Рангара. Брин никогда по-настоящему не верила в священные узы, ей всегда было неприятно думать, что кто-то может владеть чужой душой, но она не могла отрицать, что между ними существовала сильная связь. В каком-то смысле Рангар был ее долгом так же, как и этот брак.
— Трей, остановись! — она ахнула и села, скрестив руки на груди. Ее лицо исказилось, когда на глаза навернулись слезы. — Прости. Я не могу этого сделать. Я хотела, я пыталась, но не могу перестать думать о нем…
На лице Трея отразилось удивление. Как только на ее глазах появились слезы, он отпустил ремень и притянул ее к себе, посадив к себе на колени.
— Шшш, Брин, все в порядке. — он погладил ее по спине. — Я просто… — он глубоко вздохнул. — Слава богам.
Она удивленно подняла на него глаза и увидела, что его лицо так же напряжено, как и ее.
— И ты меня прости, — сказал он. — Я пытался, но не мог избавиться от мыслей о Сарадж, — признался он. — Сегодня я только о ней и думал. С тех пор как мой отец предложил этот план, я знаю, что он мучает ее. И меня. — он притянул Брин ближе и прижался лбом к ее лбу.
Ее охватило облегчение от того, что она была не одна в этом. Насколько спокойным и уверенным казался Трей, это было лишь притворством. Он так же переживал из-за того, что ему нужно заняться любовью с женщиной, которая не была Сарадж.
— Что нам делать, Трей? — прошептала она.
— Не знаю. — он нежно погладил ее по спине. — Они узнают, если брак не будет консумирован.
— Как узнают? — спросила она.
В конце концов, это вызовет подозрения, если она не забеременеет в течение нескольких месяцев, но это было похоже на целую жизнь, более чем достаточно, чтобы найти лучшее решение.
— У твоего народа нет такой магии, как у нас, — сказал он и указал на магический знак рядом с бицепсом, похожую на серию символов солнца. — Он позволяет нам видеть ауры. Это своего рода свет, окружающий человека. Полезно, чтобы понять, не обманывает ли нас кто-то.
— Ты имеешь в виду, что они узнают, лжем ли мы? — закончила она.
Он кивнул.
— Мало у кого есть этот знак, но моя тетя — одна из них. Она только взглянет на нас и поймет.
— Разве мы не сможем убедить ее оставить это в тайне?
— Я не знаю. Не думаю, что она будет хранить это в тайне вечно, не тогда, когда другие тоже могут увидеть ауру. — он сделал паузу, проведя рукой по челюсти. — Нам нужно не появляться на публике до свадебного тура, когда мы поедем в деревни Берсладена, чтобы простые люди могли познакомиться со своей новой королевой. Это произойдет только через неделю. Это даст нам еще немного времени. А до тех пор, я поговорю с тетей и попрошу ее молчать.
Брин уткнулась лицом в его грудь и кивнула.
Еще несколько дней до потери девственности с Треем не были идеальным решением, но, по крайней мере, это дало бы ей время сначала поговорить с Рангаром. Она никогда не простит себе, если позволит Трею лечь с ней в постель, пока Рангар находится над головой, сидит по башне, представляя себе все способы, которыми она его предала.
— И что нам теперь делать? — спросила она.
Он провел рукой по ее волосам.
— Теперь, принцесса, мы немного поспим.
Все ее тело обмякло от усталости. Она не осознавала, насколько была напряжена, до этого момента, зная, что консумация не обязательно должна произойти этой ночью.
Она плюхнулась на кровать, не потрудившись натянуть кружевную ночную рубашку, которую приготовила для нее Хельна. Трей скользнул под простыни рядом с ней. Она придвинулась к нему поближе, позволяя ему обхватить рукой ее маленькую фигуру.
Так они и уснули, в объятиях друг друга, но каждому снился кто-то другой.
Глава 8
НОВАЯ ТРАДИЦИЯ… АУРЫ… ПЛАНЫ СВАДЕБНОГО ПУТЕШЕСТВИЯ… ЗАПРЕТ НА ОЛИНОЧЕСТВО… СЕКРЕТЫ В ПАРЕ
Тук-тук.
Утром служанка принесла поднос с булочками и чаем из сосновых листьев, и покраснела, обнаружив, что будущие король и королева все еще в постели и полуобнажены.
— Ой! Я оставлю это… здесь. — Служанка поставила поднос в изножье кровати и убежала, уже хихикая в ладошку.
— Отлично. — простонала Брин, садясь и потирая глаза. — Полагаю, нам следует приготовиться к тому, что сплетни распространяться по замку, как чума.
Простыня упала с обнаженной груди Трея, когда он сел и взял булку.
— Пусть слуги сплетничают. Для нас будет лучше, если все в замке будут говорить о нашей предполагаемой страстной ночи любви, чем предполагать, что этого не было.
Щеки Брин покраснели, когда она вспомнила прошедшую ночь. Брак не был консумирован, чему стоило радоваться, но она помнила поцелуи Трея. Все, чего они добились, — это отложили консумацию на несколько дней.
Она взглянула на Трея и почувствовала прилив вины. Брин засунула в рот булочку, чтобы заглушить эмоции.
Кто-то постучал в дверь, но прежде чем Трей успел спросить, кто это, в комнату ворвалась маг Марна.
Брин чуть не подавилась своей булочкой, увидев, что беловолосая женщина смотрит на них изучающим взглядом.
— Вы проспали, — сухо заметила маг Марна.
Трей пожал плечами, избегая взгляд тети.
— Вряд ли это удивительно для молодоженов, не так ли?
Маг сузила глаза. Ее взгляд внимательно осмотрел спутанные простыни, рубашку Трея, брошенную на пол, искусанные губы Брин… но затем она усмехнулась.
— Вы не консумировали брак.
Трей бросил настороженный взгляд на Брин и пробормотал:
— Я же говорил, что она сразу поймет.
Маг Марна в отчаянии подняла голову к потолку.
— Ты знаешь традиции, Трей. Как и ты, Брин…
— Успокойся, тетя. — Трей провел рукой по лицу. Брин редко слышала, чтобы кто-то говорил с магом Марной без страха в голосе, и ее удивил тон Трея. — Мы оба понимаем, чего от нас ждут.
