когда он пришпорил коня и умчался вперед. Позволила себе немного расслабиться. Вцепилась мертвой хваткой в поводья и, попросив лошадку не сбросить меня, двинулась за остальными.
Благо, не пришлось ехать быстро. Небольшая группа аристократов во главе с тем самым синим пятном — моим несостоявшимся женихом — отправились в гору. Сзади собрались три дамы в возрасте, я и немногочисленная провизия.
Они разговаривали о шляпках. Дамы, конечно же. Провизия и я с ней за компанию молчали. Первое время прислушивалась к обсуждению, но эта тема оказалась настолько скучной, что вскоре сосредоточила свое внимание на окружающей природе.
Высокие ели редкими островками рассыпались по каменистому склону. Неподалеку журчала вода. Тропа то становилась уже, то шире, виляя из стороны в сторону. Вскоре мы попали в более густой лес и добрались до моста, с которого я упала вчера.
Барион словно прочел мои мысли и обернулся. Подмигнул. Указал на отделившегося от остальных мужчин Вемунда, к которому я, подавив вздох, поспешила присоединиться.
— Доброе утро, милорд, — выдала любезно, подъехав к нему.
Так, нужно красиво изъясняться. Придумать красивое оправдание своему поступку, сослаться на… женские дни и внезапный приступ панической атаки. Думается мне, подобное поведение не редкость. Он явно не дурак и должен понимать, что молодая девушка вряд ли по своей прихоти решила выйти за него замуж, а потому в самый ответственный момент не выдержала давления и испугалась.
Но не успела я даже открыть рта, как несостоявшийся муж смерил меня высокомерным взглядом и пришпорил коня, тут же удаляясь.
— Я честно попыталась, — пожала плечами, но заметила недовольство на лице остановившегося впереди Бариона и с натянутой улыбкой проехала мимо.
Видимо, Вемунд сильно оскорбился. Он не просто не хотел выслушать меня, но и не замечал вовсе. Сколько бы я ни пыталась его догнать, каждый раз оставалась ни с чем. То смотрела в спину быстро уезжающему старику, то билась о непробиваемую стену его равнодушия.
— Да позвольте хотя бы объясниться! — выловила я лорда во время небольшого привала.
— Пошла прочь! — отодвинул он меня тростью, расчищая себе дорогу, вот только я снова преградила ему путь.
— Нет уж, вы со мной поговорите.
— Лорд Фолис, — вдруг позвал Вемунд и продолжил, едва «брат» оказался рядом: — Будь добр убери это ничтожество с моего пути, или я сам все сделаю. Но поверь, мои методы не понравятся вам обоим.
— Каталина, — с укором посмотрел на меня Барион, — перестань надоедать почтенному лорду Горлэю. Я тебе уже говорил, что твоя вчерашняя выходка перечеркнула все мои старания обеспечить тебе достойное будущее. Смирись!
Я хлопнула глазами. Закрыла рот, напрочь потеряв дар речи. Перевела взгляд на худощавого старика, отдаленно напоминающего высохшего вампира, затем на наглого блондина. Правда, быстро взяла себя в руки и сжала кулаки. Приняла невинный вид и, будто ничего не произошло, зашагала к Ноэрии.
Внутри бушевали эмоции. Меня тянуло развернуться и высказать Бариону много нелицеприятных слов, которые сейчас вертелись на языке. Я даже не сразу расслышала, что ко мне обращалась одна из дам, а потому переспросила:
— Простите, что?
— Вемунд злопамятен, — сказала Даринда, пышнотелая женщина с мушкой над губой. — Помяни мое слово, деточка, он с тобой не станет разговаривать.
— Ой, больно кому нужен этот высокомерный старик, — решила заступиться за меня Ноэрия. — Не понимает, как страшно юной девушке отдавать себя в руки черствому зануде. Правда, Фо-фо?
Из походной сумки на боку белой лошади высунулась пушистая голова собачки. Она посмотрела на хозяйку, взяла протянутое лакомство и спряталась в своем укрытии.
— В свое время я тоже боялась, — улыбнулась мне мать Роуэна. — Лишь Пророк и Святые знают всю степень моего негодования. Стать женой следующего Хранителя, пожертвовать ему часть своей силы, да еще всю оставшуюся жизнь провести в столице, содрогаясь от… — Она мотнула головой и продолжила с улыбкой: — Правильно сделала, что сбежала!
— А я считаю, что девушка не должна так себя вести, — раскрыла веер третья дама, имени которой я до сих пор не узнала. — Леди полагается быть смиренной и покладистой. Делать то, что решил за нее муж или отец.
— Не слушай ее, — взяла меня за руку Ноэрия. — В тебе чувствуется бунтарский дух, который не остановить. Не подавляй его! Следуй зову сердца и обрати внимание на…
Я вздрогнула, почувствовав невидимое прикосновение к виску. Высвободила ладонь. Повела головой, заподозрив неладное. Женщина же не продолжила фразу, взглянула на меня с живым интересом.
И мы смотрели бы друг на друга, если бы не лай. Фо-фо выпрыгнула из сумки, утонув в высокой траве. Побежала вверх по склону. На пару мгновений вынырнула, повернулась вправо, где начинался тот самый утес Памяти, но тут же снова загавкала и поспешила к пышным елям, за которыми виднелся обрыв. Ноэрия отправилась за ней. Я следом.
— Малышка, — испуганно крикнула женщина, когда лай резко оборвался. — Фо-фо!
— Не свалилась же, — посмотрела я вниз, где за россыпью валунов пестрели верхушки деревьев.
— Моя Фо-фо, — прижала руку к груди мать Роуэна.
— Так, без паники! Сейчас я ее…
Ухватившись за ветку с иголками, я начала спускаться. Спрыгнула на ближайший выступ, охнула, когда туфли заскользили вниз, но быстро нашла равновесие. Подбадривающе улыбнулась Ноэрии. Взглядом отыскала следующий выступ.
Не прошло и пары минут, как под ногами оказался мягкий мох, а носа коснулся запах тины. Я не нашла его источник и зашагала к ближайшим деревьям.
— Фо-фо? Собачка, где ты?
Эта часть леса встретила меня подозрительной тишиной. Ни пения птиц, ни скрипа деревьев или шелеста неугомонного ветра, который при спуске шаловливо задирал мои юбки и уже выбил из прически несколько прядей. Лишь стройные стволы сосен, глубокие рвы и валяющиеся повсюду ветки.
— Фо-фо, — перешла на шепот.
Я будто осталась одна. Бесконечный лес, неприступная стена обрыва за спиной, с которого я недавно спустилась, и редкие заросли слева. Внутри завозился червячок страха. Грудь сдавило от неприятного предчувствия надвигающейся опасности. Все здесь казалось неестественным. Неправильным! И вроде бы рядом находились люди: они там, вверху, в любую минуту придут на помощь. Но необоснованная паника пищала противным голоском, что я никому здесь
