Вместо ожерелья я взяла в руки ажурный чулок, искусно связанный из белой шелковой нити.
— Нравится? — раздалось от двери.
Я обернулась.
На пороге стоял и самодовольно улыбался, наблюдая за мной, генерал Канаган собственной персоной.
И тут меня словно пыльным мешком по голове шарахнуло.
Эти тряпки он покупал для любовницы!
Для будущей! Любовницы!
Для девушки, которую видел своей постельной игрушкой, но не женой. Которую и не собирался звать замуж.
Для меня!
— Красивые, правда? — продолжал улыбаться генерал, не подозревая о дикой буре ярости, растущей в моей душе.
Купить меня вздумал, блохастый? Решил, что раз я из простых, то за красивую тряпку ноги перед любым раздвину, что гордости у меня нет? Да за кого он меня принимает! За гулящую девку? За шалаву портовую?
Брови мои сошлись под грозным углом. В бешенстве я смяла в кулаке кружевную ткань чулка. До дрожи в пальцах захотелось стереть с лица генерала эту самодовольную улыбку. Показать, что даже слуги имеют чувство собственного достоинства.
Или считает, раз господин, то ему все дозволено?
С видом разгневанной ведьмы я шагнула к двери, которую загораживал генерал.
Ишь, уже приготовился к постельным утехам. Побрился, надушился, волосы уложил, приперся в мою комнату полуголый, в одних штанах, с обнаженным торсом. Думал, увижу его дорогущие подарки и сразу в восторге кинусь благодетелю на шею, согласная на все. Так?
Сжимая в руке чулок, я сделала еще один сердитый шаг в сторону оборотня. Заметив выражение моего лица, отнюдь не радостное, генерал-блохастик напрягся. Улыбка стекла с его губ. Рот озадаченно приоткрылся.
— Считаете, господин-наглый-хвост, что я продаюсь? — процедила я. — И даже цену мне определили. Пара чулок да бусы?
Синие глаза растерянно забегали. Генерал Канаган хотел что-то сказать, но не успел — с лицом, перекошенным от гнева, я обрушила ему на голову кружевной чулок. Снова и снова, оскорбленная до глубины души, я хлестала нахала чулком, попадая то по плечам, то по голове, то по наглому носу.
— Купить меня решили? За платья да панталоны?
Опешивший оборотень как мог закрывался от меня руками, но злость и обида с каждой секундой только росли, только усиливались.
— Я вам что, продажная девка из подворотни? — я остервенело била его чулком. — Ищите себе новую личную служанку! Слышите? А я возвращаюсь на кухню. Не нужен мне хозяин, который держит меня за… за…
— Да хватит! — взревел генерал, перехватив руку, занесенную для очередного удара. — Это ошибка. — Его челюсть напряглась. — Да, ошибка. Эти вещи не для вас. Я купил их для…
Я вскинула бровь:
— Для кого?
— … для, — оборотень запнулся и закончил с обреченным вздохом: — Для себя.
— Для себя?
Генерал опустил голову.
— Да, для себя.
— Вы же сказали, для будущей любовницы? — я недоверчиво прищурилась.
— Я солгал, — с угрюмым видом генерал разглядывал пол под своими ногами. — Нет у меня любовницы. Эти тряпки я купил для себя и спрятал в твоей комнате, чтобы никто их не увидел.
Я покачала головой, не веря ни единому его слову. Ох, пес проклятый, за дуру меня держит? За наивную простушку?
— Ну что, ты больше не злишься? — скосил он на меня взгляд. — Видишь, никакой девицей из подворотни я тебя не считаю. Никак оскорбить тебя не пытался. Ты совершенно зря на меня набросилась. Остаешься моей личной служанкой?
Я знала, что генерал лжет, и мысленно ухмыльнулась, готовясь его проучить.
— Остаюсь. Если докажете, что говорите правду.
— И как я должен доказать свои слова?
— Наденьте это, — с мстительной улыбкой я вручила ему женский чулок.
Лицо генерала вытянулось, глаза едва не выпали из глазниц — так широко открылись.
— Вы же купили это, чтобы носить, — напомнила я, невинно захлопав ресницами.
Огромный грозный оборотень посмотрел на меня с затравленным выражением, затем решительно стиснул зубы и выдернул чулок из моих пальцев.
— Хорошо, — процедил он, снимая штаны и оставаясь в исподнем. — Как хочешь. Но потом ты извинишься и отужинаешь со мной у Лебединых врат.
