До конца рабочего дня я бездельничала в комнате отдыха, радуясь, что Жерар на горизонте так и не появился. Домой ушла в числе первых, озадачив тем самым охранника.
Квартира встретила хозяйку тишиной и чистотой. Я порадовалась тому и другому, прожевала доставленный из подпространства последний кусок сыра, запила его водой и легла спать.
А на следующее утро, едва я появилась в кабинете, Дарик сообщил, что заходил Саныч.
Врач от бога, мужчина попал к нам из середины двадцать первого века, адаптировался быстро и сделал карьеру от простого доктора до заведующего нашим госпиталем.
— Ну что, — кисло улыбнулся Саныч, едва я вошла в кабинет, — поздравляю: Сара очнулась и хочет тебя видеть.
— Как-то нерадостно ты это объявляешь, — я села в кресло, внимательно посмотрела на собеседника. — В чем подвох?
— В чересчур длительной реабилитации. Иди, сама увидишь, о чём я. И не жди от подруги многого.
Вот с таким странным напутствием я зашла в палату к Саре. Хотя, конечно, назвать помещение палатой было сложно: скорее комната напоминала древнюю спальню века девятнадцатого-двадцатого: мягкая мебель, занавески на окнах, картины на стенах. В нынешнем мире так не живут даже самые ярые сторонники возврата к корням: слишком муторно всё это убирать, даже домовые возмущаются. А если учесть, что далеко не у всех семей есть эти пушистые помощники, становится понятно, почему народ массово переходит на систему 'умный дом'.
Подруга сидела на обитом синей парчой диванчике. Бледная, измождённая, с чёрными кругами под глазами, она больше была похожа на шаолиньского монаха, чем на ту Сару, с которой я выросла.
— Лизка, — слабо улыбнулась подруга и сделала попытку подняться. Не получилось — сил не хватило.
Я нахмурилась, села рядом, прижала к себе слабое тельце.
— Ты когда ела последний раз? Мне Санычу выговор сделать?
— Я не хочу, Лизка… Я… Лиз, ты в магию веришь?..
Пальцем у виска я не покрутила только потому, что обе руки были заняты.
— Сара, тебе Дарика позвать? Я прикажу — он кабинет бросит, появится здесь и доступно объяснит, что магия есть глупые бабские предрассудки.
— А сам он не магия? — слабо усмехнулась подруга.
— Сам он — последствия радиации. Сара, не глупи. Ну какая магия?
— Мальчишек взяли? — Сара отстранилась и внимательно посмотрела мне в глаза.
— Кого? — не поняла я, сбитая с толку переменой темы.
— Дирка и Рика.
— А, да, — сообразила я. — Их поймали. Они клянутся, что и пальцем тебя не тронули.
— Правильно, не тронули. Помню, мы с ними поругались насчёт контрабанды, я выскочила на улицу, пробежала несколько шагов, и всё, темнота, — подруга сглотнула, помолчала немного и продолжила. — Пришла в себя в комнате. Вокруг — феи, сильфы, эльфы. Все летают. Как звёздочки, когда головой о тяжёлое ударишься.
Ироническое сравнение мне понравилось. Значит, подруга пошла на поправку, если сама над собой готова была смеяться.
— Знаешь, меня там как пленницу держали. Руки-ноги не связывали, но не выпускали никуда. Еду мне голем приносил, настоящий, я даже трогала его…
— Чипы в порядке были? — нахмурилась я.
— А? — отвлеклась Сара. — Думаешь, галлюцинация? Но ничего не сработало.
— Видимо, не распознали галлюциноген. Так что, позвать Дарика?
Подруга улыбнулась и покачала головой.
Домой я пришла поздно, мрачная и злая. На кухне сидел Жерар. Молчал, как обычно. Я мысленно довольно потерла руки и, не снимая ни брюк, ни блузки, направилась к столу. Села напротив, выпила стакан воды.
— Или я схожу с ума, или нас кто-то исследует, — поведала я приятелю.
На меня посмотрели так же, как несколько часов назад я смотрела на Сару.
— Ты пила? — хмуро спросил Жерар.
— Чиста, как стёклышко, — дёрнула я плечом. — Ты же знаешь, мои чипы только на работе срабатывают, спасибо отцу.
— Тогда что за чушь?
— Если бы чушь, — фыркнула я. — Ты хоть раз слышал, чтобы наше оборудование давало сбой в прошлых веках?
— Нет, но это не значит, что подобное невозможно.
