время они лежали молча. Он крепко прижимал Амиру к себе. Его сон моментально испарился. Близость её нежного тела будоражила его. Он хотел ласкать её и чувствовать, как она откликается на каждое его прикосновение.
— Скажи, а ты хоть раз думала о том, что было бы не приедь ты сюда? — спросил он её после длительного молчания.
— Жила бы счастливо в Лонхолле, — ответила Амира, посмотрев на него.
Его лицо было всего в паре сантиметров от её лица. Она чувствовала его тёплое дыхание, оно касалось её губ. В его глазах отражался свет одинокой луны, и она не могла отвести от него свой растерянный взгляд.
— Вот как? А кто бы тогда согревал мою постель? — тихо спросил он, едва касаясь её щеки кончиками пальцев. Амира затрепетала от этой едва ощутимой ласки, и невольно подалась к нему всем телом.
— Думаю, нашлось бы не меньше дюжины красавиц в королевстве, мечтающих согреть твою постель!
— Мне не нужны даже все красавицы королевства…
С этими словами он поцеловал её. Он целовал неспешно, чувственно, не скрывая своего желания. Амира ответила на поцелуй. Она хотела его, хотела и не могла больше скрывать это. Поцелуй становился глубже, а движения его рук напористее. Там где он касался её, кода горела огнем. Ей казалось, что это полуденные лучи антийского солнца обжигают её. Она не сделала попыток остановить его, когда он прижал её к кровати своим крепким телом, а его пальцы потянулись к завязкам на её сорочке.
— Не бойся, Амира, — прошептал он, посмотрев ей в глаза.
— Я не боюсь… — ответила она. Страх? Нет, это не то чувство, что владело ею сейчас!
За окном, разрисованным ледяным узором, тихо кружил снег. Серебристый свет луны проникал в комнату, освещая их тела. До рассвета было ещё так далеко…
* * *
Нита расхаживала по своей комнате взад и вперед, болезненно заламывая руки.
— Ты не понимаешь, отец! Это я должна была стать его женой! Я! И трон по праву принадлежит мне! Мне, а не ей! — надрывалась Нита, смотря сощурившимися глазами на своего отца.
— Я знаю, Нита, знаю, — пророкотал герцог Инглеберт.
— Тогда сделай же что-нибудь! Это грязная мерзавка отняла его у меня! Трон был почти мой! Мой! А сейчас? А сейчас я так далека от него, как ещё никогда не была! — с ненавистью в голосе прошипела Нита. Её руки с силой сжали подол муслинового платья красного цвета. Герцог не понимал, о чём больше тревожиться его дочь: о том, что упустила принца, или о том, что трон ускользнул из её алчных рук?
— Успокойся, Нита! Никто не отнимет у тебя трон! — гаркнул герцог.
«И у меня!» — мысленно добавил он.
— Его уже отняли! Неужели ты ничего не видишь и ничего не понимаешь? — усмехнулась она, сощурив глаза. Отец, словно слепой котёнок! Уж она то видела, как Максимиллиан смотрит на эту мерзкую потаскуху! Да он влюбился в неё словно несмышлёный мальчишка! Может, он ещё сам того не осознавал, но он влюбился в эту шлюху!
— Тебе нужно успокоиться! — герцог с силой встряхнул Ниту за плечи, отчего её каштановые локоны затряслись.
— Я с ума схожу, думая, что он меня больше не любит! Это всё она виновата! Мерзавка проклятая! — скривилась Нита, а герцог поразился ненависти, звучавшей в ее голосе.
«Пожалуй, стоит этим воспользоваться» — размышлял он, внимательно разглядывая дочь.
— На что ты готова пойти, что бы вернуть себе принца? — неожиданно спросил он её.
— О! На всё, отец! Я готова на всё! — с жаром ответила Нита. Она с надеждой устремила на него свой пылающий взгляд.
— Хорошо, Нита, тогда слушай внимательно, что тебе нужно сделать…
Ей казалось, что стук её каблуков слышат все обитатели замка: так громко они стучали по мраморным плитам пола. Этот отчётливый звук разносился по всему коридору. Подол красивого бархатного платья персикового цвета развивался от каждого резкого шага. Коралловые губы были плотно сжаты, на лице застыла решимость. Теперь всё в её руках. Она огляделась по сторонам: в полумраке коридора оказалось пусто. Как удачно! Ей не нужны были свидетели. Зачем? Ни одна живая душа не должна увидеть её здесь! Ни одна! Иначе, как она объяснит своё появление в этом крыле замка, в крыле для слуг? Что она скажет, если её кто-нибудь заметит? Она, конечно, может и не отчитываться перед прислугой, но после шумихи, которая поднимется, кто-нибудь из этих тупиц обязательно проболтается, что она была здесь. И безусловно, это вызовет подозрения. А Максимиллиан, он вовсе не дурак. Он сразу догадается, чьих это рук дело. Так что, стоит поспешить. Сжав губы ещё плотнее, так, что они побелели, она ускорила шаг.
До нужной комнаты оставалось всего несколько шагов. Завернув за угол, она прислушалась: так тихо и спокойно, словно здесь никто не обитал. Что ж, превосходно! Отворив бесшумно дверь, она вошла внутрь. Поднос с едой стоял на большом столе, ожидая, когда нерадивые служанки отнесут его в комнату принцессы. Она самодовольно усмехнулась: вот идиотки! Как беспечно с их стороны оставлять поднос без присмотра!
Обернувшись ещё раз на дверь, она вытащила из складок своего роскошного платья стеклянный флакончик. С тихим хлопком откупорилась маленькая серая крышка. Её рука не дрогнула, когда она выливала бесцветное содержимое флакона в кубок с вином.
Её губы исказила злорадная улыбка.
— Вы слишком задержались у нас, принцесса! Пора вам на покой! — тихо проговорила она, устремив безумный взгляд светло-карих глаз на поднос. О, она бы всё на свете отдала, чтобы увидеть выражение лица этой мерзкой потаскухи, когда та поймёт в чём дело! Но, увы, будет слишком поздно!
Совсем близко послышались приглушённые голоса — кто-то спорил. Видимо, служанки возвращались. Ей нужно поспешить. Бросив последний взгляд на поднос, она юркнула к двери. Она сделала всё, что от неё требовалось.
* * *
Они медленно брели по заснеженному двору Вернхолла. Сегодня здесь было необычайно многолюдно: первый день, как закончилась клятая ледяная стужа. Казалось, все обитатели замка разом вышли во двор. То и дело на их пути встречалась придворная знать, заискивающе улыбающаяся своему будущему королю. И будущей королеве.
Амире было противно видеть их лицемерные улыбки, но этот проклятый этикет обязывал отвечать им, что поделать! Сидеть взаперти в комнате она больше не могла. Ей так осточертели эти четыре стены! Пусть и роскошные. Да и Сайг успел соскучиться по свежему воздуху, не меньше самой Амиры.
— Никак ты снова упасть собралась? — рассмеявшись, спросил
