— Это случайность, прим. Я не хотел ничем досаждать этти, — Рыжик выглядел растерявшимся. — И уже ухожу. Этти Татьяна, — он перевел хмурый взгляд с альва на меня, словно сомневался в своем решении. Возможно, так оно и было. Я ведь так и не узнала, зачем он искал меня на стадионе. Но слова Сэма и то, что в прошлый раз я уже сделала выбор между этими двумя в пользу альва, не оставляли ему выбора. — Прошу извинить мою бестактность. Доброго дня, этти, прим, прим, — закивал он нам троим по очереди и, с глубоко задумчивым выражением лица, телепортировался в клубке огненно-красных молний.
— А вы… Эннир? — избавив нас от общества одного, Сэм взялся за второго.
— А я, будучи примом, объясняться перед вами не буду. Всего доброго, этти. Но знайте, — многозначительно добавил Тайрэнн, окружая себя серебристыми молниями. — Даже дракон был бы лучше, чем…
Окончание фразы «чем Сэм», осталось не сказанным. Но, тем не менее, вполне понятным.
Еще пара мгновений и затухающего треска электричества в воздухе — и мы с Сэмом наконец-то остались одни.
Вроде только что вокруг нас было слишком много лишних глаз и ушей, и я искренне желала избавиться от них, да поскорее. Но стоило только этому желанию сбыться, как мне остро захотелось, чтобы кто-нибудь сейчас оказался рядом и послужил громоотводом начинающейся грозы.
Потому что больше игнорировать меня Сэм не мог. Да и не собирался. Медленно развернулся ко мне. Хищно сверкнул глазами.
— Меня не касается ваша личная жизнь, этти, — антарктическим льдом в его голосе можно было заморозить солнце, — но, если она будет мешать нашим урокам, я буду вынужден в нее вмешаться. Потому что до тех пор, пока вы не пройдете первую инициацию, я не смогу избавить вас от своего, а себя от вашего общества. Предлагаю не лишать нас обоих прекрасной возможности сделать это всего лишь за какой-то год. А после — свяжите себя хоть со всеми драконами и главами клан округи. Многие из них ценят в женщинах доступность, легкомысленность и… Общительность. А в вас, я смотрю, этих качеств с избытком.
Что?
Подавившись воздухом, я все-таки заставила себя не сказать самые первые слова, просившиеся на язык. Сказала вторые:
— Какие любопытные замечания и от вас, прим, — а вот горькую усмешку сдержать не смогла. — Что ж, прекрасный способ начать урок. Уверена, я их не забуду. Но, надеюсь, с любезностями покончено и мы наконец-то перейдем к чему-то более полезному для нашей совместной цели избавления друг от друга, да?
— Да, — прожигая меня глазами ответил он. — Вчера я просил вас прочитать те книги, что вам отобрали в библиотеке. Так расскажите, что вы уже узнали о магии и какие вопросы вас интересуют больше всего. Я слушаю.
Глава 11
Так начинается наш первый официальный урок…
А когда я наконец-то возвращаюсь в спальню, на одном из тех браслетов, что мне выдали еще на границе, светится синеватая «неоново-голографическая» отметка в десять вечера.
Оказывается, они и так умеют. Просто я не знала. Но Сэм, ради того, чтобы я больше никуда не опаздывала, любезно показал мне, как это сделать.
Любезно… О да! Но ведь на самом же деле — любезно.
Только его любезностью за этот день я сыта по горло. Именно из-за нее я настолько уставшая — и морально, и физически, что все, на что меня хватает: быстро перекусить, принять душ и завалиться в постель, слушая трели ночных птиц за окном. Даже на то, чтобы думать и анализировать как-то прошедший день сил нету.
В голове вообще кроме фразы «какая же ты сволочь, Сэм» нет ни одной мысли. Только если меня спросят, чем именно он заслужил такую характеристику, я, признаться, и не отвечу. Потому что наш затянувшийся многочасовой урок можно было считать образцовым со всех сторон.
В нем было все.
И внимательное выслушивание моего «домашнего задания» с последующим детальным разбором и наглядными примерами. И глубокие лекции от оратора, прекрасно разбирающегося в теме и способного ответить на сложные вопросы просто, подробно и запоминающееся. Так, что и заучивать ничего не надо. Все само по себе откладывалось в памяти и настолько хорошо, что я прям сейчас могла сдать зачет по любой теме, которую Сэм озвучил.
