Айя отвернулась и посмотрела на молодого мальчика в форме, лежащего перед ней. Рук нет по плечи… Синий весь… Еле дышит…
— Черный лепи и пошла! — раздалось над самым ухом Айи.
Она достала из сумки черную ленту и, сняв защитную пленку, налепила ее на лоб мальчишке. Он повернулся в этот момент и, не понимающе, посмотрел на Айю.
— За что? — спросил он и выдохнул.
Айя приложила руку в окровавленной перчатке к его векам и закрыла их. Черный…
Глава 5
На совещании за закрытыми дверями говорил только Райвен. Его монолога о том, что на данный момент у них нет новой информации о предполагаемом месте нахождения эпицентра, кажется, не слышал никто.
После возвращения Эрика перестала разговаривать с Бронаном. Из солдат, что приставили к ним, не выжил никто. Террей и Йори до совещания просто лежали на одной кровати, обнявшись, и плевать им было на то, что кто-то мог стать свидетелем их поцелуев или шепота, обращенного друг к другу. Из их бойцов выжило лишь двое, и то, только потому, что Террей приказал им остаться на корабле. Айрин сидела за столом, погруженная в собственные мысли, и отстукивала пальцами странный причудливый ритм. Данфейт лежала на кровати рядом с Кимао и просто молчала. Зрячий перебирал пальцами ее мокрые волосы и только это, кажется, волновало его в данный момент.
Орайя забрался на свободную кровать на втором ярусе и уставился в потолок. Он смутно помнил, как получил сообщение из Центра и вернулся на корабль, чтобы поднять его в воздух. Странно даже, сильный аркаин, а чего-то не помнит.
— А где Айя? — разрушил его голос всеобщее молчание.
— В шестом ангаре, — ответила Эрика. — Я видела ее, когда мы прилетели.
— И как она?
— Не знаю, — пожала плечами Эрика. — Там пострадавших принимают. Ей повезло. Ни убивай, ни стреляй. Просто, ходи и расклеивай этикетки на лица, — усмехнулась Эрика. — Как на товар в магазине во время распродажи!
— Думаешь, сортировка пострадавших — это просто? — повысил тон Орайя.
— Малышке пора взрослеть. Это — война, а не очередное приключение в виртуальной игре. Слабакам здесь не место.
— Прекрати называть ее «Малышкой»! — повысила голос Данфейт. — Она твоя ровесница, между прочим.
— Ровесница? — воскликнула Эрика, не понимающе глядя на подругу.
— Осбри сказал, что ей уже двадцать два, — подтвердил Кимао.
— Вот тебе и на! А я все Малышка, да Малышка… Двадцать два, а ведет себя, как ребенок. «Спасибо», «извините», — покривлялась Эрика.
— Не у всех такой же длинный язык, как у тебя, — ответил Орайя и перевернулся на другой бок.
— Это что только что было? — не поняла Эрика.
— Намек, — буркнул Бронан. — Рот не закрывается, хотя со мной говорить не хочешь. Уймись, наконец. Видишь, это напрягает остальных?
Эрика фыркнула и замолчала. Спустя минут двадцать их вызвали на совещание. И теперь они сидели во всем знакомом зале и так же продолжали молчать.
— Новые данные поступят в течение нескольких суток, — продолжал Райвен. — До этого времени мы останемся на орбите в этом квадранте. Рапорты от вас я должен получить в течение часа. Это все. Свободны!
Все тихо встали и поплелись к выходу. Все, кроме Айрин Белови, которая продолжала сидеть и отбивать пальцами по столу знакомый ритм.
— Белови, у вас есть вопросы? — спокойно спросил Райвен, присаживаясь на стол рядом с ней.
Паола задержалась на минуту, но, когда увидела, что Райвен подает ей знак скрыться с глаз долой, вышла следом за остальными.
— В чем дело, Айрин? — повторил вопрос Райвен и наклонился к ней.
Глаза Айрин Белови были устремлены куда-то вперед. Казалось, будто она и вовсе не слышит его.
— Такое бывает, — ответил Райвен. — Выпей чего-нибудь или прими таблетки. Отпустит все равно нескоро.
— Я убила ребенка, — прошептала Айрин. — Совсем маленький, лет пять или шесть.
Райвен нахмурил брови, и внимательно посмотрел на нее. Айрин повернула голову и так же внимательно посмотрела в ответ.
— Кем бы ты ни был, ты знал, куда и зачем идешь. Ты не потерял ни одного человека из своей команды. И все только потому, что ты знал, кто они.
