Сдержанность ее, казалось, исчезла. И, когда он бережно опустил ее на спину на постель, Эбби ощутила его самой сердцевиной своей женственности. А он был жестким и пылким, а потому таким желанным…
И тогда Майк решительно ворвался в нее. Она затаила дыхание от первой боли, и он заколебался.
— Пожалуйста, — хрипло проговорила она. — Не останавливайся.
Майк, встретившись с ее взглядом, закрыл глаза и продолжил свой чувственный натиск. Эбби забыла свой страх и выгнулась навстречу, со стоном ответив на его напор. Его горячая кожа обжигала ее бедра. Эбби почти теряла сознание. Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного, она целиком оказалась во власти этого мужчины, дарившего ей наслаждение. А потом по ее телу прокатилась волна беспредельного облегчения. Эбби громко кричала, а Майк застонал.
Они лежали на постели, тяжело дыша. Спустя несколько мгновений Майк тихо спросил:
— Эбби, почему ты не предупредила меня, что ты девушка?
Голос его был полон сожаления. Разве это важно?
Эбби молила Господа, чтобы Майк не возненавидел ее больше за то, что она утаила еще одну подробность.
— Только потому, что я боюсь, что причинил тебе боль.
Снова Майк тревожился, как бы не сделать ей больно. Но по-прежнему ее единственной болью, которую она ощущала, было его недоверие.
Эбби прижалась к нему, положив голову на влажную грудь, упиваясь запахом его тела, ощущением сильных рук, прижимавших ее к себе.
Но она ничего не сказала.
— Я бы поверил тебе, Эбби, если бы мог, — прошептал он.
Но он не мог.
Эбби попыталась уснуть, но сна не было. Комок стоял в горле. Она с трудом сдерживала слезы.
В конце концов Эбби заснула. Рассвет уже бросал струйки света сквозь занавески на окнах спальни, когда она почувствовала, что Майк осторожно отодвигается от нее. Ей показалось, что она ощутила легкий поцелуй на макушке. Майк покинул кровать.
Она повернулась и почувствовала, что краснеет, видя его обнаженное тело.
— Извини, что разбудил тебя, — улыбнулся Майк. — Я хотел одеться. Скоро придет Ханна готовить завтрак. А моя комната в другом крыле дома.
Эбби подумала, как же он услышал ночью ее крик, если его комната расположена не близко…
Майк посмотрел на нее, и его красивое лицо помрачнело.
— Послушай, Эбби. Прошлой ночью я много думал, прежде чем заснул. И я…
— Привет! — прокричала снизу Ханна, — Сегодня воспользовалась своим ключом. Завтрак будет готов сию минуту.
— Я ухожу, чтобы ты могла одеться, — негромко сказал Майк. — Поговорим внизу.
Расстроенная тем, что Ханна наверняка догадается, что они с Майком провели ночь вместе, и боясь даже думать о случившемся, Эбби приняла душ, уложила волосы, оставив их распущенными по плечам, поскольку мало кто из нынешних женщин носил пучки и шиньоны. Ей захотелось, чтобы у нее было немного современной косметики, и она сейчас воспользовалась бы ею, чтобы привести себя в порядок.
Эбби натянула джинсы, которые купил ей Майк, и свободную блузку с короткими рукавами. В июле в Эл-Эй стояли теплые дни, и многие женщины повсюду порхали в самых коротких нарядах. Но она на такое не могла бы решиться.
Эбби понимала, что пытается отвлечь себя от обуревавших ее мыслей. Да, многое произошло вчера между нею и Майком. Он узнал о ней почти всю правду — и не принял этого, не поверил ей…
Они провели вместе восхитительную ночь. Но утром Майк так быстро оставил ее… Действительно ли он сделал это для того, чтобы защитить ее репутацию перед Ханной? А может, он теперь считает ее падшей женщиной, этакой соблазнительницей и вдруг захочет воспользоваться случившимся, чтобы выгнать ее?
А что она будет делать, если забеременеет?
Что ж, придется смело встретить все, что бы ни произошло. Эбби посмотрела на себя в зеркале. Полные губы в синяках от жадных поцелуев Майка, огромные темные глаза, она выглядела испуганной.
Приподняв плечи, Эбби вздернула подбородок. «Так-то лучше», — подумала она и направилась вниз.
Майка она нашла за столом на веранде, расположенной за кухней и выходившей на зеленый внутренний двор. Не обращая внимания на потрясающий вид на долину, он изучал газету. Его бледно-голубая рубашка из растягивающейся материи плотно облегала плечи и грудь, которые она не так давно видела обнаженными. Покраснев, Эбби улыбнулась, когда Майк поднялся и выдвинул для нее стул.
Майк сжал ее плечо, и это как-то приободрило Эбби, но он сразу же отодвинулся от нее, когда из двери торопливо вышла Ханна в смешной белой шапочке на иссиня-черных волосах. Сегодня ее передник был надет поверх ярко-зеленого платья.
— Доброе утро, Эбби! — прогремела она. Эбби подавила чувство неловкости. Неужели Ханна догадывается, что Майк оставался с Эбби в ее комнате? А может, ее это просто не волнует? Хотя такое энергичное приветствие не подразумевало, что она одобряет эту ситуацию.
Доброе утро, — ответила Эбби, беспомощно взглянув на Майка, как бы прося у него поддержки, но он уже уткнулся в свою газету.
— Хочешь кофе? — спросила Ханна. — Ванильно-ореховое, декаф.[2]
Эбби постаралась скрыть свое недоумение. Зачем в кофе класть ваниль и орехи? И что такое «декаф»?
— Я выпью с удовольствием, — ответила она.
Ханна ухмыльнулась.
— Я принесу тебе еще багель и сливочный сыр.
Эбби также было интересно, что это за кушанья. Когда Ханна вышла, она снова посмотрела на Майка. Он опустил свою газету и сказал:
— Прекрасный день, не правда ли?
Как он может говорить о погоде, когда между ними осталось так много невысказанного? Тем не менее Эбби решила поддержать такой разговор.
— Здесь всегда так приятно по утрам?
Пока они обсуждали погоду, появилась Ханна с полным подносом в руках. Багель оказался булочкой с дыркой посередине. Ну а сливочный сыр — в точности тем, что и обещало его название. Горячий ароматный кофе пришелся Эбби по вкусу. А еще Ханна принесла очень вкусный апельсиновый сок, как будто его только что выдавили из такого редкого и экзотического во времена Эбби фрукта. Стакан для сока был из гладкого, гибкого материала, как та бутылочка Майка, из которой он поил ее водой в пустыне. Эбби внимательно изучала стакан.
— Из чего это сделано? — спросила она у Ханны.
— Из пластика, — ответила экономка. Наклонившись к Эбби, она прошептала: — Я не знаю точно, когда его изобрели, но теперь мы без него просто жить не можем.
«По крайней мере Ханна поверила в мою историю», — подумала Эбби. Она взглянула на Майка, но тот снова сосредоточенно читал газету.
