наконец, сочла меня идеальной. Но она всё ещё не позволила мне посмотреть в зеркало, отчего мой желудок скрутило узлом.
— Вы абсолютно сногсшибательны. И если он сделает что-нибудь ещё, кроме как упадёт в обморок, я приму это как личное оскорбление. «Я выгляжу нормально?» — пробормотала она. — Извольте.
Затем она повернулась к моей матери, которая полулежала в одном из мягких кресел Фиоры, потягивая чай из чашки цвета морской волны.
— Вы скажете своей дочери, чтобы она перестала волноваться?
Она усмехнулась.
— Пусть девушка волнуется. В конце концов, это важный день. Хотя она права, Лина, — она пристально посмотрела на меня, затем поставила свою чашку на низкий кофейный столик перед собой. — Ты выглядишь сногсшибательно.
— Ты тоже. Папа потеряет дар речи.
Я кивнула на её струящееся платье сливочно-жёлтого цвета, отделанное кружевом цвета слоновой кости. Фиора настояла на том, чтобы изготовить его в подарок матери королевы.
Мама отмахнулась от меня.
— Сегодня речь не обо мне. Но спасибо тебе, милая.
— Кстати говоря, луна уже взошла, — Фиора кивнула на одно из открытых окон на дальней стене её ателье. — Он должен быть здесь с минуты на минуту. Сейчас моя очередь одеваться, так что, полагаю, теперь у вас есть разрешение воспользоваться зеркалом.
Когда она неторопливо вышла из комнаты, я бросилась через её магазин, избегая рулонов разноцветных тканей и антикварной швейной машинки. Я остановилась перед зеркалом в пол. У меня перехватило дыхание. Платье без рукавов облегало мою фигуру до бёдер, где оно слегка расширялось над ногами. Тысячи мерцающих кристаллов стекали с моей груди вниз к талии. Они были так плотно набиты, что я даже не могла разглядеть ткань под ними, пока мой взгляд не упал на юбку. Нежные, как перышко, цветы были вручную вшиты в ткань-шармез2, и все они были соединены виноградными лозами цвета розового дерева. Такие же кристаллы, что были собранные на моей груди, были рассеяны по складкам, и когда я повернулась на месте, они замерцали, как скрытые звёзды.
Я осторожно прикоснулась пальцами к татуировке грифона у себя на груди. И рядом с ней… Я подтолкнула свой бестиарий. Королева Лендрии и Корона Совета Заклинателей. Никогда в своей жизни я не ожидала, что окажусь здесь. Но я дала обещание самой себе прямо тогда и там, что я всегда буду поступать правильно по отношению к моим людям и моим тварям — ко всем им.
Мама встала и, подойдя ко мне сзади, обняла одной рукой меня за талию и прижалась подбородком к моему плечу.
— Я так рада, что я здесь, чтобы увидеть это.
Горло сжалось, я кивнула и положила свою руку поверх её.
— Я тоже.
Раздался сильный стук в парадную дверь, и появилась Фиора в небесно-голубом бальном платье. Она рывком открыла дверь. Её осенние глаза загорелись, когда она увидела моего отца, стоящего в дверном проёме. Очевидно, Фиора прислала ему наряд в тон костюму моей матери, и он хорошо ему подошёл. Костюм цвета пляжей Ортеги Кей был мастерски скроен по его фигуре.
Его взгляд сначала упал на мою мать, затем на меня. Он дважды сглотнул, прежде чем заговорил:
— У меня нет слов, чтобы описать, как вы прекрасны. Каждая из вас.
Тепло поползло вверх по моей шее, и я улыбнулась.
— Спасибо.
— Да ладно, вы можете отвесить друг другу комплименты позже. Мы опоздаем.
Фиора практически вытолкала его за дверь, таща нас с мамой за собой. Она быстро закрыла за нами магазин, а затем повернулась спиной к своему причудливому кирпичному коттеджу, стоящему сразу за воротами Вильгейма.
Я не совсем знала, чего ожидать, когда дело дошло до моей официальной коронации в качестве королевы. Нок намекнул, что это было похоже на празднование становления парной связи, но в гораздо большем масштабе. Когда я обдумала это, я спросила его, не могли бы мы внести несколько изменений, чтобы учесть некоторые обычаи Заклинателей, учитывая, что у нас никогда не было возможности отпраздновать выбор друг друга в качестве анам-кары. Он подчинился без колебаний, поэтому, когда я заметила бумажные фонарики, свисающие с каждого дерева в пределах видимости, моё сердце чуть не разорвалось.
— Ох, Лина, — слова моей матери были полны эмоций, когда она смотрела на фонарик перед домом Фиоры.
На мягкой желтой бумаге выделялся набросанный от руки рисунок Миада, выполненный чернилами из розового дерева. У каждого фонарика была своя тварь, но что-то подсказывало мне, что Нок позаботился о том, чтобы Оникс нашёл свой путь ко мне.
— Он хороший человек, — сказал мой отец.
Он заключил меня в легкие объятия, заботясь о моих вьющихся волосах, и нежно поцеловал в лоб.
— Я так горжусь тобой.
— Теперь мы знаем, почему тебе было велено оставаться внутри весь день. Он хотел сделать тебе сюрприз, — моя мама поцеловала меня в щёку. — Показывай дорогу, милая. Мы последуем прямо за тобой.
Я кивнула, проглотив комок в горле, и начала процессию, которая должна была закончиться тем, что я окажусь перед Ноком на ступенях замка. Мои родители выстроились позади меня, а Фиора бросилась к краю мраморной дорожки, ведущей в город. Она присоединилась там к нескольким своим друзьям и промокнула глаза носовым платком. Я предложила ей прогуляться с нами, но она категорически отказалась. По-видимому, в процессии должна была участвовать только семья.
К счастью, Нок и я согласились, что «семья» зависит от нас. Поэтому, когда я прошла через сверкающие ворота, отмечающие вход в моё новообретённое королевство, я была взволнована, обнаружив, что Кост, Калем и Оз ждут меня. Также одетые в потрясающие наряды, предоставленные Фиорой, они широко улыбнулись мне, прежде чем склонили подбородки к груди в почтительном поклоне. Один за другим они выстроились в ряд за моими родителями.
Сначала я не понимала, почему Нок так настаивал на том, чтобы церемония состоялась в первое весеннее полнолуние. Прошла всего неделя с момента нашей битвы с Вариком и Язмин, а сделать предстояло ещё так много. Мы планировали отправиться в Хайрат, проследить за проектом восстановления и убедиться, что Заклинатели получат все необходимые ресурсы или средства. А потом ещё был Рейн. Королеве Элианне сообщили о нашей победе, и она ожидала нашего возвращения, чтобы официально оформить торговые пути. Мы обещали навестить её после нашего пребывания в Хайрате, но Нок настоял, чтобы всё подождало до окончания сегодняшнего вечера.
И теперь я знала почему. Я уставилась на открывшееся передо мной зрелище. Слёзы подступили к моим глазам. Он вспомнил. Прижав подбородок к плечу, я оглянулась на Коста. Его понимающая улыбка была
