– Не достойна. Уже нет. И этого не изменить. Ба, давай мыслить рационально. Это невозможно. Брака между мной и принцем не будет. А то, что я идеальная пара для него, ничего не значит. Это просто… шутка Пятиликого.
– Дорогая моя, ты просто еще не осознаешь, какой дар получила. Мы с твоим дедом были идеальной парой. Это… это как найти вторую половинку, часть себя. День, когда мой дорогой Эдмунд покинул этот мир, стал самым худшим днем в моей жизни. Я потеряла себя, была сломлена и уничтожена. Поверь мне, я бы с радостью ушла следом за ним, но у меня был долг перед нашими детьми. Долг, который я отдаю и по сей день.
– Я знаю, ба. И мне очень жаль, что так получилось. Только у меня все по‑другому. Не так, как было у вас с дедушкой. Я – де Вальт, и этого факта ничто не изменит. И я не должна была, не имела права присутствовать на балу. Я нарушила закон, ба. И это еще одно нарушение в список к тем, которые висят над нашей семьей.– Ох, Шеридан! Это нечестно! Дети не должны отвечать за грехи родителей. Это несправедливо, что вас тоже наказали, лишив всего, сослав в эту глухомань и запечатав дар! Да, Антуан ошибся, но вы‑то тут причем? Бедные‑бедные дети.
– Ба, не надо. Даже у стен есть уши. А нас и так не любят. Мы не будем обсуждать решение короля, – поднимаясь, тихо произнесла я.
– Подожди. Ты же не рассказала, что дальше случилось. Принц узнал, кто ты?
– Сначала нет. Но сейчас, наверное, уже знает. Или догадывается.
– Не понимаю.
– Убегая, я потеряла папин перстень.
– Ох! – простонала бабушка, прижав пальцы ко рту. – Не может быть.
Я налила себе в стакан воды и сделала два глотка, промокнув пересохшее горло, и только потом ответила:
– Может. Я очень спешила сбежать и не заметила, как он выскочил из кармана. Ах да, совсем забыла сказать. Эшш Ашхар тоже был на балу. И он меня сразу узнал.
– Ох, милая… – еще больше побледнела она.
– Теперь ты понимаешь, насколько все плохо? Давай посмотрим, как это выглядит со стороны. Я украла чужое приглашение, обманом проникла на бал, подкралась к принцу и задурила ему голову.
– Шерри, но это же не так!
– А кто мне поверит, ба? Я дочь предателя, значит, сама обманщица и негодяйка. Кроме того, у меня был перстень отца, который до этого много лет хранился у инквизиторов. Где я его взяла? Только если выкрала или кого‑то подкупила. То есть добыла нечестным способом. Куда ни глянь – везде виновата. В историю про дар Пятиликого никто не поверит. Я сама в это с трудом верю, – устало проговорила я, массируя болезненно ноющую шею.
– И что теперь? – поникшим голосом спросила бабушка.
– Не знаю. Ждать. Это все, что нам остается. А сейчас лучше отправиться спать. Силы нам в любом случае нужны.
Раздевшись, я легла на свой тюфяк и укрылась тонким покрывалом. Как ни старалась, уснуть не получалось. Я слышала, как вернулся Грегори, долго сидел на кухне, а потом отправился спать.
Кажется, едва задремав, проснулась на рассвете. Уставилась в окошко, наблюдая, как постепенно светлеет небо и расходятся тучи, как гаснут звезды и наступает утро.
Именно на рассвете за нами и пришли.
Я как раз на кухне готовила завтрак, когда услышала подъехавшую к дому карету. Раздались приглушенные голоса и звуки шагов. И я сразу догадалась, кто это и за кем. В такую рань к нам могла прийти только беда.
Дверь открыла сама, не дожидаясь стука. Вышла на крыльцо, прямо и бесстрашно уставилась в глаза двум инквизиторам, которые так и застыли на ступеньках.
– Шеридан Роуз Маргерет де Вальт? – спросил тот, кто был ближе, худощавый рыжий с веснушками на круглом лице.
– Да, – спокойно отозвалась я, отходя в сторону, – проходите.
– В этом нет необходимости. Мы за вами.
Вот так просто… обычные слова, которые делят жизнь на до и после.
– Мне надо собрать вещи? – спокойно уточнила, развязывая тесемки фартука за спиной.
– Нет. Все необходимое вам вручат на месте, – ответил второй – черноволосый, смуглый с серо‑голубыми глазами.
