Я так ничего и не ответила.
За спиной раздался треск ломаемых веток, громкие взволнованные голоса… И я не успела отодвинуться от дракона подальше, прежде чем нас увидел Лиар Фейдерлин, первым выбежавший к озеру.
***
Я с трудом помнила, как меня довели до двери моей комнатки. Кто-то укутал меня шерстяным одеялом, кто-то из женщин вел под руку, а у меня ноги подгибались. Наконец, докатилось осознание того, что только что произошло. Во-первых, меня едва не утопил варг. Во-вторых — все-таки не утопил. Чего он от меня хотел — непонятно. В-третьих, меня спас лорд-дракон, при этом отчаянно рискуя. Ну и, наконец, нас увидел Лиар Фейдерлин в тех позах, которые уже не оставляли простора для фантазии. Или наоборот, оставляли, для фантазии весьма и весьма бурной.
Кто-то из девушек стянул с меня мокрую сорочку, потом заставил продеть голову в ворот чистой и сухой. У меня зубы клацали так, что, казалось, легко сама себе язык откушу.
— Так, — голос Левии слышался как будто сквозь толстую перину, — пусть ложится. Укройте ее хорошенько. Я принесу горячее вино. Еще не хватало, что бы грудную горячку схватила.
Я дала уложить себя в постель. Все еще трясло, но постепенно накатывала усталость. Мне оставили свечу на столике, потом все куда-то ушли. Я поморгала на трепещущий огонек, прикрыла глаза…
Варги! В руках еще живут ощущения прикосновений, кровь на ладонях, на пальцах. И такие неподдельные беспокойство и страх на лице дракона. Кажется, он за меня испугался больше, чем за себя самого.
…Дверь грохнула о стену так, что я вскрикнула.
В пороге застыл Лиар Фейдерлин, и вид у него был такой, что я поспешно втянула голову в плечи, прячась под одеялом.
— Какого варга?!! — рявкнул он, проходя внутрь и тщательно прикрывая за собой дверь. Вокруг его ладоней слабо вспыхивали алые искры, наверняка еще и дверь запечатал, чтоб нам никто не помешал.
Он повернулся ко мне, взгляд бегал, глазищи — черным-черно, светлые волосы растрепаны.
— Какого варга? — снова заорал он, наступая, — я тебе что сказал? Не показываться на глаза лорду! Тебе жизнь не дорога? Ты совсем курица, что ли?
Я лишь успела вскинуть руки, защищаясь, как он схватил меня за запястья, сдернул с постели и поставил на ноги. Долго смотрел мне в лицо, тяжело дыша — а я ощущала его дыхание с привкусом мятного холодка. От страха живот свело, колени подгибались. В такой ярости я еще ни разу мага не видела: он сделался бледным, что простыня, глаза — сумасшедшие, над верхней губой блестит пот. Он так сильно сжал мои запястья, вздернул их кверху, что пальцы начали неметь.
— Пустите, — пролепетала я заплетающимся языком, — мне больно!
— Больно? — вместо того, чтобы отпустить, он только сильнее сжал пальцы, дернул меня на себя, прижимая, — какого варга тебя понесло купаться? Тебе что, не говорили, что баба должна сидеть дома и глаз не поднимать? Ты где росла, дура? В модном салоне? Или во дворце?
А у меня язык словно отнялся. Да, я должна была тоже крикнуть, что я росла в богатой семье, что я единственная наследница адмирала Лайса… Но вместо всего этого я только смотрела на Фейдерлина, на его перекошенный рот, и молчала.
Маг тоже умолк, затем быстро отпустил мои запястья, подхватил меня под спину и неистово вжал в себя, словно хотел поглотить, впитать своим телом.
— Ах ты, дрянь, — прошептал он, склоняясь к моему лицу, прошептал прямо в губы, — маленькая непослушная дрянь.
— Отпустите, — я уперлась кулаками ему в грудь, — я не хотела!
— Что ты не хотела? Чтобы дракон тебя лапал? Думала, я не увижу?
— Я не хотела, — выдохнула я, все еще глядя в безумные темные глаза мага.
— Да не будь ты дурой, — пальцы его впились мне в спину, прочерчивая болезненные полосы, — я тебе предлагал… Остаешься со мной — не пожалеешь. Зачем ты лезешь к двуликой твари? Ха, ты просто не знаешь, на что он способен!
Да он просто был не в себе, поняла я.
Даже если я ему понравилась… понравилась настолько сильно за считанные встречи… но ведь нормальный, цивилизованный человек не должен себя вести так? А как я должна говорить с сумасшедшим? Увы, практики в этом у меня не было совершенно.