Кроме них была и объемная практика, начиная от самого простого, заканчивая вещами, которые я даже представить не могла. И за нее я не только узнала все о движении магических потоков внутри растений, но научилась их слушать: специально и без стрессовых ситуации в виде нападения волков. А еще я научилась делать эту магию видимой, а после — применять.
Да-да. Сегодня, все еще не зная ни одного заклинания и плетения, я впервые использовала магию потому, что действительно этого хотела! Да, сырую и ни во что не трансформированную. Больше интуитивную или, как сказал Сэм, детскую. Но самую что ни есть настоящую!
Благодаря этому сорванные бутоны в моих руках больше не вяли, а из листочка я могла за несколько минут вырастить настоящий побег. Хотя первый раз я растила такой побег почти час. Но уже во второй справилась гораздо быстрее! А отломанную Сэмом с дерева ветку под его руководством сперва высушила, а после — прирастила обратно к дереву и напитала силой так, что та даже зацвела.
Конечно, слабость после этого физическая была такая сильная, что после волшебства я с трудом стояла на ногах. Но я была рада тому, что научилась. И рада этому так сильно, что даже Сэма, с его каменной физиономией, кажется, проняло. На миг мне показалось, что маска ледяной любезности, которую он «надел» на наш урок, все-таки треснула и за ней снова проступило живое лицо человека.
Но если это и было, то длилось слишком мало времени. И бесстрастный альв, все это время контролирующий мои действия, вернулся слишком быстро.
Потому что на этом уроке было все, кроме Сэма, которого я до этого успела узнать. Вместо него был какой-то другой Сэм. Вежливый до равнодушия и церемонный до безразличия. Ничего от того, кто до этого вызывал внутри меня хоть какие-то позитивные эмоции.
Хотя, кто знает, может это и был самый настоящий Сэм? А все остальное, даже его злость на Тайрэнна и Фаттарэта, было только спектаклем?
Вот таким был мой первый официальный урок. И это был одновременно и лучший, и худший урок в моей жизни.
Зато я точно могла сказать, что влюбленности во мне стало гораздо меньше. Ну, действительно, разве можно что-то испытывать к истукану? Тем более, к такому, которому до тебя нет никакого дела?
Да я к книгам, которые он меня после отправил читать, испытывала больше радостных чувств! Те ведь не смотрели на меня, как на досадное недоразумение.
За их чтением прошел остаток этого дня до глубокой ночи. На счастье, в гордом одиночестве. После шоу с вивернами и изматывающего занятия магией, я по достоинству оценила тишину и покой, какой давали черные кристаллы в библиотеке.
Но утро началось с деликатного стука в дверь.
***
Открыв глаза, не сразу понимаю, где и что стучит.
Стук повторяется. Деликатно, но настойчиво.
Смотрю на часы — полшестого. Не то, чтобы прям «рань несусветная». Но до срабатывания волшебного будильника еще полчаса. Так, и кому я могла понадобиться в «Истоне» в это время?
Жалею, что на двери нет глазка, а как-то магически определить, кто за ней стоит, я пока не умею. Остается только довериться защитным чарам академии. Мага, желающего мне навредить, они ко мне не пропустили бы. Хотя я все еще не до конца понимаю, как это работает. И что делать, если маг с дурными намерениям не является ни студентом, ни работником «Истона»?
Новый стук в дверь заставляет прекратить с анализом и заняться реальностью.
— Да-да, — откликаюсь я. — Кто там?
Но в ответ вместо слов слышу мелодичное потренькивание. Будто кто-то дернул разом связкой хрустальных колокольчиков.
Может, это такой аналог магического звонка? Мол, если достучаться нельзя, начнем звонить.
Ок, гугл. И кто же такой настойчивый?
— Уже иду, — накинув бежевый пушистый и длинный халат поверх синей шелковой ночной пижамы, похожей на кимоно, по пути до двери быстро ощупываю собранные на ночь в тугую косу волосы. Утренний гость, конечно, сам должен понимать, что в такой час его тут не будет ждать разодетая в пух и прах принцесса. Но растрепой выглядеть тоже не хочется.