— Договорились.
Шумно вздохнув, великан Сверр Канаган, эта гора стальных мышц, принялся натягивать на свою волосатую ногу кружевной чулок. Шелковые нити рвались под его грубыми пальцами. Острые скулы горели багровыми пятнами.
— Довольна? — выплюнул генерал, стоя в одном чулке и пыхтя от стыда.
— Нет, — с милой улыбкой я сунула ему в руки недостающую пару.
Фыркнув, будто взбешенный бык, господин взялся за второй чулок и натянул его чуть выше колена, затем выпрямился и упер кулаки в бока.
— Ну что? Красавец? — спросил он с сердитой рожей.
— Красавец, — донесся ошарашенный голос из коридора. У распахнутой настежь двери застыл Его Высочество Арквэн Белегор и во все глаза смотрел на своего генерала в белых ажурных чулках. — Так ты правда купил это для себя? — закашлялся принц. — Я решил, что ты шутишь.
Запрокинув голову, генерал Сверр Канаган застонал в потолок. Не став ничего объяснять, он махнул рукой и, в чем был, прошлепал мимо шокированного друга в свои покои.
Глава 7
Шел уже третий час безуспешных попыток сосредоточиться на работе. Всю эту бумажную волокиту принц Белегор ненавидел. Он был воином, а не книжным червем, но отец-король и его советники считали иначе: по их мнению, обязанность будущего правителя — как можно раньше и глубже вникнуть в дела государства.
Пока несчастный принц страдал в четырех стенах, его лучший друг укатил на охоту — проветриться и погонять диких кабанов. Его Высочество не одобрял таких бесчинств. Сам он, как и прочие эльфы, не терпел мяса на своем столе, предпочитая рыбу, зелень и фрукты, но от прогулок в хорошей компании никогда не отказывался. Свежий воздух, задушевные беседы, быстрая скачка, разгоняющая кровь, — все это лучше, чем киснуть над документами и дышать книжной пылью. Однако Сверр не позвал Арквэна с собой, как это делал раньше. Судя по тому, что он не взял ни лошадь, ни оружие, охотиться генерал собирался в облике зверя.
Со вздохом Арквэн прикрыл глаза. И тотчас перед внутренним взором возник навязчивый образ: рыжие кудри, россыпь оранжевых точек на щеках, фигура, похожая на песочные часы.
Нет, это просто наваждение! Проклятье. Колдовство. Почему он постоянно думает об этой девице, о том, как она выплеснула на его штаны чай, а потом с готовностью опустилась на колени?
Он даже к Сверру начал заглядывать по десять раз на дню в надежде хотя бы мельком увидеть его личную служанку. Что за глупый, нездоровый интерес к человеческой женщине?
Арквэн Белегор сердито тряхнул головой, пытаясь вернуть контроль над собственными мыслями.
Гусиное перо снова заскрипело в его руке. Размякший кончик оставлял на бумаге кляксу за кляксой, но вместо того, чтобы взять нож и починить пришедшее в негодность перо, Арквэн раздраженно отшвырнул его от себя.
Работа не спорилась. Мысли раз за разом возвращались к огненной бестии. Ее круглое личико в обрамлении пышных кудряшек напоминало цветок. Внешность этой девушки была очень яркой и очень… подвижной? Он не мол подобрать иного слова. Подвижной. Ее рыжие локоны-спиральки подскакивали во время ходьбы, полная грудь колыхалась при каждом шаге, широкие бедра покачивались, приковывая взгляд. Арквэну казалось, что даже пятнышки на ее лице постепенно меняют свое расположение, как звезды на ночном небе.
— Обычная служанка, — хмуро сказал себе принц. — Безродная девица с кухни. Человек. Люди — грубые и примитивные создания. Не то что эльфы.
Он воскресил в памяти образ прекрасной Имрэи, которая должна была стать его спутницей на ежегодном маскарадном балу, и с трудом подавил зевок.
Имрэя. Блистательная красавица из древнего и знатного рода, аристократка до мозга костей, идеальная со всех сторон. Отец считал, что нашел Арквэну отличную партию. Они не были помолвлены. Пока не были. Да и виделись не особо часто, а когда виделись, почти не разговаривали. Но в последний день лета во время чествования семерых великих богов Арквэн собирался сделать ей предложение. От него этого ждали.
