— Леди Сьюзан Парк была убита, ваше высочество.
В беседке становится очень тихо, слышен шелест качаемой ветром листвы.
— Чудовищно! — восклицает Габриэль. — Кто мог совершить подобное? Капитан, вы… уверены в оценке? Видел ли леди врач?
— Врач был приглашён незамедлительно, ваше высочество. К моему глубокому сожалению, спасти леди Сьюзан Парк оказалось невозможно. Был использован сильнодействующий яд. Леди скончалась меньше, чем за минуту. Леди получила удар пока не установленным острым предметом в область шеи. Врач по характеру раны предполагает, что предмет может быть шилом или спицей.
Отчёт капитана выглядит крайне непрофессионально. А как же тайна следствия? Принцесса имеет право знать детали, но не её фрейлины и остальные леди, однако беседа идёт открыто, напоказ.
Это часть плана?
Думаю — да. Когда леди сложат выданные им факты воедино, потрясение, что убийство совершила княжна Ярес, затмит подозрительную работу гвардейцев.
Принцесса кончиками пальцев правой руки касается левой стороны, над сердцем:
— Капитан, я рассчитываю на вас. Преступник должен быть найден во что бы то ни стало в кратчайшие сроки. Действуйте. Леди, прошу прощения, но всем вам придётся задержаться и я прошу вас помочь, постараться вспомнить всё возможное. Любая мелочь может оказаться значительной.
Словно по волшебству из-за спины капитана выходит офицер с дощечкой, бумагой и перьевой ручкой, тотчас начинается опрос, и снова открыто. Леди отвечают едва ли не хором.
Поскольку я появилась последней, я могу молчать. Я слушаю и вскоре выделяю трёх фрейлин, среди них и леди Аль — девушки вбрасывают некоторые подробности, и с их подачи очень быстро начинает вырисовываться картинка: княжна Ярес прибыла одной из первых около часа назад и вскоре… отлучилась минут на двадцать.
Взгляды устремляются к княжне.
— Я получила записку от сестры моего жениха, — легкомысленно отвечает она.
Смотрю на неё и вижу собственное отражение из прошлой жизни — та же наивность, та же вера в правосудие, та же уверенность, что под ногами твёрдая земля, а не зыбучий песок.
— Княжна, — перебивает одна из младших фрейлин. — Где ваша восточная шпилька? Я видела её на вас утром.
— Разве леди Парк и княжна Ярес не ссорились накануне? — подхватывает другая.
— Что вы говорите? — теряется княжна Ярес.
Она хмурится, на щеках проступает гневный румянец, но опровергнуть завуалированные обвинения она не может.
Эх, она не лучше меня, всё ещё не осознала…
— Княжна Ярес, вы могли бы, пожалуйста, показать нам записку? — офицер сама деликатность.
Не важно, откажется она или согласится, оба варианта отвратительны. Ловушка захлопнулась час назад, когда княжна Ярес отлучилась.
Княжна медлит. На её месте я бы тоже не хотела показывать записку но под давлением обвиняющих взглядов я бы уступила. Открыв обтянутый кружевом клатч, княжна заглядывает внутрь.
— Ха… Должно быть, я обронила? Записку видела леди Аль.
Все оборачиваются к старшей фрейлине и, разумеется, она решительно отвергает:
— Нет, княжна. Я верю, что вы не виновны, однако в столь серьёзном деле я отказываюсь лгать.
— Леди Аль…
— Я ничего не видела, — решительно продолжает она. — Я видела, как вы ушли, упомянув некоторую встречу. Вы направлялись как раз в сторону Парадной галереи.
— Где ваша шпилька, княжна Ярес? — мягкость уходит из тона капитана.
Почему леди Ярес оглядывается на меня, словно ищет помощи?
Я молчу.
Шпильки нет.
Шпилька идеально подходит под описание орудия убийства. Я думаю, шпильку вскоре найдут, и найдут на её кончике яд.
Чудовищный спектакль продолжается — гвардеец приводит дворцовую горничную. Девушка трясётся от страха, едва переставляет ноги. Ступив под крышу беседки, она вдруг опускается на колени и пытается прикрыть голову руками, тихо плачет.
— Что это значит? — Габриэль берёт инициативу на себя.
— Говори, — гвардеец грубо встряхивает горничную за плечо.
