коже побежали мурашки, и когда Геррах посмотрел на меня, искры возле его зрачков вспыхнули ярче.
– Вам бы больше подошло оружие, – пояснил Филипп, – мечи, щиты, копья…
– Вы так охотно распределяете роли, – заметил варвар. – Тоже отпечаток профессии? Мне вот интересно, сколько бы вы продержались на арене, Филипп. Минуту? Вряд ли две.
Дядя стал таким пунцовым, как будто это его обозвали слабаком или потискали под столом.
– Вы абсолютно правы, Геррах Шор, – Филипп рассмеялся, хотя не прозвучало ничего смешного. – Или все же Джеррах дра Шор?
Так быстро понял, что мой варвар – дракон. И то странное ощущение нехватки воздуха – было ли оно случайным? Филипп казался приятным интеллигентным мужчиной, но я помнила его лицо на играх, искаженное жаждой смерти.
– Каждый должен заниматься своим делом, об этом и речь, – продолжил мой потенциальный жених. – Меня бы очень быстро убили на арене, и поэтому я предпочитаю сидеть на трибунах. А вас я не представляю с шелком в руках, потому и удивлен. Какие у вас торговые маршруты?
Я поднялась, и Геррах нехотя убрал ладонь с моего бедра.
– Позвольте я поухаживаю за вами, – быстро сказала я, накладывая жаркое по тарелкам. – Ягненок удивительно хорош. А вот еще свежие овощи, медовый соус…
Переведя внимание на себя, я давала варвару возможность подумать и половчее соврать, или же вовсе свернуть с темы, но, к моему удивлению, он ответил вполне уверенно:
– Один из постоянных: Вароха – Дравиль.
А потом принялся сыпать названиями городов, в которых у него якобы есть торговые посты, прочертил маршруты своих вымышленных караванов и даже упомянул близкое знакомство с королем Варохи. Врет как дышит. А я-то думала, что дракон не умеет лгать.
– На данный момент я рассматриваю Аль-Малену как один из потенциально выгодных новых рынков, – ответил Геррах и повернулся к дяде. – Я подумываю купить здесь дом. Большой, удобный, с садом и купальнями, куда приведу свою будущую жену.
Жирный намек. Что-то такое я и просила сделать – заявить о серьезности намерений, чтобы дядя увидел в нем реального кандидата на мою руку и сердце. Я вновь села и с наигранным смущением опустила ресницы, исподволь наблюдая за мужчинами. Филипп присматривался к Герраху едва ли не внимательнее, чем дядя, а его тонкие пальцы мяли салфетку. Он то складывал ее, то разглаживал, и эти движения казались какими-то неправильными, болезненно судорожными. Пальцы двигались проворно и гибко, как белые червяки.
Я представила эти ладони на своем теле и непроизвольно поежилась.
– И дом Амедеи вам, полагаю, по нраву? – спросил дядя, насупившись.
– Нет, – ответил Геррах и вновь нашел мое бедро под столом.
Его рука уверенно повторила уже пройденный путь и поднялась еще выше, так что у меня перехватило дыхание.
– Мне по нраву она сама, – откровенно бросил Геррах. – Что до приданого – не интересует.
Дядя вскинул брови, а я умоляюще посмотрела на варвара. Вздохнув, Геррах убрал ладонь и, взяв вилку и нож, приступил к ужину.
Ел он с аппетитом, но очень аккуратно. Я ведь подозревала, что раб специально доводит меня своим чавканьем и манерами, и теперь получила этому подтверждение. Он бы, пожалуй, и с рыбой справился.
– А мы с Амедеей нашли чудный магазинчик, – невпопад сказала тетя, решив поучаствовать в беседе. – Такие прекрасные платья. И столько тканей: и шелк, и бархат, и кружева…
– Дайте потом адрес Герраху, – посоветовал Филипп. – Ему же надо куда-то сбывать свой товар. Кстати, где вы остановились?
– В съемных апартаментах, – ответил Геррах. – Устал от постоялых дворов и таверн. Хочется домашнего уюта.
– А ваши люди?
– Хотите поискать среди них мясо для горячих игр?
– Если кто-нибудь из них так же хорош и тоже прячет драконью чешую на своем теле…
Геррах откинулся на спинку стула и с насмешкой посмотрел на Филиппа.
– Такое чувство, что вам хочется меня раздеть, – заявил он и с таким предвкушением подтянул рукава рубашки, что я испугалась.
Сперва почти прямым текстом заявил, что Филипп слабак, теперь вот прямое оскорбление мужественности. В красных горах Герраха такое наверняка не прощают.
– Я и так вижу, что вы в отличной физической форме.
Филипп благостно улыбнулся, но серые глаза оставались холодными как сталь. Геррах как будто разочарованно вздохнул.
– Интересный браслет, – заметил Филипп, кивнув на его руку. – Можно взглянуть?
Мое сердце вновь подскочило и забилось где-то у горла.
– Нет, – ответил Геррах. – Я с ним не расстаюсь уже очень долгий срок.
– Полагаю, это подарок от женщины? – спросил дядя, выразительно глянув на меня.
Геррах закинул руку на спинку моего стула и невзначай погладил меня по шее.
– Так и есть, – вздохнул он и великодушно предложил: – Амедея, если тебе неприятно, что я ношу этот браслет, ты можешь его с меня снять.
– Нет, – ответила я, не сдержав улыбки. – Он тебе очень идет.
***
В целом ужин, по мнению Герраха, прошел неплохо. Дядя, поначалу глядевший на него волком, как будто призадумался. Женишок к концу вечера помрачнел и скатал свою салфетку в плотный шарик. Запихать бы ее прямиком ему в глотку, до самого кадыка, а лучше расквасить нос и добавить на белый костюм кровавых узоров.
Этот невзрачный козел просто выводил его из себя. Тощий, бледный, пальцы бегают и как будто живут своей жизнью. И этот хлыщ вознамерился покуситься на Амедею! На нее и так есть кому покушаться.
Что до хозяйки вечера, то она была очаровательна, а ее кожа – нежна как шелк, которым он якобы торговал. Самое захватывающее, что Амедее нравились его ласки: щеки розовели, дыхание сбивалось, а в голубых глазах, обращенных к нему, помимо злости мелькало и потаенное желание большего.
После ужина он вышел вместе с Конрадом и женишком, но отказался от места в экипаже, соврав, что хочет пройтись. Остановился ровно на границе, откуда его начинало тянуть в дом незримой цепью.
Конрад задержался возле него и тихо уточнил:
– Я верно понял ваши намерения касательно моей племянницы?
– Верно, – подтвердил Геррах. – Я хочу на ней жениться.
Такой вариант тоже возможен. В довесок к женитьбе по-любому пойдет свобода, и вряд ли узы брака будут тяготить его сильнее рабского браслета.
– И вы готовы отказаться от приданого Амедеи?
– Да, – кивнул Геррах. – Больше того, я дам за нее выкуп.
