В груди болело, рвалось на мелкие кусочки. И точно также пекло в глазах, и горло сжималось, я из последних сил давила рвущиеся наружу слезы. Внутри… пружина скрутилась так туго, что еще немного – и меня саму начнет трясти от безысходной ярости, от безнадежного отчаяния.
Я поднялась, повернулась к ним спиной и на деревянных негнущихся ногах двинулась к выходу. Там, у двери, все еще стоял Артус Фирлэйм, лощеный, самодовольный мерзавец, который возомнил, что может угрожать моему старенькому и безобидному папе.
Наши взгляды скрестились. И, наверное, что-то прочел он в моих глазах, потому что дернулся в испуге – но опоздал.
Пилоты всегда имеют отличную физическую подготовку, в том числе, по части рукопашного боя.
И я, проходя мимо, дала все-таки выход тому напряжению, что меня сжигало изнутри. Я испытала мало с чем сравнимое наслаждение, когда под моим кулаком хрустнул идеальный нос волшебного принца, а затем и сам он согнулся пополам с воплем, когда моя острая коленка достала его пах.
Замечательно, сволочь.
И, уже не дожидаясь, когда нас кинутся разнимать, я обернулась, махнула рукой опешившим представителям Альянса, и вышла прочь из кабинета совещаний.
***
План был готов еще до того, как я открыла замок идентификационной картой. Ха! Пусть думают, что я согласилась, испугавшись шантажа. Нет, правильнее так: внутри все бралось хрустким ледком от одной только мысли о том, что они смогут как-то навредить моему папе, но это означало только одно: мне нужно быть быстрее.
Я замкнула апартаменты, сбросила туфли и босиком прошла в ванную. Поплескала в лицо холодной воды, глянула на себя в зеркало. Бледная, губы плотно сжаты, даже побелели, а в глазах нехороший лихорадочный блеск. Определенно, Марго, надо действовать, пока ярость все еще клокочет в груди, пока ее огонь отгоняет смертельный холод страха. Выругавшись, я принялась сдирать с себя костюм, белую блузку. К черту! Ничего из этого мне больше не понадобится.
Впрыгнула в комбинезон из пласт-коттона, вжух – застегнула его до горловины. Это во-первых. Во-вторых – удобная обувь. Возможно – и даже скорее всего – придется побегать. Следовательно, долой каблук. Нет ничего лучше, чем ботинки на аэроподошве. Я подобрала волосы, подколола их на затылке так, чтоб не мешали, затем проверила документы и уже через нейроинтерфейс закрыла локальный банк данных, готовя его к транспортировке на один из нейтральных, промежуточных узлов сети. Глянула на хронометр – отлично. На сборы было потрачено не более десяти минут. Возможно, они там все еще прикладывают лед к сломанному консульскому носу, и совершенно не думают о том, что пташка может упорхнуть из клетки, не побоявшись угроз.
Я подключилась к справочному модулю, сделала запрос о местонахождении спасательных челноков. Ответ в виде трехмерного плана станции и проложенного маршрута вернулся почти мгновенно. Я похлопала себя по карману, еще раз проверяя документы и идентификационную карту, а затем, более не задерживаясь, шагнула в коридор. Дверь с тихим шипением закрылась за мной, и я побежала туда, куда вела меня золотистая стрелка, проецируемая прямо на имплант.
Уже в транспортере, держась за пружинящий резиновый поручень, и посматривая на двух женщин в униформе, едущих в том же направлении, я запоздало подумала о том, что Мишель совсем не обрадуется тому, чем обернулся мой полет на «Содружество». А ведь он, похоже, хлопотал, чтоб это место досталось мне. На миг я даже ощутила укол совести – но все схлынуло при мысли о том, что еще чуть-чуть – и меня бы в самом деле отдали девиранину. Если бы понадобилось, то спеленали бы в смирительную рубашку, которую объявили бы свадебным платьем, и в таком виде и вручили бы. Мол, получайте куколку.
Не знаю, зачем, но я отправила Мишелю сообщение «Улетаю. Прости».