— Смилуйтесь, ваше высочество!
— Сокрытие преступления является соучастием. Ты хочешь в тюрьму? Говори.
Оставаясь на коленях, горничная обхватывает себя руками, мотает головой. Чуть успокоившись, она находит взглядом княжну Ярес.
— Я видела, ваше высочество. Я шла в прачечную мимо Парадной галереи и через окно случайно увидела, как леди в персиковом наряде выхватила из пучка длинную острую заколку, ударила ею вторую леди в шею и быстро ушла, а вторая леди схватилась за шею, словно начала задыхаться и упала. Я побежала за помощью.
— Какая ложь! — княжна Ярес хлопает ладонью по столу.
Горничная вздрагивает, заливается слезами.
Сейчас найдут шпильку и… княжне конец.
Я вмешиваюсь:
— Офицер, свидетельница, которую вы привели, простолюдинка. Её слово против слова княжны Ярес… С каких пор леди может быть так легко обвинена?
— Что это значит, княжна Исидара? — принцесса спрашивает даже не холодно, а откровенно враждебно.
— Ваше высочество, если завтра в фонтане найдут утопленника, а случайная горничная обвинит вас, значит ли это, что её слова могут быть восприняты всерьёз? Княжна Ярес прибыла одной из первых, ненадолго отлучилась и потеряла шпильку. Этого совершенно недостаточно для обвинений. Кто угодно мог подобрать потерянную шпильку и использовать для убийства. Девочка, — я поворачиваюсь к горничной, — сколько тебе заплатили за клевету?
— Княжна!
Я игнорирую леди Аль и обращаюсь к княжне Ярес:
— Что с вами произошло в действительности?
— Суду, естественно, будут предоставлены исчерпывающие доказательства, и только суд решит, достаточны они или нет, — перебивает принцесса, пожалуй, впервые показав мне свою властную сторону. — Леди, я рассчитываю, что вы останетесь во дворце.
Я с трудом удерживаюсь от брезгливой усмешки. То, что сейчас происходит…
Доказательств действительно недостаточно, чтобы запереть княжну Ярес в темницу, но принцесса нашла изящное решение. Не удивлюсь, если суд состоится уже утром — князю Яресу не дадут времени отреагировать.
Фрейлины кивают, хотя именно они и так живут во дворце. Распоряжение принцессы касается прежде всего самой княжны Ярес и затрагивает меня.
Я выжидательно смотрю на княжну — я всё ещё жду ответ на свой вопрос, но она слишком потрясена, чтобы ответить мне. До неё очень не вовремя дошло, что фактически она уже не только обвинена, но и приговорена.
Больше не заботясь о впечатлении, которое я произвожу, я поднимаюсь:
— Вы позволите?
Офицер мешкает, и я аккуратно забираю у него чистый лист бумаги, ручку. Мне важно восстановить последовательность событий, и я начинаю писать по памяти, зачёркивая ошибки и дописывая верные детали. Леди Сьюзан Парк прибыла во дворец одной из первых и вскоре отлучилась, упомянув, что приглашена на приватную встречу некой титулованной особой, имя которой она отказалась называть. Что из этого правда? Вероятно, всё. Передать записку-приглашение не составит труда. Не исключено, что в записке подписалась сама Габриэль — сжечь клочок бумаги дело нескольких секунд.
Княжна Ярес, вероятно, также получила поддельную записку и не стала игнорировать сестру жениха. Встреча, конечно, не состоялась. Заметила ли княжна, в какой момент исчезла её шпилька? Кто-то ловкий украл украшение…
Фарс, выданный за расследование я видела собственными глазами.
— Что вы пишете, княжна? — леди Аль бестактно заглядывает мне через плечо.
Пускай смотрит.
Я вернусь, и то, что происходит сейчас, будет стёрто, как карандашный черновой набросок.
— Вы решили, что вы следователь, княжна Исидара Кокберг?
Перечитав, я почти определилась, что именно буду делать. Главное, что теперь, выстроив схему, я смогу её повторить. Остался последний вопрос. Я комкаю лист и перебрасываю офицеру, он и капитан отвлекаются. Принцесса и фрейлины наблюдают за мной с возрастающим недоумением. Я же встаю перед княжной Ярес. Девушка моргает. Что же… Безболезненный, но обидный шлепок по щеке выводит её из ступора:
