шум воды.
Передо мной встала дилемма! Либо прокатиться по спуску и вмиг оказаться внизу, либо обойти возвышенность с другой стороны по тому пути, как мы с Мираном возвращались обратно. Но та дорога не менее скользкая, чем лесная. И тогда я решила не терять драгоценное время! Набравшись смелости, села на край и оттолкнулась. Летела на бешеной скорости и проклинала все на свете! К концу полета кое-как успела сжаться в комок и развернуться боком к сугробу. Вписалась в него так сильно, что вскрикнула от острой боли в плече. Ударилась как раз изувеченным после обряда местом и в глазах потемнело.
Пока приходила в себя после неудачного спуска, потеряла из виду котомку со свечами. Сразу забыла о боли и начала судорожно шарить по снегу в поисках пропажи. С облегчением вздохнула, когда наткнулась на плотную ткань полотенца. Прижала котомку к груди и шумно задышала, стараясь прогнать страх.
Немало времени ушло на то, чтобы успокоиться и подняться на ноги. Медленно и предельно осторожно я шла по берегу реки в разинутую черную пасть пещеры. Она находилась чуть выше, чем я ожидала, и пришлось карабкаться вверх по торчащим веткам. Оказавшись внутри, я на ощупь отыскала свечу и подожгла, но пламя тут же потухло, снесенное сквозняком. Я повторила попытку, прикрывая огонь ладонью. Не зря пещера называлась Ноголомной! Скользкие ледяные наросты разбросались как по полу, так и по стенам и потолку, напоминая пасть зверя. Я сделала два шага вперед и чуть не подвернула ногу. Без помощи рук, которые были заняты свечой, пройти дальше было невозможно. И тогда я перестала прикрывать огонь. Прошла еще немного и свеча потухла. Я оказалась в жуткой кромешной тьме, и по спине пробежал противный холодок. Я аккуратно опустилась и села на лед, опираясь спиной о нарост. Зажгла свечу и расплакалась в голос, но не от тяжести пути к спасению. Я снова вспомнила лицо Мирана и ощутила на губах вкус его поцелуя. Что с ним сейчас? Жив ли? А если ранен? А если погиб из-за меня?
И тут же перед глазами предстал образ матери. Ее глаза полные надежды и напутственные слова эхом отскакивали от стен пещеры. Я начинала сходить с ума! Мое сердце разрывалось на две части, и я никак не могла сделать выбор.
Где-то вдали снова послышался протяжный и жалобный волчий вой. Я на миг представила, как братья вонзают мечи в тело Мирана и эта жуткая картина подтолкнула меня к тому, чтобы выбраться из пещеры и отправиться в эпицентр битвы, лишь бы поскорее остановить кровопролитие раз и навсегда! Моя жалкая жизнь не стоила жизней сотни волков! Они не должны за меня сражаться! Это не справедливо!
Я шла вперед быстро, чтобы успеть и вдруг услышала шаги и дыхание за спиной. Резко обернулась и вздрогнула от неожиданности.
– Куда это ты собралась? – прищурился Тобур. – Сбежать хотела, пока стая умирает за тебя в лесу?
– Нет, – прошептала я.
– Я так и знал, что ты принесешь нам беду. Не зря проследил за тобой. Умно придумано с образом Минитры. Вот только волчица сейчас в бою. Но я остановлю это безумие. Отдам тебя отцу!
Он схватил меня за горло и крепко сжал.
– Я пойду. Не надо насильно, – прохрипела ему в лицо, перевоплощаясь в белокурую девушку, к которой все привыкли, и Тобур выпустил меня из захвата.
– Вот и хорошо. Сядешь на меня верхом. Надеюсь, успеем.
ГЛАВА 9
Я был еще совсем ребенком, когда мой дед говорил насколько важно уберечь свою истинную пару, но запомнил каждое его слово, каждый жест и взгляд. Он описывал любовь в красках лета, что царило слишком мало времени в наших землях. Говорил о своей любимой женщине, как о божестве. Возводил ее на пьедестал смысла своей жизни и глаза его горели безудержной страстью. Я с открытым ртом слушал его рассказы до тех пор, пока он не покинул стаю. Я всегда тайно мечтал обрести свою половину. Столько лет потратил на поиски, а когда отчаялся найти, она сама ко мне пришла! Разве я мог упустить ту, что стала для меня божеством?! Никогда и ни за что! И пускай сердце рвалось от боли, что стая испытывала во время схватки, защищая собственными телами территорию Патория от вторжения. И пускай с появлением Арнии Лаир так внезапно началась война с неизведанным кланом безликих воинов! Одна ее улыбка стоила того, чтобы умереть сегодня, сражаясь за нее! Я бежал через лес навстречу врагу, не страшась последствий. Я бежал без оглядки, чтобы сразиться с тем, кто хотел отнять у меня женщину, которая принадлежала лишь мне одному!
У границы красного леса разворачивалась жестокая битва. Стая окружила одноликих воинов и их предводителя, стараясь сомкнуть смертоносный круг, но противник обладал великой мощью. Мужчины их клана отлично владели холодным оружием. Пехота выступила вперед, а всадники стреляли из луков, защищая отца Арнии. Сидя верхом на коне, он даже не двигался, будто каменная статуя в непроницаемой маске вместо лица. Но я прибыл на поле боя не для того, чтобы разглядывать врага. Я пришел его убить! Безжалостно уничтожить, разорвать и растоптать!
Ярость и боль от потери сородичей смешивалась и порождала смертоносную злость. В глазах расплывалось золотое марево, позволяя мне лучше видеть и чувствовать главного врага. Я ощущал исходящую от него опасную агрессию, но не боялся сразиться с этим существом! Когти заострились и выдвинулись до предела. Из звериной пасти вырвался громогласный рык, оповещающий стаю о том, чтобы они расчистили мне дорогу к цели. Постоянно прибывая к месту вторжения со всех сторон, волки бросались на безликих, разрывая их плоть на куски. Снег потерял свой белый цвет, впитывая бордовую кровь, и как только я заметил брешь в защите предводителя, кинулся в гущу сражения, разбрасывая одноликих мужчин, как жалких щенков. Некоторые успевали ранить меня мечами, но я не чувствовал боли, а третья ипостась позволяла ранам затягиваться за считанные секунды.
Человек в тряпичной маске занял все мое внимание и пространство! Для меня больше не существовало внешнего мира, я перестал слышать мысли волков и чувствовать их боль. Звериная сущность опознала в этом мужчине столь сильного соперника, что его уничтожение стало самым важным в этом сражении. Кто если не я был
