Через мгновенье корсет рванули изо всех сил, разорвав его на две части. Он раскрылся, словно цветок, а я спряталась руками.
- По – другому я не умею… - усмехнулся Венциан, а его пальцы скользили по моей спине, вызывая странное чувство, от которого кружилась голова и не хватало воздуха. Через мгновенье я очнулась, когда меня привлекли к себе, развязывая завязки на юбке. Я чувствовала плечом его дыхание, замирая и боясь дышать. Юбку смяли на моих коленях, приподнимая ее жадным движением, от которого все вокруг стало таким удушающе – томным. Я слышала, как он тяжело дышит. И с каждым мгновением дыхание становилось все тяжелее и тяжелее, словно он задыхался.
Ах, эти свечи…. Ах, этот жаркий камин… Это он виноват в том, что кровь прилила к моему лицу, а губы пересохли.
- Это что?! – послышался внезапный голос, который разрушил какую-то сладкую негу.
- Где?! – испуганно спросила я, чувствуя, как сжимается сердце.
- Вот! Кровь, - произнес Венциан, показывая на длинную царапину. Он отпустил меня, а я смотрела на царапину, проходившую от бедра к ноге.
- Не может быть, - прошептала я, рассматривая засохшую кровь на панталонах. Я не помню, откуда она! Может, и правда? Меня укусили?!
- Значит так, сокровище мое, - послышался голос Венциана. На этот раз он был полностью серьезен. – Я посылаю за доктором!
- Нет, не надо! - перепугалась я, прикрывая грудь.– Потом об этом узнают все! Пожалуйста! Не надо!
В комнате, не смотря на раннее утро, царил полумрак. Всему виной были плотно задернутые шторы. Камин потрескивал, а я все еще смотрела на неглубокую царапину, которая почти затянулась и больше не кровоточила.
- До следующей полной луны ты спишь здесь. Со мной. Няня будет заботиться о том, чтобы наша экономка не бросалась на людей. А мне придется следить за тобой…
Глава двадцатая
Я отодвинулась на край кровати, терзаемая собственными мыслями и подгребая себе одеяло, которое умудрилась выиграть в неравном бою с другими одеялами и подушками. Кровать была настолько широкой, что на ней можно было лежать как вдоль, так и поперек.
Мягкая подушка, которая сохранила чужой запах, коснулась щеки, а я на секунду замерла, вдыхая его и тут же узнавая.
Я старалась крепко зажмуриться, всем видом показывая, что уже крепко сплю, как вдруг меня привлек шум, заставивший открыть один глаз. Впервые в жизни я видела, как кресло медленно подплывает к кровати, становясь к нему вплотную боком. Роскошный жилет, сверкнул пуговицами, которые медленно расстегивала рука мужа. Он бросил жилет на пол, а потом наклонился да так, что скрылся за кроватью.
То, что я увидела дальше заставило меня замереть. Я видела, как он поставил свои ноги руками на пол, а потом, опираясь на руки пересел на кровать. В тот момент, когда Венциан переносил вес своего тела на кровать, его руки напряглись так, что даже сквозь тонкую рубашку проступили внушительные мышцы.
«Как у простолюдина!», - подумала я, вспоминая тонких изнеженных аристократов, которые кичатся своими нежными ручками и нездоровой худобой.
Было что-то в этом моменте странное, волнующее и завораживающее. И тут мне стало ужасно стыдно за то, что я подсматриваю за ним, словно мне это интересно.
«Интересно, интересно…», - билось сердце, пока я напоминала себе, что обещала не заводить тему об отце, банкротстве и влюбить в себя этого человека. Чтобы потом наслаждаться его любовными муками, как это делали героини нянюшкиных романов.
Дорогая перина покачнулась, а неподалеку послышался шелест одеяла. Магические свечи погасли, словно по приказу, погрузив комнату в искусственный полумрак.
Я закрыла глаза, пытаясь подумать о своем саде, как обычно делала перед сном, но в голове вертелась одна мысль: «А что если оборотень и вправду укусил меня! А я не заметила! Или ранил, а туда попала его слюна!».
Сердце учащенно забилось, заставив сжаться под одеялом в мучительный комочек нервов. А какие симптомы? Что-то ведь должно произойти до того, как я выпрыгну в окно с желанием кусать всех, кого увижу.
