глаза. Его рука была в мозолях от постоянных тренировок с клинком. Барс хрипло заявил:
— Я сам.
Я выдернула ладонь из его пальцев и возразила:
— Ты рисковал ради меня жизнью. Почему я не могу помочь? Ты все равно не видишь, что делаешь. Если плохо сотрешь кровь с лица, твой вид будет вызывать вопросы.
— Хорошо, — неохотно произнес кот и прикрыл глаза, пряча небесный взгляд, выражение которого я не успела прочесть.
Я сидела как на иголках, каждый миг ожидая, что кто-то ворвется в дверь, чтобы снова попытаться убить меня.
У меня всегда была отсроченная реакция на сильный стресс. В момент, когда за мной гнались, мне не было страшно, но стало после, когда я вспоминала об этом, пребывая в относительно безопасном месте. И хорошо, что я успела перекусить до того, как меня накрыло, иначе бы кусок в горло не полез.
Барс с мрачным видом точил меч, сидя на стуле неподалеку от двери. Иногда он замирал и прислушивался к тому, что происходило за дверью, а затем снова продолжал неспешно водить точильным камнем по клинку.
Постепенно медитативный настрой Лиэра передался и мне. Я поняла, что страх утих.
— Как думаешь, кто мог устроить это покушение? — спросила я барса.
— Могу только сказать, что Гиал точно ни при чем: у этого кота никогда не было мании величия. Несмотря на высокий пост, он не питает иллюзий о своем положении, помнит о том, что безродный.
— У тебя правда нет ни одной идеи, кто это мог быть, или ты не хочешь сказать мне из страха получить проблемы в будущем? — спросила, скептически склонив голову набок.
— А вы действительно думаете, что сможете меня защитить, если возникнет такая необходимость? — иронично поинтересовался барс.
— Справедливое замечание, но ты не ответил на мой вопрос.
— Любой из ахайдов, не желающий, чтобы управляла женщина. Но, скорее всего, тот, кто боится, что с вашим приездом потеряет влияние. Ищите того, кто правит кланом из тени. Другой вопрос, почему этот “кто-то” уверен, что кланом, где долгое время царит патриархат, сможет управлять женщина?
— Есть предположения?
— Этот кто-то решил, что вы справитесь, потому что видел вашу кошку, а значит, его информатор был с нами в оазисе, — произнес барс, убирая наточенный и отполированный до блеска клинок в ножны.
— На меня нападали люди, а не оборотни, верно?
— Это ничего не значит. Ахайд мог нанять людей.
— И что он сделает, узнав, что сегодня попытка убить меня провалилась?
— Я бы на его месте дождался, пока моя цель прибудет на место, расслабится, потеряет осторожность, и только потом нанес бы удар. Вы уверены, что не хотите ехать в резиденцию альфы тайно?
— Абсолютно. Я лассара, я не должна прятаться, — ответила, полагая, что дело, начатое с подачи демиурга, должно завершиться успехом. — К тому же на организацию нового покушения нужно время и, судя по тому, что мой враг действует с размахом, еще и немалые деньги. Сколько нынче стоит нанять армию убийц для ликвидации одной-единственной человечки? Кстати, не это ли выдает, что заказчик действовал на эмоциях и в спешке? Будь у него больше времени на подготовку, я получила бы одного киллера, но самого лучшего. Меня убрали бы очень тихо и без толпы вооруженных головорезов. А тут… кажется, меня боятся?
— Возможно, — откликнулся Лиэр, скользнув по мне оценивающим взглядом, будто пытался решить для себя, правда ли я могу быть опасна.
— В итоге мы ищем очень богатого ахайда, который меня либо очень боится, либо сильно ненавидит. Не удивлюсь, если он еще и весьма молод — отсюда импульсивность в действиях. А ненавидеть меня можно за многое: начиная с того, что я женщина, и заканчивая тем, что теоретически именно по моей вине ваш альфа был продан в публичный дом. Гиал мог возненавидеть меня за то, что я низвергла в пропасть порока его хозяина и почти что брата?
— Навряд ли. У него нет полного доступа к казне, и узнай он о вашей кошке, побоялся бы связываться с той, у кого более сильный зверь.
— У вашего альфы была жена или постоянная любовница?
— Нет. Казалось, он вообще не собирается жениться. Поскольку женщин у нас мало, он поначалу посещал людские бордели, а позже купил себе гарем из человечек и полукровок. Для альфы это вполне естественно, но человечки не могут удовлетворить оборотня полностью.
— Почему? — полюбопытствовала я.
— Потому что у них нет зверя, — ответил барс и бросил на меня настолько красноречивый взгляд, что я буквально кожей почувствовала его желание. Оно, как горячая вода, окатило мое тело, словно бы я на миг, еще не привыкнув к температуре, встала под горячий душ. Я удивленно ахнула, поскольку никогда прежде не испытывала ничего подобного.
И все бы ничего, но моя кошка, спящая там, в глубине, пробудилась и открыла глаза. Я смотрела на барса через призму ее восприятия и понимала, что он ей нравится. Она видела его зверя — крупного и сильного, и она его хотела.
Тем временем Лиэр плавно поднялся и как зачарованный подошел ближе, остановившись в шаге от сидящей на стуле меня. Я подняла голову, чтобы видеть его лицо: пусть он оставался в человеческой форме, сейчас из его зрачков на меня смотрел зверь.
Магия струилась в воздухе между нами, делая его плотным, жарким и душным. Я никогда не видела полного превращения и, наверное, поэтому воспринимала оборотней как людей, просто более сильных, быстрых и выносливых. Но все оказалось гораздо сложнее: сейчас я чувствовала запах, исходящий от барса, слышала стук его сердца.
Кошка немедленно подбросила мне воспоминание о том, как мы укусили Лиэра в оазисе. Вкус его кожи, его пульс, бьющийся в нашей пасти, как пойманная птичка. Его солоноватая теплая кровь, которую так хотелось слизнуть, но было нельзя, потому что мы его наказывали, а не поощряли.
Барс медленно опустился на четвереньки и с текучей грацией принялся красться в мою сторону. Он двигался не как человек. Казалось, у него были мышцы там, где у людей их просто не бывает.
Оказавшись рядом, кот потерся щекой о мое бедро, потом обнял мои ноги и зарылся лицом в подол платья чуть выше колен.
Его теплая, щекочущая кожу сила заставила меня бороться с желанием запустить пальцы в его серебристые волосы.
По моей коже пробежали мурашки. Я вдруг ощутила жар в ладонях, которые засветились голубоватым светом. Подняв руки к лицу, я разглядела вокруг кожи контуры призрачных лап.
Кошка просилась на волю. Ее манил запах барса, она требовала,
