— Пришло время покорять магические горизонты, — заявила я, покончив с теорией и беря с кровати учебник по Практической магии, а вместе с ним прихватывая ночнушку и несколько платьев. — Но перед этим немного поосаждаем кухню.
Потому что второй день оставаться без завтрака я не планировала.
Тихонечко прокравшись по коридору и спустившись на первый этаж, я заглянула туда, где по идее повар уже вовсю должен был готовить. Но там оказалось пусто. Ни повара, ни, к сожалению, еды. Я тоскливо обвела взглядом пустые столы, стоявшие вдоль стен, и усмотрела на них одну единственную тарелку, на которую было что-то наложено и сверху прикрыто тряпкой.
— Неужели спасена? — поспешила к заветной тарелке, сдёрнула тряпку и — о, счастье! — обнаружила под ней вчерашние булочки с повидлом.
Плеснув в фарфоровый стакан холодного травяного чая, оставшегося после ужина, я откусила сладкую булочку. Из-под ног тут же донеслось жалобное скуление Озрика. Пристыженная псом, я по-честному разделила с ним находку и под его благозвучное чавканье поднесла стакан с чаем к губам, собираясь сделать глоток.
— Госпожа Лоренц? — удивлённый голос Паула заставил меня вздрогнуть и почти облиться чаем.
Будто нашкодивший ребёнок, я виновато обернулась и, пока меня не успели отчитать, снова откусила от булки.
— Почему вы так рано? И почему здесь? — спрашивал человек, находившийся ровно там же и ровно в такое же время.
— Взаимно, — ответила ему, делая смачный глоток холодного, но ароматного чая. Паул посмотрел на меня с лёгкой завистью. — Будете? — протянула ему булку.
Озрик, явно рассчитывая справиться с едой без посторонней помощи, обиженно заскулил.
— Давайте, — согласился дворецкий после секунды раздумий.
— Я сегодня в замок пойду пораньше, — сказала, когда на тарелке почти ничего не осталось. — Предупредите за меня господина Макроя, пожалуйста. А то он обязательно скажет, что я где-нибудь прохлаждаюсь.
Паул понимающе кивнул.
— Я ему передам.
На том мы и расстались. Паул продолжил подъедать булки, а я отправилась в тот самый коридор, ведущий к параллели. Сжимая в руках учебник и платья, я сделала глубокий вдох, собираясь с решимостью. Ведь чтобы в одиночку отправиться в логово монстров, требуется немало храбрости. Выдохнула и повернула дверную ручку.
— Р-ртяв, — услышала возмущённое за спиной.
— Нет-нет, Озрик, тебе сюда нельзя, — начала прикрывать дверь прямо перед его носом. — Арвин сказал, что Сумманские львы не едят только людей, о лилохвостах никакой речи не шло.
Оставив своего верного друга в особняке, я, стараясь не издавать лишних звуков, направилась в замок.
Что там мне сначала надо сделать? Покормить голодного льва? Тоже мне проблема.
Свои вещи и учебник я оставила в холле, озираясь, прокралась в подвал и уже с ящиком свежего мяса направилась к замечательному и совершенно неопасному питомцу.
— Р-р-р, — встретил он меня издалека, но его плохое настроение и недоверчивое ко мне отношение улетучились, как только он увидел еду.
— Правильно, со мной надо дружить, — поучала его, бросая в клетку мясо.
Когда с кормлением было покончено, оставалась только уборка. И я до последнего боялась, что вместе с грязью исчезнет что-то более существенное, например, кусок клетки, защищавшей меня от зверя. Поэтому на уборку я медитировала долго и мысленно оценивала свои шансы сбежать, если что-то пойдёт не так.
— Главное, не забывай, кто тебя только что кормил, — велела я льву, наконец, формируя печать.
Она вспыхнула, прошлась светом по стенам и полу, очищая их, но, хвала небесам, оставила клетку и льва нетронутыми.
— Ну, вот, — обрадовалась я. — Из меня вполне может выйти сносный маг. Да и работа на второй взгляд кажется не такой уж и нервной.
Я взяла ящик, чтобы промыть его в роднике, и уже в холле подхватила свою одежду вместе с учебником. Наверно, я могла бы узнать у Паула, кто обычно в особняке Макроев занимается стиркой, но доверять незнакомому человеку свои грязные вещи было неприятно. Да и в магии практика мне не помешает.
