мелькает вялая мысль. ‒ Другой, что ли, не нашел?»
Погружаюсь в успокаивающую тьму.
Давление на мои губы ослабевает.
‒ А что тогда это? ‒ шепчет чей-то голос, моего лица касается теплое дуновение прерывистого дыхания.
Тьма смыкается над моим разумом.
И я вижу сны. Сияющие и приятные.
Глава 2. Под покровом
Проблемное сегодня
Воспоминания вспыхивают в сознании, словно искры в нутре бракованного фейерверка. То чадящие и припорошенные пеплом забытья, то отчаянно яркие и до мерзости ясные. В последнее время припоминаются малейшие детали событий, происходивших в далеком детстве. Мгновенные вспышки, и я вижу картинку так же четко, как если бы просматривала фильм каких-то пять минут назад.
Возможно, дело в том, что во мне плещется кровь Виви? Ведь неспроста вливание драгоценной частички Иммора позволило моему телу ожить и сохранить отменное, по крайней мере, для моего состояния, здоровье. Может, оздоровительный эффект действует и на память? Клетки мозга получают замечательную подпитку и оп-ля — я уже гений.
Задумавшись, пропускаю нужный момент и едва не впечатываюсь в закрытую дверь выделенной мне комнаты. Судя по всему, не такой уж я и гений. Только так башкой стены сшибаю.
Опираюсь спиной на стену, поджимаю губы и обвожу недобрым взглядом Лириса — старшего из приплода Виви.
Забавно, что меня нервирует тьма жилого дома, ведь раньше и темень коллекторов Клоаки, зияющими дырами разбросанными на поверхности смрадных земель, не казалась мне чем-то устрашающим.
Похоже, обитатели этого дома для меня намного ужаснее, чем неприветливая и опасная сущность Клоаки.
Пялься как хочешь, но взгляд непременно зацепляется за светящиеся голубые глазищи пацана. Не могу не признать, что с моими глазами и отличительными чертами внешности Иммора, Лирис выглядит просто восхитительно. Слегка женственно, но это, думаю, больше напускное. Особенно, когда он вызывающе таращится на меня в отместку за мою холодность. Будто тяпнуть хочет.
Непроизвольно улыбаюсь. Мальчишка непонимающе моргает и насупливается — по-другому, не так, как это делает Эли. У пацанов свои собственные приемы «угрюмых мосек».
Ярко-салатовая футболка и такие же пижамные штаны с рисунком глазастых фруктов. В школьной форме-то он весь из себя важный и строгий, а на деле только так цветастенькое носит.
Громко хмыкаю.
Лирис складывает руки перед собой и пытается изобразить что-то вроде надменности. Ну-ну, в таком-то наряде и с хвостиком волос, торчащим сбоку чуть ниже левого уха. Ощущение, что вот-вот ощетинится. А, может, и порычит.
‒ Чего не спишь? — не без ехидства спрашиваю я.
‒ А ты? — с вызовом бросает Лирис.
Смотрите-ка, и правда рычать пыжится.
‒ У меня время бдения.
Лирис бросает взгляд в конец коридора, где меня, предположительно, и ожидает персона, с которой я меньше всего хотела бы встречаться. Вероятность того, что мальчишка не в курсе, где обитает его папашка, ничтожно мала. А по траектории моего «бдения» вполне понятно, куда именно я держу путь.
Отлично. Один из бесящих пацанят застал меня за тем, как я прокрадываюсь в комнату его отца. Хуже момента и в кошмаре не подгадать. Если, ясное дело, не считать момента, когда я все же доберусь до пункта назначения.
‒ А моя комната в той стороне.
Лирис поднимает руку и указывает на ответвление коридора, до которого можно добраться только обойдя лестничный проем. Раньше я даже не особо обращала внимание на тот коридор. А дом намного больше, чем я себе представляла. Небо и земля — по сравнению с прежним поместьем Люминэ. Это тоже способ Виви показать свой лоск?
С каждой минутой мне все сильнее хочется, чтобы глава рода Шимоза утер Виви нос. Криспин хотя бы ведет себя скромнее и не выпячивает все свои достоинства, как некоторые.
‒ Комната… ‒ бормочу я, запоздало вспоминая, что нахожусь не наедине с самой собой. — Поздравляю, малец.
Щеки Лириса наливаются румянцем. Не успеваю ничего сказать, да и, в принципе, не собираюсь, а мальчишка уже топчется в своем коридоре. Цветастая спина исчезает во тьме вдали.
Разобиделся? У меня на эту тему припасены поговорки прямиком из Клоаки. Правда, озвучив их, я рискую попасться под горячую руку местных моралистов, стремящихся как можно скорее отскоблить мой грязный рот с мылом.
С неохотой продолжаю свое отвратительное путешествие, лениво размышляя, насколько же красивым вырастет этот мелкий монстр и сколько тысяч обожающих и вожделеющих взглядов соберет в копилку.
И, без сомнения, причиной его успеха будут я и горючая смесь из моих генов.
Глава 3. Оазис дьявола
Сомнительное сегодня
Уйду. Прямо сейчас. Развернусь и прошлепаю в обратном направлении. Мне несложно.
«Что-о-о-об тебя», ‒ еле слышно проговариваю, не размыкая губ и зубов. На выходе получается стон больного животного. Допускаю, что, стоя перед дверью в позе застрявшего рогами в жесткой поверхности быка, я не сильно отличаюсь от той же попавшей впросак живности.
Рука не поднимается дверь толкнуть. И я даже не собираюсь проверять, существует ли отдельный вход в спальню Виви. Просто прорвусь через кабинет — горделиво и буйно.
Тамара наверняка засыпала бы меня кучей не дельных советов насчет того, как нужно вести себя с Виви в складывающейся ситуации. Но, понятное дело, я так и не посвятила ее в нюансы поставленного им условия. И она покинула поместье — чуть успокоившись благодаря Тео, заверившего ее, что раз от нее не избавились раньше, то вряд ли озаботятся этим в будущем. Отвезти мою подругу вызвался Рашель. Бедняга выглядел замученным. Его основательно потрепали прежде, чем позволить здесь остаться. Наверное, он сам уже не рад, что согласился поработать вместо заболевшего дяди.
Касаюсь двери кончиком указательного пальца, и створка распахивается с такой скорость, словно я по ней основательно двинула кулаком. Здесь каждый предмет быта так или иначе играет на стороне хозяина поместья.
Захожу в полутемный кабинет и устремляю взор в сторону боковой
