчал, а когда поднял свои невероятные золотые глаза, в них был намек на стыд.
– Я выдал людям… – Он споткнулся на слове – В обмен на заключение союза с ними выдал доверившуюся мне спутницу. Обменял ее могущество на силы для победы в своей войне. Она обладала редкой среди фейри магией. И когда я ее выдал, они использовали ее силу, чтобы создать сокрушительное оружие. Вам оно теперь известно.
У меня стало сухо во рту.
– Решайе, – тихо сказала я. – Ты выдал им Решайе.
Макс тихо выругался.
– То предательство, – торжественно объявил Ишка, – было самой страшной ошибкой в моей жизни.
– Ошибкой… – Макс покачал головой. Костяшки на сжимающей рукоять меча руке побелели. – Ты знаешь, сколько народу убила твоя ошибка? Для ошибки многовато будет.
– Да, знаю. Да.
– И зачем ты здесь – сотни лет спустя?
– Перед нами своя война. Люди с их чудовищами стерлись из нашей памяти, как фейри стерлись из вашей. Но теперь… – Он устремил взгляд вдаль. – Положение меняется. Новый король объединяет остатки разрозненных фейри в один дом. До него я бы не поверил, что мой народ снова станет единым. Но он… невообразимо велик.
Восхищение его быстро погасло, лицо стало жестче.
– Самоотверженность и высокая мечта позволили моему королю возродить нашу цивилизацию. Но эти достоинства легко переходят в темную одержимость. Эта тьма и движется на вас. Начинаясь с того, чему вы были свидетелями в эту ночь.
Повисло молчание. Я не находила слов.
– Давай проверим, верно ли я понял. – Макс ущипнул себя за переносицу. – Ты говоришь, что за чудищ у нас на пороге в ответе какой-то безумный король-фейри.
Смешно! Просто смешно. Я отказывалась признать в этом хоть толику правды.
– У него много причин вас ненавидеть, – тихо сказал Ишка. – Давным-давно люди, спасаясь друг от друга, перебили много наших. Ваши жизни так мимолетны в сравнении с нашими. Для вас те дни – далекая тень в памяти предков. А для нас? Мы это пережили, горе и гнев еще тлеют в нас. Им достаточно искры. – Он скривил губы в злой усмешке. – А кто-то из ваших дерзнул бросить нам вызов.
У меня глаза полезли на лоб.
– Какой еще вызов?
– Стали пропадать фейри. Немного, но король убежден, что это работа людей.
– Каких людей? – вопросил Макс. – Нас миллионы, сотни совершенно не связанных стран.
– Людям не было дела, который из наших народов, из наших домов они уничтожают, чтобы получить желаемое, – резко возразил Ишка. – Прости, если многие из нас и вам не готовы оказать такой любезности, когда…
Он захлопнул рот, длинно выдохнул. А когда снова заговорил, то слова выбирал осторожно и взвешенно:
– Честно скажу, что ненавижу ваш род за то, что вы сотворили. Но наш король ступил на темную, темную дорогу. – Ишка шагнул к нам, его золотые глаза горели. – Может быть, я плохо объяснил. Он решил убить вас всех. До последнего. Он великий король, потому что дорожит жизнью каждого фейри. И потому же он может стать беспощадным врагом. – Его взгляд упал на меня. – И чтобы добиться цели, он ищет тебя. То, что в тебе содержится. Кто в тебе содержится.
У меня было сухо во рту, голова плыла. Сквозь туман медленно проступало понимание.
Эти взгляды, которые я ощущала во сне. Шепот. Тянущаяся ко мне рука.
«Я ищу тебя».
Нет! Это был просто сон!
«Ты знаешь, что это был не просто сон».
Я открыла рот, но не сумела заговорить. Чудилось, что я схожу с ума. Как будто мало всего того, что стояло против нас. Мало и без того ужасных угроз.
Теперь еще и… это?
– Так у меня для него плохие новости, – заговорил Макс. – Решайе больше нет.
Ишка шевельнул бровью, но в остальном лицо его не дрогнуло.
– Нет?
– Умер, – сказала я.
Ишка нахмурился.
– Не знаю, возможна ли смерть для такого создания, – тихо сказал он. – А король все равно явится за ним, хотя бы за его прахом. Он одержим. Он будет без конца искать его. В тебе. – Его взгляд скользнул к Максу. – И в тебе тоже.
Я, стоило закрыть глаза, видела перед собой сундук с руками. Голые нервы тянулись сейчас прямо у меня по коже.
– А Зороковы? – спросила я. – Какова их роль?
– Зороковы?
– Семейство Зороковых. Треллианцы. Это они прислали тех… тех созданий. Те доставили нам весть от них.
Ишка непонимающе смотрел на меня. Потом лицо его просветлело.
– Король не отказывается от временных союзов. Я теперь… вышел из его ближнего