Он отреагировал на удивление быстро, транспортер даже не успел достичь пересадочной площадки.
«Что случилось?»
«Недопонимание».
«Какого рода недопонимание? Марго… Какого черта там происходит?»
«Потом расскажу», - отправила я последнее сообщение.
Через секунду интерфейс вновь замигал значком нового сообщения, но его я проигнорировала. Золотая стрелка навигатора вывела меня на пересадочную площадку. Очередной транспортер, похожий на бочонок из металла, стекла и пластика, стоял пустым. Мне везло. Я запрыгнула в него, ткнула пальцем в обозначение модуля, ведущего к эвакуационному отсеку. Челнок послушно понесся по тоннелю, покачиваясь на поворотах. Я вздохнула и прикрыла глаза. Пока что… все шло гладко, и хотелось верить, что я успею улизнуть со станции до того, как меня действительно хватятся.
Транспортер замедлил ход, я сверила маршрут с указателем навигатора – все гладко, прибыл как раз к модулю обеспечения эвакуации. Здесь людям в случае необходимости срочно покинуть станцию выдают минимальные наборы жизнеобеспечения: запас кислорода, несколько белковых коктейлей и воду. В эвакуационных челноках нет механизма рециркуляции воздуха, да и вообще, считается, что челнок попросту должен доставить людей до ближайшего шаттла.
При этом челнок был управляемым. Более того, дорогой, качественный челнок можно было перевести в режим пространственного прыжка – и я очень, очень рассчитывала, что «Содружество» оснащено именно такими челноками, потому что поблизости от содружества находились только корабли девиран. Случись что на станции – вряд ли девиране бросятся принимать у себя пострадавших.
Двери транспортера с мягким шелестом раскрылись – подобно тому, как раскрывается раковина тридакны, и я выскочила наружу. Осмотрелась. Удача по-прежнему сопутствовала мне: здесь не было ни души. Лишь стойки с экзокостюмами, стеллажи с наборами жизнеобеспечения. Последние были упакованы в белые овальные капсулы, и, глядя на бесконечные стеллажи, можно было подумать, что они забиты личинками каких-нибудь негуманоидных существ.
Я сгребла со стойки ближайший экзокостюм, схватила шлем, затем подскочила к стеллажу и взяла два набора – больше попросту в руки не помещалось. Конечно, можно было облачиться в экзокостюм прямо здесь, но я решила, что время дорого, и лучше я сделаю это уже в челноке – а еще лучше – уже во время пространственного прыжка. Теперь… бегом, к отсеку эвакуации.
Золотая стрелка навигатора внезапно замигала и погасла. Я ругнулась – что еще за фокусы? Мое отсутствие в апартаментах заметили? Отключили идентификатор?
Это было плохо, но уже не критично. За годы работы в компании, которая предоставляла услуги военного толка, я многому научилась. В том числе, открывать двери, которые считались закрытыми.
Трусцой добежав до поворота, обозначенного стеллажами с белыми «личинками», я свернула в проход, который вел к широким металлическим дверям, а они, в свою очередь, должны были открыть путь в отсек с челноками. И – резко перешла на шаг, но все так же, вперед, не останавливаясь.
Там, перед последними дверями, отделившими меня от челнока, стоял мужчина. Я его узнала – по пегим, коротко стриженым волосам, по военной выправке, по светлым, ледяным глазам.
Улыбнулась. Жаль, что Кабальди не видел, как пострадал нос консула. И продолжала идти вперед, потому что останавливаться я уже не собиралась.
- Куда это вы собрались, госпожа Росс? – противненькая насмешка в голосе. Как он попал сюда раньше меня? Вероятно, отправился сразу же, как только узнал о сломанном носе Фирлэйма.
- Вы не любите девиран, - ответила я, - поэтому должны поощрять мое желание отсюда убраться и понимать нежелание выходить замуж за представителя этой расы.
- Это верно, - он спокойно стоял и ждал. Я подходила ближе, и ближе.
Чертов Кабальди. Не боится. Но если его оповестили о моем показательном выступлении в кабинете совещаний, он обоснованно не боится?
