личиной – встревоженная происходящим и измученная необходимостью мириться с чужой болью девчушка с мирной Земли. Я как антипод материализованных амиотов, только у них за навязанным и, по их меркам, слабым телом скрывается всесильный и безжалостный дух.
Решено! Мне пора домой. Пора забыть об этом месте, как о страшном сне. Когда-то неустроенность жизни, одиночество и отсутствие близких – а я выросла в приюте и своей семьи не знала – заставили податься в космос. Казалось, там, далеко между звездами, я отыщу себя, обрету цель, а с ней и смысл жизни. Однако я ошиблась, переоценив свою тягу к переменам.
Вздохнув, оттолкнулась от рамы. Самобичевание бессмысленно, если нет возможности изменить прошлое. Остается надеяться на будущее.
Растерла холодный лоб, прикинула, что по времени всех уже должны были отпустить – наверняка закончился и третий спарринг. Сбросив ботинки, сняла брюки и, прихватив с полки щетку, босиком, в одной футболке отправилась в душевую.
В числе желающих освежиться оказалась не я одна, заняты были как минимум три кабинки – на матовых стенках дверей оседали и скатывались вниз капли воды. Закрылась в свободной, ближайшей к выходу. Привычный поступок на внепланетарном объекте, где коллектив преимущественно мужской, – всякий раз, выходя из душа, видела, как народ пялится на мои формы. Увы, личные кабинки в крошечных каютах рядового персонала не предусмотрены, как и особые условия для сотрудниц. Приходится пользоваться общими душевыми.
Под струями теплой воды стало легче – пропала дрожь, которая, несмотря на кажущееся спокойствие, все еще периодически сотрясала тело. Зато навалилась усталость. Расслабляющая до сонливости, уютная, влекущая обратно в каюту. Спорить с ней не стала. Выключив воду, постояла под теплым потоком воздуха, осушающего кожу и волосы, и раскинула руки в стороны, касаясь стен и тем самым активируя режим одевания – функцию «гардероб».
Датчики сработали, как всегда, безукоризненно: струи «умного» жидкого материала ударили из раскрывшихся отверстий в стенах и потекли по телу, обволакивая его и превращаясь в ткань. Через несколько минут, уже в чистой плотно облегающей футболке и трико, я выскочила в «предбанник». Народа там ощутимо прибавилось.
– Троя? Как ты сюда успела-то? Вас вроде только отпустили, – остановил меня всех и во всем подозревающий женский голос.
Скрипнув зубами, затормозила и обернулась, хотя намеревалась поскорей покинуть санитарную зону и выйти в коридор.
– Не стала задерживаться на полигоне, вот и прибежала быстрее всех, – заставила себя улыбнуться, глядя в лицо начальнице. – Ко мне есть какие-то вопросы?
Не повезло. Мало того что Еннола, являясь старшей по званию, контролировала работу в секторе слежения, она еще и амуры крутила с офицером, курировавшим мой отряд. Что, если наябедничает?
– Есть, – хмыкнула соплеменница, придерживая дверь рукой. – Хорошо, что встретились, не придется сообщение отправлять. Завтра ты у меня на дежурстве. В графике смена стоит обычная, а по факту будет двойная. Отработаешь свой «санаторий», – сообщила, подразумевая отгул в лазарете после нападения амиота.
Прищурив и без того небольшие глаза, она стала похожей на азиатку. Впрочем, вполне вероятно, что они затесались среди ее предков.
– У меня справка! Я по медпоказаниям отсутствовала… – попыталась оправдаться, хоть и понимала, что бессмысленно.
Не помогло. Старшая по званию лишь отмахнулась и закрылась в кабинке, а я побрела к себе. Скорей бы уже рухнуть в кровать, тем более нужно выспаться впрок, раз у меня сутки дежурства. Эх… Что такое «не везет» и как с ним бороться?
