что от нее осталось: тело, изодранное, лежало поодаль и запахом крови воняло на мили.
— Твою мать, — сказала я и осела. Мне никогда еще не приходилось видеть трупы. И никому не пожелаю увидеть такую картину: неестественная поза, вся в крови, с открытыми пустыми глазами и искривленным ртом.
— Господи! — схватилась за рот Уиннифред, что добралась до меня и отшатнулась, качая головой.
Я подняла на нее глаза и увидела весь ужас, который она переносила с тела на меня.
— Это не я, Уинн, — дошло значение ее взгляда. — Не я!
— Она предупреждала! Она говорила, что вам нельзя верить! — отступая назад, кричала девушка, у которой начиналась истерика.
Я не могла и не хотела вставать, да и логика подсказывала, что ничего хорошего не будет, если я брошусь ее успокаивать. По ее голосу, жестам, походке видно, что для нее я — убийца. Скорее всего кровь, что была у меня на голове и не исключено размазалась по лицу, давали ложные показания против меня. Проклятье!
Когда Уиннифред все же убежала, я до последнего слышала, как безумно бьется ее сердце, перебиваемое тяжелым запыхавшимся дыханием. И вот я осталась одна с трупом в лесу, когда все становится темнее и темнее. Мозг тормозил, и не выдавал ни одной умной мысли.
Я пыталась вспомнить, что же произошло. Вот я рассказывала Мод, кто я и откуда… и боль. Почему я не услышала его шагов? Почему именно здесь? Почему не меня убили, а ее? Да кто, твою мать, это вообще был?
Так много вопросов, на которые мне срочно надо было найти ответы, пока Уинн не привела сюда стражу. Хотя, думаю, она навряд ли обратится к ним за помощью, после того случая из детства.
На этот раз на помощь рассчитывать не приходилось. Я кое-как встала, шатаясь, подошла к Мод. Сдерживая свои рвотные позывы, постаралась осмотреть ее тело. Я далеко не детектив, да и это не мой жанр ни в литературе, ни в кино, но я попыталась хоть что-то узнать по трупу.
На скидку думаю, что ее не изнасиловали, судя по тому, что нижняя часть одежды вроде как не тронута. Раны в основном в брюшной области, на шее и вроде бы на лице, хотя точно я не определю, ибо там глаза. Я не смогла еще раз посмотреть в эти пустые глаза. Это выше моих сил.
Я могла бы сейчас поднять ведра и дальше пойти к реке, но делать это одной ночью мне явно не хотелось. Думаю, дома найдется хоть литр воды, чтобы сполоснуть Уильяму руки и лицо, хотя это навряд ли приведет его в порядок.
Так что же делать с Мод? Оставить ее в лесу на поедание диких животных? Домой потащить я ее не могу, мне бы самой дойти в таком состоянии. Поэтому я пришла к мнению, что накрою ее листьями и ветками, так хотя бы она будет хоть немного в безопасности. Рядом повешу ведро на дереве, чтоб знать, где она лежит. И все остальное сделаю утром.
Так в течение получаса я приводи в действие свой план, периодически падая и кое-как поднимаясь. И тут поймала себя на мысли, что мне дико хочется попробовать ее кровь на вкус. От одной этой мысли меня мутило и заводило одновременно. Этот запах: им пропахло все вокруг, и кружило голову. И я знала, что ни один кролик или кабан не сравнится с ним. Но это была Мод! Та самая Мод, что помогла Уинни вытащить меня на берег и дотащить домой после самоубийства Ален. Та Мод, что каждое утро готовила завтраки и вкусные ужины. Мод, что знала свою госпожу с детства и поняла, что я не она. И пусть она меня боялась, как того и требовала природа оборотня, как наиболее опасного противника и хищника, я уверена, Мод не бросила бы меня в беде, помогла бы или как минимум прикрыла бы своей старой морщинистой спиной. И разум давал отпор моему зверю, человечность во мне одержала вверх: я не посмела и капли крови попробовать у женщины. Она этого не заслужила!
Ночь полностью накрыла меня к концу моих действий и теперь я слабо понимала, куда мне идти. Пока не успокоилась и не включила все свои чувства на максимум. Я постаралась отключить лишнее, типа шорохов в кустах и уханье совы, и пошла по еле заметной тропинке, ведомая запахом камина и еды. Что ж, будем думать, что не все разбежались из дома.
Я не хотела думать о Уиннифред и о том, как она поступила. Сбежала ли? Поставила в известность кого из местных «полицейских»? Сообщила ла ли она Уильяму?
Мод… она была хорошей женщиной, преданной, хоть и ворчливой периодически. И даже тот факт, что я прятала ее тело только что в лесу, не мог заставить мой мозг поверить в то, что ее более нет. А ведь едва я рассказала ей о самой себе, я испытала такое облегчение, осознание, что моя тайна более не тайна. Что есть тот, кто поймет меня. Но не судьба. Какая-то сволочь лишила ее жизни!
Когда я подошла к дому, меня словно окончательно покинули силы. Присев на скамейку в саду, я заметила лоскуток ткани и нитки и вспомнила, что утром вышла сшить себе нижнее белье. Сколько же всего произошло за это время! Я помогла беглецу, призналась в обмане, Мод жестоко убили, а меня обвинили в этом преступлении. До чего все не предсказуемо в этой жизни!
Вскоре меня одолел сон. Мне снилась охота, зверь, что я только что пойма. Слышала смех Николаса и то, как он пил кровь невинного оленя. Но его это не тяготило, ведь в этот момент он кормил своего внутреннего зверя. И это безумие наполняло его радостью, бороться с которой он не видел смысла, ибо он весь сам был животным: диким, необузданным, свободным и сильным. Не имеет смыла говорить о том, что волка в нем сейчас было куда больше, чем графа, по крайней мере в этот момент триумфа над жертвой.
Проснулась я от скрипа отворяемой двери.
— Ален, это ты? — позвал меня Уилл.
— Угу, — только и смогла я вымолвить, пытаясь понять кто именно охотился сейчас на оленя: я или Николас. Убеждаюсь вновь, что мысли наши периодически переплетаются.
Парень помог мне зайти, положил на диван, подложив под голову мне подушку, а меня невольно пронзила мысль, что она испачкается от моей крови.
— Я не убивала ее, — прошептала я,
