Мы выбираемся на вылазки в город вдвоем уже второй месяц. Это происходит с тех пор, как Дрейк взял на себя управление лагерем. Он придерживается очень сомнительной дипломатической политики, запрещая своим людям любые рискованные действия. Никаких больше штурмов новых магазинов или жилых домов. Он как будто чувствует опасность отовсюду.
После исчезновения Криса, я очень усердно пыталась загладить свою вину и проявляла инициативу в любой сложной работе. И Дрейк активно этим пользовался, чтобы отомстить. Поначалу направлял меня драить уборные. Там сложная система, если учитывать, что с канализацией у нас вопрос обстоит сложно. Но я не спорила. Делала свою работу без нареканий, отчего позже парень смилостивился и разрешил выполнять обязанности курьера в безопасной зоне. Это площадки с остатками провианта у границы, которую мы и зараженные признали нейтральной. Опасности там почти нет, за исключением случаев нападения от новобранцев-падальщиков, не посвященных в договор. Ходить туда за провиантом, значит заниматься поиском полезного среди груды мусора, поскольку все ценное давно растащили. Работенка не для героев. Вот потому и Сара досталась мне в нагрузку, как очередная не пришедшаяся Дрейку по вкусу, новенькая.
— Может пройдемся по квартирам? Я жила воон там!
Мы выходим из-за угла к окраине города. Цель магазин, а за ним возвышается та самая многоэтажка, к которой Сара надумала пойти. Я отрицательно качаю головой, морщась от слепящего солнца.
— Нет. У нас четкий план.
— Да брось, никто не узнает. Мы раз двадцать тут уже были и каждый раз ты боишься. Там же тихо, никого нет и вернуться назад раз плюнуть.
— Никто не знает, что мы свернем туда. Случись что, наши не сунуться бродить по этажам. Нет, это исключено, Сара.
— Сгущаешь краски, — сердито ворчит девушка и обижается, поправив шапку на голове.
Ей всего семнадцать. Горит огнем приключений, не то, что я в свои двадцать восемь, пытающаяся угодить новому лидеру, перед которым чувствую вину. Мне бы у нее поучится.
— Если бы, — хмуро бурчу себе под нос.
— Подумай сама, сколько там всего можно найти? Лекарства, одежду, обувь в конце концов!
С обувью у нас проблема. Старая изнашивается, а новую найти сложно. Латаем ботинки как можем, даже изолента в ход идет. Мои треккинговые совсем испортились. Еще немного и пальцы скажут улице «Привет!». А еда… Я бы не отказалась от сладкого или каких-нибудь батончиков. Много месяцев такого не пробовала.
— У меня даже ключи с собой, — не унимается Сара, — И там нет завалов. Лестничная клетка свободна.
— А ты подготовилась, да?
Мы улыбаемся, переглянувшись. Она кивает. Конечно подготовилась. Гремит ими на каждой вылазке. Я почти сдаюсь, но в последний момент хватаю девушку за ворот и направляю к маленькому магазинчику, который больше похож на сарай. Старая вывеска, единственное, что напоминает о былом времени. Стеклянные двери давно разбиты, внутри темновато и грязно. Под ногами хрустит мусор, предупреждая о нашем присутствии всех живых существ.
— Здесь ничего нет.
— Поищи получше. Нам нужны батарейки. Если найдешь еще чего полезного, будет отлично!
— Ага, конечно. Всегда мечтала копаться в мусоре.
— Давай без нытья, Сара.
Я направляюсь в сторону кассы. Она полна купюр. В новом мире они пригодятся разве что на растопку печи. Заглядываю под прилавок и нахожу там блок с жвачками. Это не еда, но тоже неплохо. Из-за угла Сара докладывает, что ей все-таки удается найти пару батареек среди прочего хлама.
— Отличная работа.
Несколько банок с персиками, рис, растительное масло и пару пачек макарон уходят в рюкзаки. Мы не берем все продукты сразу, оставляем для других групп. Но то малое количество еды, которое здесь хранится, никогда не убывает. Значит рядом нет выживших, кроме нас. Это грустно.
Солнце в зените, мы выходим из магазина с чувством выполненного долга и вместе смотрим в сторону возвышающихся за чертой многоэтажек. В окнах отражается осеннее небо и, кажется, там нет опасности.