Видимо, никак. Поняла это, едва открыв дверь в каюту и услышав:
– Наконец-то, напарница. Запарился уже тебя ждать.
Чуть вслух не застонала… А все злополучный устав виноват – напарники знают коды от жилых помещений друг друга на случай внезапной пересменки.
Вальяжно развалившийся на моей койке Дор неспешно поднялся, чтобы вразвалочку приблизиться. Остановился, оперся локтем о притолоку, а головой на свою ладонь, заняв едва ли не половину свободного пространства комнатушки.
– Такое ощущение, что это ты в мою каюту пришла, а не я в твою, – изрек глубокомысленно. – Мнешься на пороге…
– Я пришла, а ты уходишь. – Шагнув внутрь, мотнула подбородком на выход.
– Тро, ну хватит, а? – Рарк поморщился, не меняя положения. – Я ж по-хорошему хочу. И, кстати, ты ведь на самом деле мне задолжала. Обещала составить компанию и вместе выпить…
– Выпить. А дальше что? – Грозно воззрилась на него, уперев руки в бока.
– Да ничего, – фыркнул Дор. – В смысле ничего из того, что ты сама не захочешь.
– Тогда скажу сразу – не захочу. Можешь налить себе стаканчик, раз уж без допинга тебе не расслабиться, выпить и на этом успокоиться.
Сегодня рарк был мне более неприятен, чем обычно. Неприкрытое самодовольство альфа-самца и проявленная жестокость в отношении амиота вызывали отвращение. Чтобы стоять вот так, вплотную, приходилось превозмогать себя.
– Да что ж ты за упрямица такая? – зашипел напарник и, неожиданно развернувшись, потянул за собой, вынуждая отступить вглубь каюты.
– С ума сошел? – Возмутившись, попыталась воззвать к его совести: – Дор! Мы же напарники! Друзья! Как ты можешь?
– Я могу?! – не снижая напора, агрессивно прорычал рарк. – Это как ты можешь?! Сначала ходишь полураздетая, соблазняешь меня, с другими заигрываешь, чтобы ревность спровоцировать, смотришь многообещающе, на тренировках прижимаешься, а как до дела дошло, так в кусты? Тро! Я не железный! Я мужчина с нормальными реакциями и потребностями.
Он что, уже выпил? Или Седьмой все же серьезно приложил его по голове? Что несет… На душе заскребли кошки, а глаза на лоб полезли от его трактовки совершенно обыденных ситуаций.
– В каком месте ты соблазнение увидел? Не выду…
Договорить не получилось. Доран, который все так же, вопреки попыткам отступить, прижимал меня к себе, решил, что разговоров с него достаточно. И я, все еще надеявшаяся, что шутками и отговорками сумею охладить пыл заносчивого напарника и мы мирно разойдемся, оказалась впечатанной в широкую грудь Дора с вывернутой за спину рукой.
Шутки закончились. Мою голову рарк тоже прихватил, вернее, сгреб волосы на затылке, не позволяя увернуться. Жестким поцелуем впился в губы, демонстрируя намерения. Нет, больше – уверенность в своем праве поступать согласно собственным желаниям.
В его крови плескался адреналин, это чувствовалось по шалым ударам сердца, по судорожным рывкам дыхания. Безумное возбуждение боя не прошло даром. Рарк слишком завелся: сплав сильнейших эмоций, пьянящее чувство превосходства, возможно, давно сдерживаемые потребности – все сейчас играло против меня, прорвав плотину внутренних запретов.
Будь мы в окружении других… Присутствуй хотя бы теоретическая возможность появления кого-то еще… Это бы его остановило. Но в отсутствие сдерживающих факторов мозг Дорана словно отключился.
В ужасе выпучив глаза, я не видела осмысленности в ответном взоре прижатого ко мне лица. Только голод и потребность подчинить. Овладеть… доказать… Даже укусить! Впиться в меня и руками, и зубами, и… Вдавить в себя, будто бы это неминуемо
