пискнула Лисия, – и бабушка.
– Поздравляю, теперь еще и эльфы будут. – И не выдержав, заржала, падая в кресло. Вот умора! Представляю вытянувшуюся физиономию главы дома Эфар, когда он узнает, что дома Эфар в скором времени станет чуточку больше.
Конь центральный, главный
Цирк с конями начался, как всякий абсурд, внезапно и именно что с коней. Я выглянула из окна, чтобы посмотреть на прибывшую свадебную упряжку с “настоящими эльфийскими”, как значилось прайсе агентства, лошадьми и отвесила челюсть. Кони, конечно, были, но какие! В элегантную, воздушную и довольно вместительную открытую коляску, украшенную лентами и цветами, были впряжены уже однажды виденные мною зомбокони в кроваво-алых лентах и цветах. Поизящнее, конечно, но это единственное, что хоть как-то указывало на причастность к эльфам. На месте возницы, чрезвычайно гордый оказанным доверием, восседал Видь, принаряженный по случаю в зеленые штаны и ярко-лимонную рубашку. “Ну, хотя бы без цветочков”, – подумала я, щурясь от бликующей на солнце лысой макушки эльфира. В принципе, я ничего не имела против трех жутковатых монстр в упряжке, сама не пойми во что превращаюсь, но как на это отреагируют магсканы и дежурные сотрудники надзора, патрулирующие улицу, по которой эта красота покатит к магистрату? И не ждать ли в ближайшее время потока штрафов, потому что сюда оно тоже как-то ехало?
Вернулась к размышлениям. Платье уже было на мне, осталось выбрать туфли, красивые и удобные, чтоб не только у зеркала постоять. У меня как раз такие и были. Три пары: одни красивые, одни удобные и одни, чтоб у зеркала постоять. И ботинки. От мук выбора меня отвлек скандал в коридоре. Дан сцепился с Лисией за право быть моей подружкой, раз уж место свидетеля нагло занял Эфарель. Мар, наверное, чисто от удивления согласился. Но, кажется, ни один вампир не в состоянии переспорить упрямую беременную полуведьму. Либо это природная настырность, либо харизма будущего отпрыска дома Эфар уже начала влиять на мамочкин организм. Судя по звукам, Лисия уверенно побеждала, а значит…
Презрев правила хорошего тона (впрочем, он всегда плевать на них хотел) Лодвейн ввалился ко мне в комнату. Душераздирающе вздохнув, он откупорил баночку “ред-булька” и глотнул из нее так, словно напиток был отравлен, а он совершает показательный уход, чтоб всем стало стыдно за свое поведение.
– Ну скажи ей! – взвыл он и бросился ко мне, видимо, силой вытрясать слова в свою защиту, но споткнулся о выстроенные на полу туфли.
Вапирские пальцы сжались, жестянка с “ред-бульком” тоже, струя артериального цвета ударила в потолок, осев на золотисто-бежевом лифе моего платья живописной россыпью. Будто я кого-то убивала об стену не надев фартучек.
– Глядь, Лодвейн, скотина, что натворил! – рявкнула я, и температура воздуха в комнате резко подскочила..
– Извини, – бормотнул Дан и, решив реабилитироваться, мазнул лапкой по выпуклостям, на которые попало больше всего.
Я взвыла. Куда там гарпии! Рубиновые капли, которые можно было бы принять за аппликацию, превратились в полосы. Дан еще и за подол успел хватануть другой рукой, той в которой свою банку держал. Теперь, кажется, я не только кого-то убила, но еще и на части разделала, и тоже без фартука.
– Придумал! – воскликнул Дан и вымелся прочь.
Я как раз подумывала надеть одно из своих трех платьев, спрятав несчастное свадебное в угол потемнее, как дверь снова открылась, явив плюющегося ядом некроманта в когда-то, возможно, не так давно, шикарном и чистом костюме. Мар матерно бормотал очищающее заклинание и отчаянно оттирал платком плечо.
– Что стряслось? – спросила я, наполовину скрытая дверцей шкафа.
– Голубь, чтоб его гули драли, – ответил он и продолжил, но это де… декоративное украшение было на диво устойчиво к любым очищающим заклинаниям. Потом посмотрел на меня внимательнее. Смазанная кровавая пятерня на подоле вопияла.
– А с тобой что?
– Лодвейн, чтоб его тоже гули… того.
– Тьма… времени почти нет. А, ладно, пиджак сниму, – и повернулся ко мне спиной.
Я сползла по дверце на пол, рыдая.
– Ихииии… Хоооо… Хоолиин, у тебя вся спина белая… Ихииии… И зад.
– Вот де… демоны, – буркнул некромант все-таки сдирая облагороженный пиджак. – Я сначала в лужу наступил, потом эта тварь сверху. Психанул, шваркнул по ней, не помню чем, и на лавку сел подышать, успокоится...
– Успокоился? – хихикала я в испачканный подол.
– Угу, хоть закапывай. А что за страхи под окнами?
– А это, дорогой, наш кортеж, – жеманным голоском пропищала я, поднимаясь с пола, и попала прямиком в цепкие руки темного. Мар мгновенно прижал к себе, страстно припав к моим губам и размазывая с таким тщанием нанесенную помаду.
– Ужасно… Ты ужасно красивая сейчас в этом окровавленном платье… К демонам… магистрат, давай быстренько прямо здесь… поженимся, гранью смотаемся в Холин-мар к камню, и гранью же свалим на побережье, а эти придурки… Это ты Арен-Тана приглашала? Нет? И не я… Да и бездна с ним… Пусть сами перед гостями оправдываются.
– Мар! – пискнула я, вспоминая, что “ред-бульк”, в отличие от настоящей крови, не сворачивается.
– Км… – выдал Холин.
Видимо, этого кого-то мы вместе убивали, а потом вместе же разделали и сожрали. Моя помада, одинаково неравномерно распределившаяся что по моим губам, что по губам Мара, удивительно совпала по цвету с гемоглобиновым вампирским питьем.
– О, прыкрасная невеста! Не найду сибе я места! – не слишком музыкально, но громко и старательно завыли под окном, отрабатывая заявленный в проспекте романс.
У Холина дернулась щека, и линии привратного знака зловеще зашевелились.
– Да, точно, – тут же согласилась я, – давай никуда не пойдем. – И пятясь задом к окну и путаясь в подоле (туфли не выбрала, а платье шилось с расчетом на каблуки) жалобно проныла: – Что-то я уже не хочу.
– В бездну, – рявкнул Холин, схватил меня за руку и с решимостью обреченнного поволок наружу. На ходу оттирая рукавом рубашки помаду с лица, оцарапал губу запонкой. Теперь кровь была хотя бы настоящей.
Внизу в холле мы наткнулись на наших свидетелей, Лисию и... Дана. Вот жук! Невозмутимого Эфареля, уступившего роль дружки жениха, идеально-прекрасного в традиционных эльфийских парадных шмотках и с проявленным венцом на лбу. И Арен-Тана и без того выглядящего странно без бордовой мантии, а с длинной черной, похожей на гроб коробкой, перевязанной бантом, и того страннее. На торце коробки я разглядела