— Ладно, — тихо шепчу я, ощущая, как внутри нарастает дух сопротивления, — твоя взяла. Идем.
Нам давно нужны лекарства, особенно антибиотики. Люди тяжело болеют, а с приходом холодов ситуация только обостряется. Я, как и многие, понимаю, что единственный выход выжить, это продолжить путь Криса. Оборвать все дипломатические стратегии Дрейка, направленные на выживание из скудных трофеев нейтральной зоны, и ворваться в город. В конце концов мы не кролики, выращиваемые на убой. Именно эту позицию новый лидер во мне не любит и именно ее я так боюсь ему показать. Может лучшим выходом из ситуации будет поступать как хочу и скрывать это?
Сара вдохновляется моей решительностью. Брюнетка с каре в серой шапке и дырявыми красными митенками, застегивает рюкзак дополнительным ремнем на поясе. Мы направляемся к границе. Переступая через колючую проволоку, обходя все завалы, я чувствую, как тревожнее сердце стучит в груди. Мы нарушители, но, черт побери, мне это нравится.
Сара когда-то жила в самой ближайшей к границе многоэтажке. Именно оттуда девушка сбежала и попала к нам в лагерь. У нее не оставалось провизии, а выживать, блуждая по квартирам в одиночку, невозможно. Девчонка не из робкого десятка, но даже таких съедает страх. Выжить одному непросто… В том числе и ментально.
Многие двери на этажах заперты, но с парой-тройкой замков я справляюсь. Пригодился навык взломщика, привитый мне в новом мире. Спасибо Дрейку. Он периодически устраивает соревнования по вскрытию багажников между жителями лагеря.
Когда нас с Сарой пугает резкий шум, мы спускаемся на шестой этаж, закрываемся в ее квартире и пережидаем. Но тревога оказывается напрасной, это всего лишь крысы, снующие в мусоре.
К итогу дня мы собираем довольно неплохой припас лекарств, среди которых есть пара пачек антибиотиков, несколько банок овощных консервов, батарейки и ботинки тридцать девятого размера для меня.
В лагерь возвращаемся ближе к вечеру, спрятав часть добытого, чтобы не вызвать ни у кого подозрений. Придется дозировать и искренне удивляться, как же нам удалось достать эти сокровища среди мусора. Чудесное везение, не иначе. А также дополнительный плюсик в копилку заслуг.
Отныне дни становятся интереснее, да и Сара вдохновляется общей тайной. Но больше всего ее мотивирует возможность бывать у себя дома.
На следующую вылазку нас так же ждет удача, а в третий раз мы расхаживаем по этажам свободнее. Конечно, не забывая страховать запасными выходами, на случай атаки. Обе знаем, где есть пожарная лестница, где шахта лифта, вентиляционный люк. А в карманах имеются несколько ключей от квартир, в которых можно переждать опасность.
— Дрейк сущий черт, — улыбается Сара, делая глоток колы, добытой в одном из прокисших холодильников, — И точит на меня зуб. Ему все не нравится. Как я хожу, говорю. Что с ним вообще не так?
Я улыбаюсь в ответ. Тема лидера долгое время была для меня табуирована. Сара нервно хихикает, понимая, что говорить о нем я вряд ли захочу.
— И тебя тоже пинает. Я видела, как он смотрит в твою сторону.
— Есть за что, — я пожимаю плечами, — Пойдем проверим соседний подъезд.
— Ты же не виновата? В том, что случилось на заводе…
— Ох, нет, давай не будем.
— Я знаю, что произошло. Но там была не только ты. Еще Джина. Ее никто в черный список не внес.
Мы переходим улицу, озираясь по сторонам. Сара делает это сносно. Надо бы напомнить о правилах безопасности, но она слишком поглощена беседой. Начинать с первого этажа не опасно, а двигаться выше — да. До этого мы исследовали только один шестнадцатиэтажный дом, не заходя в другие. Новое здание равно отсутствию плана на случай побега. Поэтому я не могу перебороть свое напряжение.
— Давай потише, — Пропускаю девушку вперед за дверь. Внутри темно и тихо. Никого.
— Так чего он ополчился?
Я устало выдыхаю.
— Джина вытащила себя сама. А меня спас Крис. Понимаешь? Он повел зараженных за собой, чтобы я смогла выбраться.
