испуганная, с нереально участившимся сердцебиением, пылающими щеками, пересохшими губами и сразу же разбудила Кайлу, призвав к ответу. Никакой настройки я сегодня не проводила, так почему снова увидела это… безобразие!
Сонная соседка не сразу поняла, чего от неё хотят. Потом велела показать предмет, который я использовала. Платок Мэйверза нашёлся почему-то под моей подушкой. А увидев кровь и узнав, что она моя, Кайла не на шутку рассердилась.
— Разве вам, аристократам, не объясняют с детства, что кровь усиливает большинство ритуалов! Ты же тут привязку на повторяющиеся сны умудрилась соорудить, хоть и хлипкую! — сердито отчитывала она меня, словно преподаватель нерадивого адепта.
Это злило — меня ведь как будущего проводника воспитывали, а у них совсем другая магия, там кровь никаким образом не фигурирует! Но задетую гордость подавлял почти панический страх. Это что теперь никогда не закончится⁈
— Объяснять нужно было лучше! — вяло огрызнулась я и с отчаянной надеждой спросила: — Как теперь разорвать эту привязку? Должен же быть способ!
Кайла смерила меня строгим взглядом, потом смягчилась и со вздохом сказала:
— Просто уничтожь платок. Должно сработать. Сны прекратятся, но, скорее всего, не сразу.
— Это как? — насторожилась я, уже собравшаяся закрыться в купальне и сжечь источник проблем.
— Привязка делалась на ментальном уровне, так что полностью её следы исчезнут… эм дня через два-три! — «обрадовала» соседка.
Повезло ещё, что она ошиблась в подсчётах, и развратные видения посетили меня только следующей ночью, а потом снова начал преследовать образ мёртвой служанки, что в сложившейся ситуации даже обрадовало.
Мэйверз все эти дни ко мне не подходил и словно специально держался на расстоянии, но не скупился на нечитаемые тяжёлые взгляды, которые ощущались физически и заставляли нервничать.
А когда, наконец, наступили выходные и мы оказались в экипаже наедине, я вдруг осознала, что поступаю весьма опрометчиво, отправляясь с ним неизвестно куда без сопровождения. Это в детстве мы бы просто беззаботно ругались всю дорогу, а сейчас между нами повисло неловкое молчание и ощутимое напряжение, как в воздухе перед грозой, когда в любую минуту может грянуть оглушительный раскат грома и огненно полыхнуть молния.
Я не выдержала первой и нарушила неуютную тишину, нервно поинтересовавшись, куда именно мы едем?
— В твой замок, — лаконично бросил Рэйвуд, глядя в окно, и помедлив, пояснил: — То есть в замок твоего прадеда. Валда там в последнее время работала.
— Значит, ты признаёшь, что замок по праву мой? — машинально зацепилась я за эту оговорку.
— Ну так он же змеиный, — хмыкнул парень с мрачным сарказмом, по прежнему не глядя в мою сторону.
А вот я, хоть и очень старалась, совсем не смотреть на попутчика не могла. В памяти то и дело всплывали картины из весьма нескромных снов с его участием, и взгляд периодически, словно магнитом, притягивало к точёному профилю нахохлившегося Мэйверза, явно пребывающего не в лучшем расположении духа. Это злило и тревожило одновременно. Ведь предполагалось, что так глупо должен вести себя он, а не я.
Хорошо хоть сам блондин об этих снах пока никак не упоминал. Но когда я уже практически перестала беспокоиться по этому поводу, а на горизонте показались башни замка, Мэйверз вдруг резко повернулся ко мне и ровным безэмоциональным тоном поинтересовался:
— Скажи-ка, Дорган, ты же вроде как сновидящая теперь. Не связано ли это обстоятельство, с тем, что меня уже третью ночь преследуют сны о том, как ты нагло меня домогаешься?
— Чего⁈ — от столь возмутительной формулировки я на мгновение растерялась, едва себя не выдав, а потом, собравшись, сердито отчеканила: — Какая чушь! Мне не интересны твои грязные фантазии, Мэйверз! Попрошу впредь меня в них не посвящать!
— Если это всего лишь мои фантазии, чего же ты так покраснела? — не поверил попутчик, пристально вглядываясь в моё лицо.
Эмоции-то я сдержать смогла, а вот физиологические реакции контролировать не получалось, так что щёки действительно предательски пылали, а сердце отбивало быстрый, неровный лихорадочный такт.
— Потому что мне стыдно… за тебя!
— Значит, ты не имеешь отношения к этим снам? — Сухой безэмоциональный тон Мэйверза сменился тевожно-вкрадчивым, что мне совсем не понравилось.
— Нет, конечно! — возмутилась я, хотелось верить, что вполне натурально.
— Очень на это надеюсь! — он вдруг резко пересел ко мне, оказавшись совсем близко, и, наклонившись прямо к уху, практически касаясь его горячими губами, отчего по коже пробежали мурашки, угрожающе прошептал: — Если узнаю, что это твоих рук дело, заставлю повторить всё на яву, Дорган! Не отвертишься!
Это прозвучало как обещание, от которого бросило в жар. Разнервничавшись ещё больше, я сердито оттолкнула наглеца и холодно заявила:
— Не знаю, что там тебе сниться, Мэйверз, но я здесь точно не при чём! Мне бы такого извращения и в голову не пришло!
В каком-то смысле так и было — в первый раз я просто не представляла, какие именно сны нам предстояло увидеть и разделить. А потом сработала невольная привязка.
— Надеюсь, — сухо повторил парень и неторопливо вернулся на своё место, а через минуту экипаж остановился, прибыв к месту назначения.
В огромном и величественном замке Дорганов мне удалось побывать лишь однажды. Мэйверзы поначалу не придумали ничего лучше, чем устроить из него что-то вроде музея и открыть для посетителей. Поскольку мама считала ниже своего достоинства переступать его порог в качестве гостьи, а мне очень хотелось взглянуть на бывшие владения нашего рода, я отправилась туда с дядей Эртаном — единственным родственником, с которым родительница поддерживала связь.
Увиденное впечатлило, но в целом замок показался мне мрачным, немного вычурным, холодным и неуютным. Словом, оставил не самое приятное впечатление. А дядя Эртан, видимо, погрузившись в воспоминания, затосковал, да так что к утру опорожнил четверть винного погреба отчима и был выдворен им домой — в глухую провинцию.
И вот я снова здесь. И снова эта громадина удивляла и завораживала мощью и масштабом. Какой же он огромный! Сейчас таких уже не строят.
— Насмотрелась? Идём, — буркнул Мэйверз, с неприязнью глядя на башни замка снизу вверх. — Тут недавно ремонт начался, но в выходные, обычно, никого кроме прислуги не бывает.
— Идём! — мне уже не терпелось увидеться с Валдой и убедиться, что мой дар сновидящей чего-то стоит.
Вот только долгожданная встреча так и не состоялась. Вышедший встретить нас смотритель, узнав о цели визита, со вздохом сообщил, что девушка, которую я ищу, погибла в результате несчастного случая прямо здесь, в замке. Причём ещё несколько декад назад.
Это был приговор всем моим надеждам. Сама не знаю зачем, расстроенная и опустошённая, я попросила показать хотя бы место, где она умерла. Просто подумалось, раз уж предвидеть будущее мне не дано, возможно, таким образом душа погибшей пытается мне что-то сообщить. Например, что её смерть на