Но, верно, надо было его как-то успокоить. Сгладить вспышку этой неистовой ярости, или ревности, или что там у него…
— Простите меня, — покорно прошептала я, отводя взгляд, — так получилось… Я правда не хотела.
И потихоньку надо бы отстраниться от него… Но как? И руки Фейдерлина просто железные.
— Я тебя предупреждал, — прошипел он, а взгляд наконец сфокусировался на моих губаx.
Нет-нет, только не это.
— А если… мы с вами договоримся, вы мне поможете? — аккуратно продолжила я.
И вдруг он резко оттолкнул меня, да так, что я упала на кровать. Фейдерлин тяжело дышал, глядя на меня, мертвенная бледность ушла, и теперь лицо покрыли красные пятна.
— Договоримся? — неожиданно вкрадчиво переспросил он, — нет, милая. Теперь, когда дракон тебя увидел, договариваться поздно. Бежать тебе надо отсюда. — задумался, потирая руки, глядя на меня.
— Куда? — я быстро села, прикрывая руками грудь.
— У меня есть дом на Эртвилле.
фейдерлин провел руками по лицу. Казалось, он несколько успокоился, по крайней мере, взгляд прояснился и не был похож на взгляд сумасшедшего.
— Я смогу тебя туда отправить, — веско сказал он и тут же добавил, — если согласишься. Тебе тут больше оставаться нельзя.
— На что я должна согласиться? Стать вашей любовницей?
Он приподнял брови.
— Завтра после обеда приходи ко мне, я тебя отправлю на Эртвилль, — проговорил он, не слушая меня.
— Вашей любовницей?
— А ты что, на большее рассчитываешь? — Лиар Фейдерлин усмехнулся, — ты — рабыня. Я тебя купил, когда ты, голая, была выставлена на всеобщее обозрение! И тебе еще повезло, дура. Εсли бы тебя купил владелец публичного дома, знаешь, скольких мужиков ты бы уже обслужила?
Снова и снова он делал мне больно. Намеренно. Как будто я перед ним была в чем-то виновата. За что он меня так? И я поникла. Пережитое наваливалось oгромным вязким комом из темноты и слез, в груди невыносимо жгло, я прикусила губу, чтобы не расплакаться.
А он подошел, приподнял мое лицо за подбородок. Я закрыла глаза, видеть его лицо казалось невыносимым. И это выражение покорности, кажется, Фейдерлину понравилось.
— Ну, курочка, не расстраивайся, — он легонько погладил меня по щеке, — тебе будет хорошо со мной. Я умею делать женщине приятное. Ни о чем не беспокойся.
Я обессиленно всхлипнула и промолчала. Да и что тут скажешь? Фейдерлин ломал меня, умело и настойчиво. Если уеду к нему, он об меня ноги будет вытирать, а когда наиграется, вышвырнет прочь.
— Ты просто не знаешь, что делают драконы с такими девочками, как ты, — тихо говорил мне маг, — поверь, лучше со мной. А ты мне приглянулась. В общем, завтра после обеда я жду тебя у себя. Придешь?
И — так же, не глядя на него, я шепнула:
— Да, саннор Фейдерлин.
— Вот и умница, — снова нежное прикосновение к щеке. Он очертил пальцем скулу, спустился к губам, смял их большим пальцем. — Надеюсь, ты не передумаешь, потому что теперь от этого зависит твоя жизнь.
Потом он ушел. Я застыла, заледенела на кровати, слепо глядя в стену. Пыталась думать — и не могла. Кажется, единственным выходом и вправду было отправиться в дом Фейдерлина на правах содержанки. Возможно, позже, когда привыкнет ко мне, получится что-нибудь выторговать и для себя? Но что меня ждет в его доме? В том, что Фейдерлину нравилось меня унижать и причинять боль, я уже убедилась. Но маг утверждает, что дракон меня и вовсе убьет… Хотя до сих пор не сделал ничего дурного, ну, исключая те мгновения, когда попросту выпивал мою жизнь…
Я покачала головой.
Наверное, Фейдерлин был прав, и самое лучшее в моем положении — просто стать его любовницей. Дальше — видно будет, что делать.
Но почему-то в моей душе проклюнулся робкий росток недоверия. Стал бы Арктур меня спасать, рискуя собой, если бы имел в мыслях только мое убийство или на что там маг намекал? Не складывалось. А еще… Вон, Ташка за дракона глаза готова выцарапать. Ее не убил, значит. А не привирает ли саннор Фейдерлин, возводя на своего молочного брата напраслину? Возможно, тут дело и не в том, что я понравилась магу, а в чем-то ином?
