каким он был при жизни.
«Упёртым как баран» – хмыкнула я про себя.
Постепенно вокруг становилось светлее. Где-то рядом был проход, но я его не видела. Мой слух улавливал звук падающей воды. И этот рёв нарастал.
Вьюго действовал решительно, он методично перебирал прутья решётки и тянул нас в сторону шума. Оставив своё спасение в его руках, я старалась как могла, не висеть балластом. Незаметно отодвигала тряпки, плавающие вокруг нас, чтобы они не мешали мужчине. Ухватившись за нечто, я дёрнула и тут же, не сдержавшись, взвизгнула. Это была чья-то голова в платке без глазниц.
– Я тебе сказал не трогать ничего, – рявкнул северянин, и зло отпихнул голову куда-то вперёд.
Меня стошнило. Я пыталась сглотнуть этот ком желчи. И даже не думать – в чём я плаваю.
Только не думать.
Ни о чём.
Этот мужчина делал для меня невозможное. Он как подарок судьбы. Всё больше я убеждалась, что нашла лучшего избранного, только уберечь бы его и не потерять.
– Вьюго, – шепнула я на эмоциях, – если выживем, я никогда не позволю тебе меня оставить.
– Ты прогонишь меня проклятьями, когда твоя память очнётся – зло рыкнул он, – не спеши, давать обещаний, которые не в состоянии выполнить.
«Не дождёшься» – усмехнулась я про себя.
Добравшись до широкого разлома в стене, мы глянули вниз. У меня мгновенно закружилась голова от такой высоты. Там, где-то на дне этой бездны, бурлила вода. Она вскипала и пенилась.
Водопад.
Сглотнув, я плотнее прижалась к разлому каменной стены. Меня било в ознобе, ладони потели, а колени предательски подгибались.
Я и представить не могла, как это страшно вглядываться в пропасть.
– Скалы, – шепнула я, – мы разобьёмся. Просто переломаем все кости.
Это был конец. Спасения не будет.
Закрыв глаза, я прижалась лбом к мокрому камню. Поток уменьшался, и теперь мы стояли по колено в воде.
– Мы разобьёмся, – ещё тише пробормотала я.
– Я разобьюсь, Лестра, – подправил меня Вьюго. – А ты отвяжешься, заберёшь вещи, что я тебе сложил, и побежишь строго на юг. Отсюда до твоей родной деревни примерно семь – восемь дней. Только не сверни никуда. Строго на юг, Лестра.
– Нет. Нет, слышишь. И откуда ты знаешь, где моё селение? – удивлённо шепнула я.
– Неважно, и рад бы не знать, – процедил мужчина сквозь зубы. – Ты запомнила, куда идти?
– Да, – я криво усмехнулась, – тащить тебя строго на юг. Там до родной деревни восемь дней. Потом к целителям, и всё будет хорошо. Главное, дотащить.
– Никуда ты меня тащить не будешь, – рявкнул он. – Я умер в тумане! Был привязан к нему. Я его раб. Магия этого места не выпустит меня.
– Ты говоришь глупости, я видела…
– Ты ничего не видела, – рявкнул он, перебивая меня. – Есть обряды, привязывающие тело к этой тьме. Я раб смерти. Палач. Мне не выйти из мрака, Лестра. Я обречён. Я, но не ты. У тебя есть будущее.
– Всё решаемо, – выдохнула я, предпочитая, не замечать мелкие трудности с обрядом. – Выживем, разберёмся.
– Ослица, – услышала я над собой.
Это рассмешило. Нервно захохотав, я подняла голову вверх и взглянула мужчине в глаза.
– Да, меня часто так называют, – кивнув, протянула я, – но, Вьюго, долгожданный ты мой, я не дам тебе просто туда прыгнуть. Не позволю!
– Твоё предложение? – на его лице желваки заходили от злости, но меня это как-то не трогало.
– Спустимся, – я, выдохнув, рассматривала склон.
– По отвесной скале, конечно, – с иронией произнёс он. – Мы прыгаем и немедленно.
– Нет! – рявкнула я.
– Да, Лестра! – процедил он.
– Упрямый осёл!
– Невыносимая ослица!
– Мы спустимся, – теперь переупрямить его и настоять на своём – это было дело чести.
– Я сказал «нет» и всё тут! – ледяным тоном произнёс он, у меня от этой интонации всё кипело внутри от возмущения.
– Ну, знаешь, – стиснув челюсть, процедила я, – хочешь самоубиться, пожалуйста, но не при мне. А сейчас думай, как нам максимально обезопасить себя, и оказаться внизу. Вдвоём и живыми. По возможности с целыми костями.
– Ты невозможная женщина! – выдохнул он.
– Ты счастливчик, мужчина, – оскалилась я в милейшей улыбке. – Тебе меня, такую расчудесную, всю жизнь терпеть. И нечего тут придумывать способы от этого увильнуть. Спускаемся и точка.
– Мы уже это обсудили, – он нагло гнул своё.
– Ты обсудил, а я не согласилась.
– Лестра!
– Лучше помолчи и подумай.
Я подняла голову, в его глазах плескалось столько удивления. Казалось, я шокировала его. Ну, пусть привыкает, я не собираюсь отступать. Ещё не хватало, чтобы я, как мои сёстры, во всём повиновалась мужчине. Я не позволю ему рисковать собой. У меня будет свой дом, дети и, конечно, муж. А этот мужчина просто идеален, чтобы я позволила себе его потерять.
Покачав головой, он усмехнулся.
– Что? – не поняла я.
– Ты удивительная, и прости меня, – улыбнулся он.
– За что? – во мне просыпалась подозрительность.
– За всё, девочка моя красивая, за прошлое и за это…
Резко подхватив меня на руки, он прыгнул вниз.
Страшный свистящий звук оглушил. Только через мгновение, я поняла, что это мой собственный визг. Я кричала так, что заглушала свист ветра в собственных ушах.
Удар…
Никогда и подумать не могла, что падать в воду так больно.
Мои ступни горели огнём. Над головой на мгновение сомкнулась вода, и тут же поток, подхватив наши тела, вынес их на поверхность.
Я пыталась барахтаться и хаотично била руками по воде, поднимая высокие брызги.
Вьюго не шевелился.
Это пугало.
Нас крутило и стремительно несло вперёд. Там виднелись острые камни, торчащие из воды. Вокруг них шапками собиралась грязная пена.
– Вьюго! – истерично закричала я, понимая, что, если мужчина не очнётся и не сделает хоть что-нибудь, нам конец обоим. – Вьюго, миленький, приди в себя.
– Всё хорошо, не бойся, – хрипло шепнул он.
Я громко выдохнула, даже не понимала, насколько страх за моего мужчину сжимал сердце. От облегчения потемнело в глазах.
– Камни, – шепнула я непослушными губами.
– Я вижу, – раздалось надо мной, – всё хорошо.
Несмотря на свои слова, Вьюго не шевелился. А выступающие края камней стремительно приближались. В последний момент мужчина успел извернуться в воде и, обхватив меня своими огромными руками, утащил за собой подальше от опасного препятствия.
Течение постепенно замедлялось.
Я лежала на груди Вьюго, который удерживал нас на поверхности воды. Мне было страшно спросить, как он. Этот вопрос застыл на моих губах. Мне казалось, что я не слышу биения его сердца. Несколько раз я ловила себя на том, что сосредоточенно вслушиваюсь, боясь пропустить удар.
Шум реки,
