class="p1">Ксанна подумала и ответила:
— Мы учимся тут пятый год, и весна никогда не наступала так рано.
После этого, к некоторому моему облегчению, оранжерею мы покинули. Очень благоразумно, что до хрустальной махины артефакта так и не дошли.
Зато застыли на выходе, у стеклянных створок, и дружно уставились в небо. Отсюда, из низшей точки, прозрачную плёнку увидеть было невозможно, но…
— Хотите сказать, что мы сами сейчас как в оранжерее? — озвучила сомнения я. — Полагаете, это из-за драконьего купола так потеплело?
— Ага, — ответила Ри.
Потом кудрявая принялась рассуждать о преломлении солнечных лучей и парниковом эффекте. Отметила, что обычные для этой местности ветра стали тише, да и вообще.
Я задумалась, Ксанна тоже. В этой задумчивости мы и отправились обратно в замок, и вот тут наконец случилась давно назревавшая стычка…
Уже в холле девчонки вспомнили, что у них назначена аудиенция у Ицера, по поводу последней домашки — и Ри, и Ксанна, не дотянули буквально треть балла до «отлично», и Ицер согласился выдать допзадания, чтобы исправить.
Мне с моим «отл» ходить к магистру смысла не имело. Поэтому, махнув подругам, я отправилась в жилое крыло.
Зарекалась избегать пустынных закоулков! Но, во-первых, это было не всерьёз, а во-вторых, я просто забыла.
А меня ждали… Вивирона вертелась в конце одного из коридоров, а увидав меня, поспешила навстречу. Когда поравнялись, блондинка резко качнулась в мою сторону и приложила плечом.
— Ай, — вскрикнула я.
Притормозила, потирая ушибленное место, а сокурсница остановилась и упёрла руки в бока, превращаясь в этакую шипящую гусыню:
— Элия, а не много ли себе позволяешь?
Суть обвинений я поняла сразу.
Вздох, ещё один, и я напомнила белобрысой:
— Он сам уселся за мой стол.
— Ты должна была пересесть! — взвизгнула Виви.
Эм…
— Вот ещё. — Я расправила плечи и гневно прищурилась. — Это мой стол. Я не собираюсь уходить с собственного места.
— Ты не имеешь права, — Вивирона снова перешла на шипение. — Милорд Рэйтран…
— Только не говори, что я обязана держаться от него подальше, — грубо перебила я.
Угадала. Именно об этом меня и хотели… нет, не попросить. Уведомить!
Но…
— Даже не подумаю, Вивирона. Кто ты вообще такая, чтобы мне указывать?
— Я… я… — от негодования сокурсница забыла слова.
Тоже выдохнула и вдруг переменила тактику.
Виви перестала плеваться — выпрямила спину, вздёрнула подбородок и превратилась в этакую насмешливую светскую леди. Меня окинули надменным взглядом, а потом прозвучало едкое:
— Впрочем, чему я удивляюсь? Как могу требовать пристойного поведения от дочери королевской подсти…
А вот договорить Виви не удалось. Звон пощёчины разлетелся по всему коридору, поднялся к сводам.
— Ау! — сокурсница с визгом отскочила. — Да как ты смеешь?! Бастрючка!
— Это как ты смеешь! — вызверилась я.
Уж что, а обвинять мою маму было кощунством. Она никогда не давала поводов королю. Мама была юной, восторженной, впервые вышла в свет, и, увы, попалась на глаза волку. В схватке с королём не то что невинной девушке — целому знатному роду не устоять!
Вот мама и проиграла. Все проиграли. Но объяснять Вивироне что такое безысходность точно бессмысленно.
Зато напомнить о том, что мама — герцогиня Мортенгерская, пожалуй, стоит. Как и об известном факте: его величество Луи-Майрар-Койн терпеть не может, когда его признанных любовниц выставляют как шлюх.
— Ты бастард! — опять сорвалась в истерику Вивирона. — Ты не имеешь права!
— Просто не лезь ко мне. — Всё, я была в бешенстве.
При этом чётко понимала — если Вивирона пойдёт на нарушение правил и ударит магией, мне конец. В магии сокурсница несопоставимо сильнее меня.
Именно это заставило отступить.
— Бастрючка!
Круто развернувшись на каблуках, я направилась дальше по коридору. Там, впереди, уже маячила группа адептов — слетелись на скандал, но никто не стремился нас разнимать.
— Ещё слово, и я напишу королю! — обернувшись, огрызнулась я.
— Да что ты! И как? — Виви совсем обнаглела. — Почтовая карета-то не пройдёт! Мы заблокированы. Вокруг академии купол!
Всё. Держите меня семеро.
— Попрошу Рэйтрана. Он добрый и справедливый, он обязательно поможет.
Удар достиг цели, Виви взбесилась ещё больше. И теперь в спину прилетело по-настоящему обидное:
— Да и пусть отправит. Ты не хуже меня знаешь, что Луи-Майрару плевать на своих бастардов. Вас как собак нерезанных! Вы лишь грязь, напоминание о его неудачах! Вы его величеству не нужны! И ты тоже не нужна!
Очутившись в комнате, я, как была, рухнула на кровать и накрыла голову подушкой. Укус змеюки оказался очень болезненным, даже слёзы покатились из глаз.
Тема была не нова — я всё понимала, и давно всё для себя решила. Я прекрасно знала, что являюсь очередным неудачным «экспериментом» его величества. Не желанной дочерью, а всего лишь бесчисленной попыткой завести вожделенного сына.
И разочарованием, да.
То, что Луи-Майрару в определённой степени плевать, тоже знала, но давно смирилась. Последние пару лет меня это вообще не волновало, а теперь — вот.
Укус Вивироны пробил все щиты, грусть накрыла лавиной. Я сжалась, скукожилась, впилась в подушку ногтями. Умом понимала, что боль пройдёт, но здесь и сейчас легче не становилось.
Хотелось не просто плакать, а выть.
Я лежала, даже не пытаясь унять слёзы, а когда, наконец, стало чуть легче, принялась вспоминать истоки нашей с Вивироной взаимной антипатии.
Это началось очень давно, ещё на первом курсе. Я долгое время не понимала, почему белокурая сокурсница смотрит столь злобно, а потом мне объяснили. Ирония, но причиной неприязни стал Салис тэс Малей.
Салис и Виви были знакомы ещё до академии, и Вивирона питала надежды на сближение, на роман и последующую свадьбу. Салис же замечал всех, кроме Вивироны.
И отдельно, подчёркнуто, отмечал меня.
Он постоянно подходил, о чём-то спрашивал, улыбался. Несколько раз сам вызывался работать со мною в паре — вместе мы делали несколько лабораторных и писали реферат.
Тогда тэс Малей действовал гораздо мягче, чем сейчас, но романтическими чувствами я всё равно не прониклась. Более того, я даже не замечала, что за мной ухаживают.
Зато Вивирона заметила и озлобилась. Именно тогда у неё появилась и неприязнь ко мне, и пунктик о бастардах. Мол, такие как я не имеют права претендовать на те же «блага», что люди, рождённые в законном браке. Потому что они правильные, а мы — второй сорт.
Вспоминая события тех дней, я горько усмехнулась.
Будь моя воля, я бы свела Виви и Салиса ещё пять лет назад!
Скольких едких комментариев мне удалось бы избежать, будь тэс Малей чуть благосклоннее к Вивироне? С другой стороны, невзирая на свою приставучесть,
