встреча зимы, раз, — перечисляла она, загибая пальцы, — второе, столы с закусками при этом, и с вином. Третье подарки всем ставить под ту елку или ель, украшенную игрушками. А еще приказал всем загадывать в полночь желания. Можно подумать, что наши маги смогут их исполнить без оплаты, — фыркнула она, скривившись, — сколько не загадывай: не сможешь заплатить — не получишь, — вздохнула она.
— А маги могут исполнить всё, если заплатишь? — удивилась Дуня.
— Ну, не всё, конечно, — откликнулась Мод, — но кое что могут. Например, открыть портал и перенести тебя куда хочешь, правда, в пределах королевства, конечно, или наколдовать красоту, и то на один вечер, или преподнести бокал вкусного вина или пирожных.
— А могут приворожить? — осторожно спросила Дуня у мечтающей девушки.
— Нет, что ты! — испуганно взглянула на нее Мод. — Это только к ведьмам. Те могут, но если узнают, то будет хана всем и той, кто просил и самой ведьме. Тьфу-тьфу! — сплюнула она. — Не дай Высший!
И осенила себя двумя пальцами, подведя ко лбу.
Дуня уставилась на испуганную служанку и поняла, почему принц так её обзывал и сердился, там, в ее мире.
— Видимо эти ведьмы серьезно гадят здесь всем, даже королевскому роду и их боятся и не любят, — хмыкала Дуня, разглядывая взволнованную Мод. — И всё равно мне как-то надо пройти во дворец.
За ужином вошел Портив и протянул Дуне небольшой поднос.
— Это вам, — сказал он, улыбаясь, — из королевского дворца. Специальный гонец.
Девушка была поражена, когда вскрыла его: это было красочное приглашение на «новогодний бал-маскарад».
Именное, личное, ей — Евдокии Сергеевне Орловой.
Дуня так и застыла с письмом в руке и с открытым ртом. Она смотрела на Портива, на слугу, который подавал десерт, и не могла прийти в себя.
— Это мне? — переспросила она, глядя на улыбающееся лицо эконома.
— По всей видимости, вам, — утвердительно кивнул мужчина.
Дуня сглотнула.
— Тааак, успокоилась, — думала она, понимая, что на нее смотрят все присутствующие в столовой. — Не надо выдавать себя сразу. Надо уходить и посоветоваться с Мод. Она подскажет, что делать.
Девушка попросила принести десерт и напитки в ее спальню, так как она решила съесть их перед сном. Кивнув, Портив сделал указ слуге и тот, сложив всё на поднос, двинулся за взволнованной Дуней в ее комнату. Она шла и дрожащей рукой сжимала конверт, а сердце уже выпрыгивало из груди.
— Завтра, завтра она увидит принца! Своего Лиду! И попробует ему напомнить о себе, об их знакомстве в ее мире.
Уже не сдерживая себя, она просто поскакала по ступеньками, поднимая вверх подол платья и чертыхаясь, путаясь в нижних юбках.
— Как только они носят такую одежду, — фыркала она, — мешает движению. Не то, что наши джинсы — раз и ты быстро наверху.
Она шумно влетела в спальню и, кинувшись к Мод, которая готовила ей постель, подхватила ту за плечи и закружила по комнате.
— Мне прислали приглашение, приглашение на бал! — весело приговаривала она, подпрыгивая и смеясь.
Мод опешила от такой прыти Дуни.
— Что-что? — спрашивала она, уже понимая, о чём та говорит.
— Вот, — остановилась Дуня и протянула камеристке конверт, — смотри! Приглашение на бал! Из дворца! Лично на мое имя!
Мод взяла в руки картонку с королевским вензелем и покрутила в руке.
— Я не могу читать, но верю, что здесь так и написано, — сказала она улыбаясь. — Поздравляю!
— Ах, как замечательно! — откинулась Дуня, падая спиной на расстеленную кровать. — Там я обязательно встречусь с принцем!
— Конечно, встретишься, а потом расскажешь. Ладно? — она остановилась напротив, с усмешкой глядя на взволнованную девушку.
— Обязательно! — вскочила Дуня, и тут увидела входящего слугу с десертом и напитками. — Давай садись, — показала она рукой на столик в углу, — будем пить чай и болтать. Мне сейчас не до сна. Вся горю от возбуждения.
Поставив на стол десерт, слуга улыбнулся обеим девушкам и вышел, а Дуня с Мод присели в кресла.
— Какое ты наденешь платье? — спросила Мод, разливая напитки по чашкам. — Думаю то, голубое. Оно так тебе идёт. А может зеленое?
— Нет-нет, — запротестовала Дуня, — я хочу то красное, которое заказала по своему вкусу. Думаю, что принц сразу же увидит меня в нем и обязательно пригласит на танец, — и Дуня мечтательно закатила глаза.
— А меня возьмешь с собой? — затараторила Мод. — Мне уж очень хочется хоть одним глазком взглянуть на тот маскарад.
— Конечно, — удивленно уставилась на нее Дуня, — как же без тебя. А кто будет мне помогать там, приводить в порядок и костюм и прическу.
Мод успокоилась, и они начали обсуждать, что еще требуется взять с собой, и как это будет выглядеть.
Дуня плохо спала в эту ночь. Она ворочалась и вздыхала, и ее мысли были рядом с Лидием. Она уже сомневалась, узнает ли он её и как быть, если также отвернется, как сделал на дороге. Расстроившись и даже всплакнув, она уснула под самое утро и с досадой рассматривала себя в зеркале, осердившись на свое отекшее лицо и красные глаза.
— Не волнуйся, — улыбалась Мод, глядя на Дуню. — Я принесу тебе специальные ведьминские примочки и мы обязательно всё исправим. Будешь, как огурчик.
На её слова, Дуня успокоилась и вскоре они уже принимали мастериц с их баулами, сундучками и узлами. Трое девушек подмастерьев с главной швеей, с шумом и суетой примеряли наряды на раскрасневшуюся заказчицу, и ахали, оглядывая стройную фигуру девушки, в новом для них силуэте платьев.
— Надо ввести такое в моду, — улыбалась мастерица. — Завтра у меня будет вся столица после вашего появления на балу, барышня. Вы произведете фурор! Это я вам говорю. А я никогда не обманываюсь.
Дуня вертелась перед зеркалом, и ей нравилось всё, что принесли и всё что она заказала. Особенно красное платье, сшитое специально по её вкусу: без дополнительных юбок, с открытыми плечами, с разрезом по бедру.
— Вот пусть только не заметит меня! — усмехалась про себя Дуня. — Никогда не прощу!
Уже к определенному времени она была готова: в платье, с прической, с драгоценностями, которые взяли на прокат у ювелира по совету Портива, и с его участием. Кроме всего, Мод прихватила с собой небольшой баул, в который положила нужные вещицы и рюкзак, который Дуня приказала не трогать и не открывать. Там она спрятала свой телефон и туфельку, которой тоже хотела напомнить о себе, при необходимости.
— Вторая же неизвестно где, — вздохнула она, — но, может быть, он всё же вспомнит, как нашел ее под тем диваном. Они