— А эльфы, големы, феи, сильфы? — подняла я бровь. — Они возможны? Да не смотри на меня, как на дуру. Я с Сарой общалась сегодня.
— Она всё вспомнила?
— Угу. Лучше бы не вспоминала. Жерар, понимаешь, она уверена, что видела магических существ. А я считаю, что это был наркотик, не вызывающий привыкания.
— Такого не бывает, — покачал головой мой собеседник.
— Сейчас, в двадцать седьмом веке, нет. А в тридцатом? Тридцать пятом? Сороковом?
— То есть ты хочешь сказать, что там, в далёком будущем, есть своя академия по изучению истории, и Сара наткнулась на такого 'временника'? — скептически уточнил приятель.
— А я другого объяснения не вижу. Не в магию же верить.
Мужчина тяжело вздохнул.
— Лизка, давай тебе последнюю модель чипа поставим. Будешь пить без похмелья не только на работе, но и вне её.
— Сопьюсь, — буркнула я и пошла спать.
Глава 6
Через несколько дней Жерар наконец-то съехал, не пытаясь уговорить меня продлить срок проживания, в квартире снова стало тихо и одиноко, моя ипотека уменьшилась вдвое, в общем, я перевела дух, решила, что правы были древние, учившие: 'Всё, что ни делается, к лучшему', и на радостях позвала к себе Сару. Подруга к тому времени уже вышла из лазарета, немного пришла в себя и даже начала улыбаться.
Безалкогольную вечеринку устроили в мой выходной, обе, вспомнив историю, оделись в лёгкие цветастые пижамы, решив возродить традицию пижамных вечеринок, и по-турецки уселись на пол в моей комнате. Здесь с 'умным домом', в отличие от кухни, договориться ещё можно было, и пол, если того хотелось хозяйке, оставался без мебели.
— Тебе стажёра ещё не назначили? — я разлила по двум тонким фарфоровым чашкам семейного сервиза зелёный чай и подала одну гостье.
— Вроде бы назначили, — пожала плечами Сара, — но лично мы ещё не знакомы. Какие они, эти стажёры, Лизка?
— Раздолбаи, — проворчала я. — Жерар воет от своей Жанны, смотрящей на него глазами влюблённой кошки, я готова прибить Алекса за дурь в башке. А эти попаданцы? Сара, ты с кем успела столкнуться: с индейцем, эскимосом или крестьянином?
— Не поверишь, с византийцем, — улыбнулась подруга, — милый такой дядечка в далматике и штанах.
— В далматике? — удивилась я. — Это откуда ж они его вытянули?
— Я так поняла, портал не закрыли. А наш попаданец решил полюбопытничать.
— Боги всех миров, — обречённо закатила я глаза, — их вообще чему-нибудь учили?
— Прекрати, Лизка, — усмехнулась Сара, — на каждом потоке есть несколько подобных персонажей.
— Угу, — проворчала я, наливая в свою чашку уже третью порцию чая, — только не все они попадают на практику в академию…
— Значит, руководство решило дать шанс большинству выпускников, — подруга развернула плитку тёмного шоколада с миндалём, отломила дольку и начала с наслаждением жевать, — всё наладится, увидишь. Втянутся, сработаются.
— И притащат в будущее толпы попаданцев, — я последовала примеру гостьи — пара долек отправилась в рот.
— Что у тебя за бзик такой? — недоумённо приподняла брови Сара. — Начальство вроде ничего против этих людей не имеет.
— Да потому что каждый из них — это точные знания о прошлом, о быте как минимум, и ради этих знаний несчастные люди лишаются налаженной жизни, общения с родными, привычного окружения… — я передёрнула плечами. — Это как нас с тобой закинуть куда-нибудь к неандертальцам или древним грекам. Выжить, может, и выживем, но будем ли счастливы?
О новой командировке начальство объявило нам с Алексом через три дня. Россия, начало девятнадцатого века. У напарника горели глаза. Я же скептически поджала губы. Не нравилась мне та эпоха, ох не нравилась. И вовсе не расслоением общества, а скорее поджидавшими некоторых неучей опасностями. Попробуй, будучи низкого ранга, в деревне не так себя поведи, могут и физическую расправу учинить. Мне-то, с моими знаниями и опытом, бояться было нечего, а вот Алекс… Его снова сделали бастардом, причём непризнанным, — видимо, на чистокровного аристократа парень никак не тянул, — а значит, и общаться ему пришлось бы большей частью со слугами и крепостными.
