помочь другу.
— Другу, — медленно повторил он, изучая меня горящим взглядом.
— Которого уже… ну, вернули, — пояснила я, хоть и несколько скомканно. — Я просто хочу убедиться, что с ним всё будет в порядке.
Один перевёл поскучневший взгляд на Доминика, а затем снова на меня.
— Он овощ?
— Что?
— Твой друг. Он ведёт себя как овощ? — медленно повторил он, будто я глухая.
— Нет, — ровно ответила я.
— Шатается, пускает слюни и разговаривает сам с собой?
— Что? Нет.
Некромант лениво моргнул.
— Так в чём проблема, принцесса?
Он это серьёзно? Я выпрямила спину.
— Проблема, Один, в том, что он не помнит, кто я, блин, такая и что с ним произошло. Я хочу убедиться, что никто память ему специально не стирал. Так понятно?
«Ангел», — упрекнул Доминик. Я мысленно обругала свой длинный язык.
Один расплылся в широкой улыбке в тридцать два зуба и посмотрел на Доминика.
— Она мне нравится.
Эм, ладно, не такой реакции я ожидала после того, как сорвалась. Но постаралась держать лицо нейтральным, пока ждала, что он скажет по беспокоящему меня вопросу.
— Так, ладно, давайте кое-что проясним. Некий некромант вернул к жизни твоего друга…
— Заклинательница, — поправила я. — Не знаю, помогал ли ей некромант или нет.
— Ладно, — протянул он так медленно, словно хотел подчеркнуть, как он якобы идёт мне навстречу. — И поскольку твой друг не узнаёт тебя, ты полагаешь, что Заклинательница намеренно стёрла ему память?
Я кивнула.
— Именно так.
— Тогда это очень сильная Заклинательница, если ей такое удалось.
Он положил сигарету в рот и зажёг её.
— Она сильная, — признала я, глядя, как из его рта выходит дым. — И она одержима им.
— Твоим другом, — уточнил он, снова изогнув брови.
— Верно.
— И что ты хочешь от меня, принцесса?
Я оглянулась на Доминика, надеясь, что ему есть что предложить. Судя по ухмылке, нет. Неудивительно, ведь Доминик любит заводить меня в клетку ко львам, а затем сидеть на первом ряду и смотреть, как я справляюсь. У него такое своеобразное чувство юмора.
— Я хочу, чтобы ты сказал мне, является ли амнезия следствием воскрешения, как она заявляет, или она сделала с ним что-то ещё. — Я внимательно наблюдала за его реакцией, прежде чем добавить: — И могу ли я помочь ему вернуть утраченные воспоминания, не навредив.
— А, понятно, — ответил он, откинувшись на спинку стула и глядя на сцену. — Непростая задачка.
— То есть ты не можешь мне помочь?
— Я этого не говорил.
Он достал из кармана двадцатидолларовую купюру и помахал перед танцовщицей. Она тут же опустилась на колени и поползла к нему, чтобы он запихнул деньги в её трусики.
Я скосила глаза на Доминика, чтобы убедиться, что он смотрит туда, куда надо. Он подмигнул мне и отпил из своего бокала.
— Значит, можешь? — снова уточнила я у Одина.
— Я могу тебе ответить, — сказал он и сделал бесконечно долгую затяжку, после чего бросил сигарету в пепельницу. — Но тебе не понравится то, что ты услышишь.
Моё сердце дрогнуло, но я постаралась не выдать это лицом.
— Говори.
— Воскрешение — дело непростое, принцесса, — сказал он, расслабившись на стуле с напитком в руке. — Это почти ювелирная работа, требующая определённой ловкости и интуиции, но даже в таком случае обычно не обходится без последствий. Если твой друг не остался овощем, я бы сказал, что воскрешение прошло успешно.
Я замотала головой.
— Меня это не устраивает.
Даже близко.
Один подался вперёд, опираясь локтями на ручки стула и впиваясь в меня своим ледяным взглядом.
— Что, по-твоему, происходит с мозгом, когда он умирает, а затем возвращается к жизни? — Некромант не стал дожидаться ответа. — Чем дольше человек мёртв, тем сильнее ущерб.
— Но это ведь другое. Вы используете магию или… не знаю что, когда воскрешаете мёртвых.
Возможно, тёмные силы. Много, очень много тёмных сил.
— Последствия одинаковы, принцесса. Мы используем магию, чтобы выстроить в разуме стену, которая отгораживает некротические ткани и не позволяет им воздействовать на остальную часть мозга. Эти стены выстроены вокруг его воспоминаний неспроста. Они помогают ему, так сказать, не развалиться по швам.
— То есть ты хочешь сказать, что память специально ему не стирали? Та Заклинательница, я имею в виду? — быстро добавила я. Надежда медленно утекала, как из протекающей трубы.
Ну же, Один. Дай мне какую-нибудь зацепку.
— Сомнительно, но совсем уж исключать вероятность не буду, — ответил он и махом допил то, что было у него в стакане. — Она вполне может подкреплять стены, стирая определённые триггеры, что, по моему скромному профессиональному мнению, даже хорошо.
Да конечно, так я и поверила. Никки не делает ничего «хорошего», если это не сулит ей личной выгоды.
— Ты просто её не знаешь. Она способна на многое, чтобы удержать его под своим каблуком.
— Вполне возможно, но факты остаются фактами, принцесса.
— А если она всё же сделала это намеренно? Стёрла ему память обо мне? Как разрушить это заклятие?
— Так же, как и любое другое. Находишь талисман, к которому привязаны чары, и уничтожаешь его. Но я определённо не советую этого делать. — Его серые глаза потемнели, превратившись в бездонные колодцы предупреждения. — Лучшее, что ты можешь сделать для своего друга, это беречь эти стены как зеницу ока. Потому что, принцесса, от них зависит его жизнь.
Моё горло сжалось, словно меня душили изнутри.
Не это я хотела услышать. Да что там, это полная противоположность тому, что я хотела услышать. Я пришла сюда с намерением получить подтверждение своим подозрениям, а затем использовать эту информацию против Никки. Но вместо этого мне преподнесли на блюдечке гнилую правду, и на вкус она была дерьмовой.
Кружась в водовороте, ведущем прямиком в бездну, я внезапно кое-что вспомнила. То, что говорил мне Трейс сегодня в школе.
— А если он уже начинает вспоминать сам? Что, если ему снятся сны о людях, которых он вроде как не должен помнить?
Это ведь хороший признак, верно? Свет в конце непроглядного тоннеля…
Доминик тут же уловил подтекст, лежавший в основе моего вопроса, и пронзил меня своим пытливым взглядом. Но я не обращала на него внимания, продолжая смотреть на некроманта.
— Значит, процесс уже начался, — ответил Один, его голос был низким и не предвещающим ничего хорошо. — Лучшее, что ты можешь сейчас сделать, это молиться, чтобы эти стены не рухнули на него. Иначе можешь попрощаться со своим так называемым другом.
Что ж.
Капец.
Блин.
9. ОБЕЩАНИЯ НАДО ВЫПОЛНЯТЬ
Когда мы приехали обратно в поместье Хантингтон, в небе сверкнула молния. Время было почти четыре утра.
