Я развернулась к книгам и тут же оказалась в воздухе. Горло перехватила натянувшаяся кожа. Возможно, при ятно, когда тебя носят на руках, но не тогда, когда бесцеремонно хватают за шкирку.
— Марго, — укоризненно сказал Венсан и развернул меня к себе, глаза в глаза. — Думаете, вашим родителям недостаточно горя с Шарлем?
— Орк вас побери, Себастьен!
То есть это я хотела сказать, но наружу вырвалось лишь нечто среднее между шипением и хрипом. Когти выпустились сами, а лапы попытались достать врага. На его носу появилась длинная кровоточащая царапина. С ней он стал выглядеть намного приятнее моему глазу, но, к сожалению, меня не отпустил, лишь отставил руку подальше.
— На признание в любви непохоже, — усмехнулся он и потрогал нос. — Марго, нельзя быть такой назойливой, мужчины этого не любят, и я не исключение. Вы нарушаете мое прекрасное одиночество. Что нужно сделать, чтобы вы от меня отстали?
— Мяу!
А что еще он хотел от меня услышать? Кошачье горло не предназначено для человеческих речей.
— Хорошо, приезжайте завтра утром со своим женихом, — неожиданно сказал он. — Я с вами поговорю. А пока…
Он легко стукнул мою кошку по лбу, и это нехитрое действие выбросило меня из кошачьего тела, словно пушечный выстрел. Я не успела ни обрадоваться его согласию, ни испугаться полету, как уже оказалась в своем собственном теле.
ГЛАВА 10
— Что так быстро? — встревоженно спросил Люк.
Он сидел так близко, как только позволяли горящие свечи, и вид имел настолько траурный, что невольно в голову закрадывалась мысль о ночном бдении у тела. Нет, общение с Патриком даром не проходит. Скорее всего, брат подруги просто хотел быть поближе на случай непредвиденных проблем.
Возвращение было незапланированным, но совсем не таким тяжелым, как предыдущее. Как ни странно, я продолжала чувствовать прикосновение Венсана ко лбу, хоть тело было уже другое — слава Богине, мое. Я подняла руку и потрогала голову. С ней никаких изменений не произошло, кожа на лбу радовала своей гладкостью.
— Марго, оделась бы ты, в самом деле, — страдальчески сказал Люк. — Сидеть рядом с тобой — то еще испытание. Твоя ночная сорочка, она, знаешь ли, не для слабонервных.
— А ты отвернись, пока она в себя приходит. А то уставился, словно ничего интереснее в жизни не видел, — ехидно сказала Каролина.
— Я бдю, чтобы ничего не случилось, — ответил Люк, но все же отвернулся.
Действительно, действие заклинания уже закончилось, так что и смысла бдеть нет. Удивительно, что Люк это понял без помощи сестры. Я решила одеваться и рассказывать одновременно.
— Венсан сказал, что будет ждать меня завтра с женихом.
— Что? Он тебя вычислил? — Люк повернулся как раз тогда, когда я натягивала панталончики. Я взвизгнула, отпустила подол, который, как назло, опускался медленно и плавно, задерживаясь на каждой складочке. Люк провожал движение взглядом до самого конца, а потом невозмутимо сказал: — Лорийские кружева, как не стыдно? Нужно быть патриотом своей страны.
— Нужно не поворачиваться, пока не разрешили! — разозлилась я и запустила в него подвернувшейся под руку свечой, к сожалению, погасшей в полете.
— А как бы я тогда узнал о твоей непатриотичности? Сколько повторяет наш король: «Покупайте родное, шамборское, поддерживайте нашего производителя», а вам все равно! — продолжал возмущаться Люк. — Пусть хоть все разорятся, лишь бы у вас кружева были.
— Интересное дело! Откуда ты знаешь, какие кружева на моих… Ты вообще смотреть не должен был! А если бы я полностью разделась?
— Так не успела же, — заметил Люк с искренним сожалением в голосе и отвернулся.
— Ты ведешь себя неприлично, — я запустила в него еще одной свечой, благо их было много.
Свеча врезалась в белокурый затылок, Люк ойкнул, но не повернулся. И хорошо, а то я бы одной не ограничилась.
— Может, не совсем неприлично? — тихо спросила Каролина. — Жених все-таки…
Такие настроения подруги нужно пресекать на корню.