С охапкой в руках я осторожно выглянула из дыры в стене — на улице было всё так же безоблачно и тепло. Казалось, погода в параллели замерла в одной поре. Мои глаза невольно прошлись по траве и остановились на сухом дереве в центре. На ветке, как и в прошлый раз, восседал огненный говорун. При виде меня птица оживилась и зачирикала.
— Можешь не стараться, — предупредила его, — я твоему беззаботному пению больше не верю. И даже не думай спускаться с ветки.
Расправив плечи, я дошла до родника, с демонстративным спокойствием промыла ящик и разложила на траве первое платье, самое страшное. Настолько оно мне не нравилось, что его и испортить было не жалко.
Но практическая сторона магии оказалась в разы сложнее теоретической. Я была уже порядком уставшая и мокрая, когда поднявшаяся из родника струйка воды впервые не расплескалась и не попыталась помыть меня вместо платья. Я замерла в надежде увидеть чудо…
— Эрна, что выделаете? — и конечно же Арвин должен был всё испортить.
Снова обрызганная я раздражённо повернулась на голос.
— Вы не могли подождать? — спросила у него с укором.
— Не мог, — ответил Арвин, разглядывая мои мокрые волосы и платье. — У меня срочный вызов, — пояснил он, наконец, сделав какой-то вывод из моего внешнего вида и кивнув самому себе. — В столицу пробрался Трёххвостый молох. Держать его больше негде, придётся на время забрать к нам. Поживёт в лесу.
Ну, хотя бы не в передержке, и на том спасибо. А в лес хоть стаю молохов пусть приводит. Тем более, если память мне не изменяет, речь шла о простой шипастой ящерке, размером не больше ладошки.
— И не задерживайтесь тут, — Арвин обвёл взглядом лужайку. — Идите в дом.
— Хорошо-хорошо, — согласилась, возвращаясь к своей так называемой стирке. — К вашему приходу меня тут уже не будет, — пообещала, искренне имея это в виду.
Арвин, удовлетворённый моим ответом, направился в замковый холл, к порталу, а я продолжила творить водяное безобразие. И более того, оно у меня даже начало получаться. Одно платье было удачно постирано, другое, и вот пришло время для моей драгоценной, целомудренной ночнушки. Занеся руки, я принялась вычерчивать символы. Струя воды из родника поднялась в воздух, и…
— А-а-р, — из холла донёсся животный рёв, будто из рупора.
Кажется, я слегка не рассчитала время. Кто же думал, что Арвин вернётся буквально через несколько минут? Да и маленький молох, судя по звукам, оказался не таким уж и маленьким. Бросив одежду в ящик, я ринулась в сторону, освобождая дорогу к лесу и отдаляясь от дыры в стене, через которую пройдёт монстр.
— Ти-ихо, ти-ихо, — услышала я спокойный голос Арвина.
Из дыры показалось три длинных, шипастых хвоста, принадлежавших не просто большой, а огромной ящерице. Она пятилась на лужайку, показывая своё плотное, громадное тело, покрытое хитиновыми пластинами и загнутыми шипами.
Один шаг на лужайку, другой, и вот ящерица уже показалась полностью, а следом за ней появился и Арвин. Он шёл, выставив перед собой святящуюся левую руку. Желтоватое сияние, исходившее от неё, пульсировало и, гипнотизируя молоха, заставляло его пятиться в сторону арочного коридора, отделявшего лужайку от леса.
Я завороженно наблюдала не за тем, как монстролог молча и уверенно направлял ящера, а за его светящейся рукой, будто и сама стала подконтрольным ему зверем. Сила этого света потянула меня вперёд, и я сделала шаг, наступая на сухую ветку.
— Хрусть, — отозвалась она из-под моей подошвы.
Свет вокруг руки Арвина замигал и погас, а ящерица, очнувшись от влияния, заревела громче прежнего и, переступив задними лапами вбок, махнула одним из шипастых хвостов, целясь в монстролога.
Едва успев среагировать, он пригнулся, создал печать и с её помощью оттолкнул молоха к одной из арок. Ещё одна печать — и ревущая ящерица отлетела дальше. Её хвосты, беснуясь, прорывали колеи в траве, разбрасывая вокруг землю. Один из шипов задел арку, и в воздух полетел отвалившийся камень. Неудивительно, что в стенах замка были пробоины.