Райвен отвернулся и уставился в пол.
— Теперь все знают, кто они.
— У вас с сестрой разные фамилии. Почему?
— Ты хочешь поговорить об этом?
— У вас с сестрой разные фамилии. Почему? — тем же монотонным голосом повторила вопрос Айрин.
— У нас отцы разные.
— Твой отец жив?
— Нет, — покачал головой Райвен.
— А мой — жив. Только он не знает, кого вырастил…
Райвен наклонился к ней и, схватив рукой за подбородок, заставил посмотреть на себя.
— Думаешь, сможешь пронять меня своими душещипательными разговорами о том, что для тебя жизнь? Пошла ты! Я убил стольких, что твой ребенок-фантом — пустой звук для меня! Так что, давай, ты не будешь сейчас рассказывать о том, какая ты сука и как не оправдала ожиданий своего богатенького папочки сегодня! Мне это не интересно! — ответил Райвен и, отпустив ее лицо, спрыгнул со стола.
Айрин поднялась с места и прокричала ему в спину:
— Я — сука, а ты — кобель! И тебе на все насрать, как я посмотрю! Только запомни, полковник, если с одним из нас хоть что-нибудь случиться по твоей вине или потому, что ты вовремя не откроешь свой рот и не скажешь правду, я…
— И что ты сделаешь? — перебил ее Райвен. — Взорвешь меня, как стеклянный стакан?! — усмехнулся Райвен.
Айрин набрала в грудь воздуха и буквально прошипела:
— Я предупредила, а ты, ублюдок, понял меня!
— За ублюдка ты мне еще ответишь, Красотуля.
Айрин повернулась к нему, напрягая пальцы, но не сжимая их в кулак.
— Посмотрим, кого ты будешь трахать, если с твоей дорогой «сестричкой» что-нибудь случится…
Лицо Райвена перекосило на глазах:
— Не порочь своим грязным ртом мою сестру, потаскуха!!!
Айрин выдохнула и, тут же улыбнувшись, сложила руки на груди:
— Правильный ответ, свободный аркаин!
Райвен в этот момент буквально оскалился.
— Сколько ты не спал с чужими матриати? — спросила Айрин. — Месяц? Два? Это плохо сказывается на твоем умении держать себя в руках в присутствие такой красивой суки, как я.
— А ты действительно сука…
Айрин, в ответ на это, выставила фигуру из трех пальцев и направилась к выходу.
— Психоэмоциональное управление Савис преподавала? — прокричал Райвен ей в спину.
— Возможно, — небрежно бросила Айрин, и покинула зал совещаний.
***
— Гвен!!! — услышала позади себя Айя.
— Да, майор Паттерсон.
— Сколько часов на ногах?
— Двадцать.
— Двадцать восемь! Вон из ангара!
— Здесь есть еще кого перевязать, — спокойно пробурчала Айя и продолжила бинтовать раненного.
— Я сказал «вон отсюда»!!!
Айя разогнулась и, посмотрев на майора, закончила вязать повязку.
— Через шесть часов вернешься, — более спокойным тоном произнес майор.
— На сон положено четыре часа.
— Я сказал, «вернешься через шесть»!
— Хорошо, сэр, — прошептала Айя и сняла с плеча сумку, бросая ее на пол.
Никто не спал, хотя было около пяти утра. Дверь в отсек распахнулась и в нее вошла Айя в хирургическом костюме, с ног до головы перемазанная кровью.
— Мама дорогая, — прошептала Эрика, поднимаясь из-за стола, где сидела вместе с Данфейт.
— Маму будешь вспоминать в другом месте, — огрызнулась Айя и направилась в ванную, хлопнув дверью за собой.
Эрика присела обратно за стол и с неверием посмотрела на Данфейт.
— Ничего себе! Бумажки творят чудеса?
Дверь в ванную вновь распахнулась и из нее вышла Айя в одном нижнем белье. Схватив свою сумку, она начала перебирать вещи и, выудив оттуда чистую одежду и полотенце, повернулась к Эрике.
— Думаешь, лепить на лица бумажки — это просто? — прошипела она. — Черный — труп. Красный — почти труп. Желтый — труп через два часа. Зеленый — будет жить. Знаешь, сколько черных бумажек я налепила сегодня на живые лица?! Всю свою пачку и попросила еще! А в пачке триста листов!!! Я приговорила триста человек и объявила их трупами!!! Так что закрой свой красный рот и вспоминай свою маму молча!!! — прокричала Айя и стукнула кулаком по столу.