— Жених — не муж. Да и какой он жених?
Я махнула рукой, собрала одежду и ушла переодеваться в кусты. На то, что Люк будет вести себя прилично, надежды не было, и одеваться под его присмотром не собиралась. А если ему вдруг приспичит комментировать каждую часть моего туалета на предмет патриотичности, то Каролина может вообще остаться без брата.
— Ты же сама только что сказала, что Венсан пригласил тебя с женихом, — напомнила Каролина. — Значит, хотя бы до завтра жених.
По тону ее было понятно, что «жених до завтра» очень растяжимое понятие, которое непременно должно растянуться до «муж на всю жизнь». Слишком сильным было ее желание стать моей родственницей, чтобы она могла рассуждать логически.
— Да, а я обиделся и не поеду, — воодушевился поддержкой Люк. — Ты меня воском залила. Требую моральную компенсацию.
Если он надеялся, что я начну извиняться или предложу еще раз показать сцену «Я и мои панталончики», то зря. Его помощь в столь деликатном деле, как визит к Венсану, не требовалась.
— Подозреваю, что под женихом подразумевался Патрик, — остудила я его пыл. — А с тобой и меня не пустит. Скажет, что я слишком ветреная и недостойная особа, если меняю женихов каждый день. Или еще что придумает.
— Да, испугается, — согласился Люк. — С практикой у него всегда было туговато. Это вам не за защитой сидеть и хихикать над визитерами. Если он меня впустит, от разговора не отвертится. Но он испугается.
Боялся Венсан или нет, но я бы на его месте Люка тоже к себе не пустила: слишком разрушительны бывают маги огня, которые потом в судах доказывают, что они так, просто мимо проходили и совсем не помнят, чтобы здесь стоял диван или даже вообще дом.
Пока я переодевалась, оставшиеся свечи загасили и убрали их и остальные вещи в корзину. Так что когда я вышла, все уже было готово к отъезду. Люк держал корзинку с вещами. Его сестра что-то внимательно изучала в небе, накручивая локон на палец. При моем появлении она оживилась и сразу спросила:
— Получается, что нам нужно ехать к Патрику?
Мне показалось, Люк опять хотел завести песню про то, что поедет, только если получит компенсацию в непонятно каком виде, но он посмотрел на меня и понял, что в случае его сольного выступления поеду я одна или с Каролиной. На мой взгляд, так было бы лучше: и Патрика легче уговорить, и Люк ничего лишнего в дом не притащит.
— Тогда нужно ловить его прямо сейчас, — деловито сказал Люк. — На балу его не было. Заедем в контору, в крайнем случае — домой наведаемся. Но как получилось, что Венсан тебя вычислил? Ты себя выдала?
— Да я сделать ничего не успела, только вселилась, как он меня за шкирку схватил.
Я задумалась. И правда, как Венсан меня вычислил и почему я его не заметила? Кошачьи чувства должны были вопить, что он рядом. Но нет — ни запаха, ни звука, ни движения, пока меня нагло не подняли за шкирку. Неприятные воспоминания. Надеюсь, завтра увижу его с распухшим носом: кошачьи царапины просто так не проходят, а я постаралась запустить когти так глубоко, как смогла.
— Странно. А в прошлый раз ты не могла себя чем-то выдать?
Люк допрашивал всю дорогу, но я так ничем его и не порадовала. Похоже, Венсан был не таким уж теоретиком, как казалось окружающим. Или была у него сигнальная сеть, настроенная на подобные визиты, которую ни я, ни Люк не смогли заметить. Но ведь в прошлый раз я довольно долго бродила по дому…
В похоронном бюро побывать и сегодня не удалось: оно опять оказалось закрытым. С учетом вечернего времени, это было совсем не странно, странно было бы, если бы там кто-то дежурил круглосуточно. Но Люк все же подолбил какое-то время в дверь и поворчал, что со стороны Патрика неприлично заставлять нас торчать под дверями. Я напомнила, что мы ничего не собираемся покупать, отчего Люк разозлился еще больше и пнул дверь.
— Ты же знаешь, где Патрик живет? — попыталась отвлечь брата Каролина. — Давай сразу туда. Вряд ли он здесь до следующего дня появится, даже если мы всю ночь простоим. И пинать дверь не стоит, а то еще стражу вызовут.