Я снова никак не отреагировала на их слова.
– Хорошо, – невозмутимо согласилась я и задала следующий, самый главный вопрос: – Мне позволят попрощаться с родными?
Мальчишки собирались на работу, уже давно проснувшись. Бабушка, наверное, тоже. Она всегда рано встает. А вот Грегори после вчерашней гонки, скорее всего, спит.
– Нет. Ваша семья едет с нами, – сухо отчеканил рыжий.
А вот это уже меня испугало. Все равнодушие разом слетело, выпуская наружу панику и тревогу. Такого я точно не ожидала.
– Моя семья? – прохрипела я вмиг осевшим голосом и невольно подалась вперед, загораживая проход. Словно это могло кого‑то остановить. – А причем тут моя семья?
– Приказ срочно доставить вас всех.
– Послушайте, – несмело улыбнувшись, я шагнула вперед, а у самой сердце грохотало так, что можно было оглохнуть, – зачем всех? Это лишнее. Они… они ничего не знают. Это я. Все я. Они же… дети. И бабушка… она едва ходит. Зачем их тащить?
– У нас приказ, – повторил темноволосый, на которого моя речь не произвела абсолютно никакого впечатления. – Зовите их сюда. Или мы сами позовем.
Я машинально развернулась, готовясь выполнить распоряжение и с отчаянием понимая, что переубедить их не удастся, что мои слова не имеют никакого значения. Есть приказ, и они будут ему следовать.
Хотелось выть от бессилия. Почему они? За что? Это же я пробралась на бал, и только я виновата! Неужели история с отцом повторится. За его ошибки пострадали все мы. А теперь и за мою слабость придется расплачиваться. Каторга на Призрачных островах? Они этого не выдержат!
В попытке сдержать слезы я зажмурилась на мгновение.
– Шерри? – На лестнице застыли близнецы, тревожно и с какой‑то взрослой серьезностью глядя на меня. Им же всего одиннадцать! – Что‑то случилось? – спросил Саймон.
– Мальчики, разбудите Грегори. Скажите, это срочно. Нам… нам надо кое‑куда съездить. Всем вместе.
– А бабушка? – уточнил Бенедикт.
– И бабушка тоже поедет с нами.
Я постаралась улыбнуться, но, кажется, вышло отвратительно. Близнецы переглянулись и синхронно кивнули.
– Хорошо. Сейчас все сделаем.
Проводив их взглядом, я осторожно опустилась на ближайший стул и аккуратно расстегнула верхнюю пуговку платья. Мне было нечем дышать. Казалось, я сейчас задохнусь. Или сначала умру от колющей боли в груди. В том месте, где разрывалось от тоски и ужаса сердце.
«Я подвела их… всех подвела. Знала ведь, что нельзя там появляться. Знала, но все равно пошла. Сказки захотелось, поверила в поддержку Пятиликого? Вот она сказка. Была и закончилась! Пролетела как один миг! Здравствуй реальность и наказание за ошибки».
Первой спустилась бабушка. С трудом опираясь на палку и то и дело цепляясь за шаткие перила, она спешила ко мне.
– Шеридан, что? – спросила ба, быстро покосившись в сторону двери.
– За нами приехали.
Она все поняла без лишних слов. Такое уже было. Восемь лет назад.
– За нами? И мальчики? – тихо ахнула ба, мгновенно постарев лет на десять.
– И мальчики. И ты. Ба, пока не поздно, свяжись с дядей, попроси прощения и защиты. Он не откажет, – взмолилась я, бросаясь к ней, хватая за руку и заглядывая в глаза.
– И оставить вас? – покачала головой леди Фэррид, расправляя плечи и вскидывая подбородок. – Сейчас? Нет, дорогая. Это я настояла на твоей поездке. Я виновата. И готова ответить за свой проступок.
– Не смей так говорить, слышишь? Не смей, ба. Вы ни при чем. Вы не знали, – понизив голос, быстро прошептала я.
– Решила взять всю вину на себя? Думаешь, это поможет?
– Ба!
– Не выйдет. Я не отдам тебя на растерзание… этим… монстрам.Вскоре вместе с близнецами спустился и Грегори. Еще до конца не проснувшийся и даже толком не причесавшийся братишка наспех заправлял рубашку в штаны, перепрыгивая сразу через две ступеньки.
– Явились? – только и сказал он, окинув взглядом нас с бабушкой.