Я ворочалась, в надежде, что на этой огромной кровати найдется место, куда не забредают страшные мысли, и где на меня нападет сон. Но время шло, мысли шли по третьему кругу. Часы на каминной полке умиротворенно тикали, отмеряя время моих мучений.
«У оборотней обостряется нюх!»,- вспомнила я одну заметку, которую читала втайне от всех, спрятавшись в столовой за нарядной скатертью.
Я оторвалась от подушки, внимательно нюхая ее. В полумраке я пыталась понять, чем она пахнет. Она пахла чем-то чужим… Ой!
«У них проявляется бледность лица и усталый, изнеможённый вид!», - вспомнила я, осторожно вставая и, крадучись, направляясь к зеркалу. Оттуда на меня смотрело бледное привидение с распущенными волосами.
- Не может быть! – зажала я рукой свой рот и косясь в сторону кровати.
«Они становятся раздражительными. Кто-то проявляет чрезмерную агрессию. А кто-то, наоборот, неуместную плаксивость!», - усиленно вспоминала я то, что успела прочитать, пока меня не нашла няня.
- Хнык, хнык, - скривилась я перед зеркалом, понимая, что мне хочется плакать на могилке. Но сначала эту могилку нужно организовать. Злость вперемешку со слезами бессилия, заставляла меня присматриваться к вазе.
Десятки заметок о вспышках оборотничества, то и дело появляющиеся на страницах газеты, рассказывали про некую графиню Н., которая отправилась на воды поправить здоровье. А по возвращению привезла постыдную болезнь и заразила мужа. «Лучше бы ты мне изменяла!», - орал он, узнав, что выть на луну им придется вместе. Муж с ней развелся, а она закончила свою жизнь в нищете, доедая последний кусок хлеба и закусывая последним куском пекаря. Была заметка про некого маркиза К., который любил развлекаться с падшими женщинами. Пока не был в порыве страсти укушен одной из них в области спины.
«Оборотни бояться серебра! Поэтому почаще доставайте фамильное серебро, чтобы точно убедиться, что среди членов вашей семьи, никто не болен!» - вспомнила я, заметавшись по комнате.
- Мне нужно серебро! – прошептала я, бегая глазами. Все вокруг было золотым или покрытым позолотой. Я бросилась к столу, видя кружку с недопитым кофе. Осторожно достав ложечку, я стала рассматривать ее.
- О, нет! Она золотая! – захныкала я, снова погружая ее в кофе. – Неужели в нашем доме нет ничего серебряного!
Я осторожно пошлепала с столу, рассматривая перья и приборы для письма. У папы было серебряное перо, которым он очень гордился! Он подписывал им важные бумаги! Но и здесь перья были золотыми!
- Так, погодите! – прошептала я, видя что-то похожее на серебро. Это была какая-то штука, которую я ни разу не видела! Она была похожа на перечницу, но мне было без разницы. Радовало то, что вместо блеска золота, она отливала серебром.
- Наконец-то! – обрадовалась я, вспоминая, что нужно делать дальше.
«Если вы подозреваете кого-то в оборотничестве, то приложите к его лбу серебро. Если отпечаток остался, то это означает, что перед вами оборотень!», - вспомнила я, идя к зеркалу и отбрасывая волосы назад.
Приложив ее ко лбу, я постояла пару секунд, чтобы тут же вернуть «перечницу» на место.
Не могу понять, если ли след или нет! Просто в темноте не видно. Вроде бы нет! Я несколько раз провела рукой по лбу, проверяя след. Но лоб был чистым. Вроде бы…
«Отсутствие одного симптома не является показателем! С момента укуса, оборотни начинают чувствовать запах человеческого тела! И могут найти человека с закрытыми глазами! К тому же им начинает нравится запах человеческого тела!», - припомнила я, нервно наматывая на палец прядь волос. – «Если вы подозреваете у себя все вышеперечисленные симптомы, обратитесь к доктору. Он вас гуманно пристрелит!».
- Запах человеческого тела, - прошептала я, в надежде проверить и этот симптом. Я принюхалась, осматриваясь и по сторонам. На фоне кровати темным силуэтом вырисовывалось роскошное кресло с золотыми вензелями, похожее, скорее на трон, чем на обычное кресло.
